Страница 4 из 46
- Значит, из программы выбросить нечего, -- Леся задумчиво обводила карандашом расписание рейсов из Верхоянска.
Запиликал телефон Пети. Он прижал к уху трубку, некоторое время молча слушал, потом отобрал у Леси карандаш и стал что-то записывать прямо поверх расписания. Слушал он минуты три, потом закрыл телефон:
- Лесь, звони маме, пусть ищет карточку и связывается с Лилей. Нашлась какая-то девочка, которая сюда летит, завтра привезёт нам деньги.
- Ой, это ж здорово! -- засияла глазами Маша. -- И ничего не придётся отменять!
- Кстати об "отменять", -- вставил Петя, -- Санжи, Маша, звоните в авиакомпанию, бронируйте билеты Верхоянск -- Намы. Посмотрите только внимательно, на какое число, чтобы мы из Эсэ-Хайя не мчались как угорелые.
К вечеру все подробности денежной операции были выяснены, Лиля в Новосибирске сняла со счёта деньги, Петя созвонился с неведомой девочкой и договорился, как им встретиться в аэропорту. Леся, убедившись, что всё устроилось, ушла спать, Маша отправилась по вечерней прохладе гулять по городу, Санжи смотрел телевизор, а Петя играл на экспедиционном ноутбуке в "Героев". Скорее всего, это первый и последний свободный вечер на ближайший месяц -- в поле будет не до отдыха, времени всегда мало, дел много, а информаторов придётся ловить в основном после рабочего дня, вечерами. К половине первого ночи по местному времени (то есть в девятом часу по домашнему) экспедиция спала, намереваясь встать пораньше -- с утра надо было снова брать машину и ехать за продуктами.
Первую половину следующего дня отряд провёл в постоянной суете -- закупали на оптовом складе продукты, батарейки, разные мелочи, забытые дома, срочно искали Пете кроссовки -- у тех, в которых он приехал, отлетели разом обе подошвы. Маша набила все карманы леденцами, надеясь спасаться ими от укачивания в самолётах; Санжи весь день старательно пугал её рассказами о чудовищной болтанке, когда летишь на АН-2 над горами и любой порыв ветра может уронить самолёт. Продукты сложили в огромный мешок, таскать который был обречён Санжи. Чуть не уехали со склада без чёрного чая, про чай вспомнила Леся и очень по этому поводу переживала, потому что зелёный чай и кофе не пила. Санжи настаивал, что нужно купить десять литров водки, Петя орал на него, что так никакой сметы не хватит, остановились на трёх литрах в таре по ноль-пять и рассовали их по всем сумкам и рюкзакам, чтобы, по словам Санжи, не класть все яйца в одну курицу. Авось в багажном отделении что-то уцелеет, оптимистично заметил Петя, но больше девать бутылки было некуда...
Уже когда всё закупленное довезли до гостиницы, Петя объяснил причину, по которой советовал ограничить количество водки; в кофре, аккуратно проложенная между видеокамерой, фотоаппаратом и сменными объективами, покоилась двухлитровая пластиковая бутыль спирта. Увидев это зрелище, весь отряд дружно согласился, что кофр нужно возить исключительно как ручную кладь, но ведь не разрешат... А чтобы из ручной клади на досмотре не вытрясли водку, Маша предложила завернуть бутылки в чёрную ткань -- якобы сканер не видит сквозь чёрное. Санжи с сомнением посмотрел на свой неоднократно просвеченный чёрный рюкзак, но спорить не стал, и девушки старательно завернули доверенные им "поллитры" в колготки и свитер.
Пообедав и собрав вещи, отряд выехал из гостиницы в начале третьего; всё тот же ЗиЛ довез их до аэропорта, экспедиция выгрузилась и с наслаждением спряталась в прохладном здании от душной жары. Регистрация на рейс Якутск-Верхоянск начиналась в пятнадцать-сорок, а рейс из Новосибирска, на котором летела студентка с деньгами, прибывал в четыре. Петя рассчитывал получить деньги и успеть к концу регистрации, чтобы потом не маяться в "накопителе", где, как говорится, не на что сесть и нечего съесть.
Динамик, оповещающий о прибытии рейсов, в аэровокзале работал из рук вон плохо, по всем помещениям разносилось могучее гулкое шипение, и выручало только табло, на которое медленно выползали зелёные строчки информации. Одна половина табло, впрочем, тоже не горела. Попивая минералку, отряд расслабился и почти забыл о времени. И когда Петя поднял взгляд на табло, то увидел там лениво проползающую строчку: "Рейс 3261 Новосибирск-Якутск___ задерживается". На часах было 16-10.
К пункту досмотра уже выстроилась очередь -- здесь из-за нехватки терминалов досматривали одновременно пассажиров на два-три разных рейса. В очереди уже кто-то ругался и толкался, громадные сумки-"барахолки" и модные чемоданы на колесиках вперемешку заполонили зал, свирепые девушки -- служащие аэропорта -- покрикивали из-за двери "не ломитесь, по одному заходим, по одному!" В аэровокзале стало шумно, во все стороны пробегали запыхавшиеся люди и проезжали автоматические тележки с багажом. На табло по-прежнему горела надпись "задерживается", и отряд уже не мог усидеть на месте. Санжи выбежал покурить (курил он очень редко, только "от нервов"), Петя шагал туда-сюда мимо составленных в кучу рюкзаков, Маша поминутно смотрела на часы и вздыхала, Леся бродила кругами под табло, как будто это должно было вызвать на нём появление новой информации.
В половине пятого весь зал наполнился народом: приехало множество встречающих, они толпились у выхода из багажного терминала, у табло, у окон, у всех киосков и создавали ощущение суеты и лёгкой паники. Кое-кто, судя по обрывкам разговоров, ждал новосибирский рейс, и как-то сами собой побежали слухи о неисправности или теракте на борту -- сейчас все боялись терактов... Кто-то прагматичный высокомерно отбрасывал версию о теракте и клял авиакомпанию, кто-то с мобильного телефона вышел в интернет и вычитал, что над Новосибирском с утра гроза, поэтому задерживали вылет... Отряд занял очередь на досмотр -- когда прилетит спасительница-студентка, времени останется совсем мало.
Часы показали 16-50, когда надпись на табло сменилась: против строчки "Новосибирск-Якутск" появилось долгожданное "посадка". Петя понёсся к багажному терминалу, хотя понимал, что туда пассажиры с большого самолёта попадут не раньше чем через десять-пятнадцать минут. Но до окончания регистрации на верхоянский рейс оставалось всего двадцать минут, а за это время надо пропихнуть через досмотр громадную кучу их багажа! Там, наверно, с учётом продуктов килограмм восемьдесят, не меньше... Если бы они не проходили регистрацию все вместе, то с Пети брали бы доплату за груз -- он превышал двадцатикилограммовый лимит на одного пассажира. У девушек багаж был легче, поэтому Петины лишние килограммы они добавляли к своему лимиту.
В широкое окно аэровокзала было видно, как от прибывшего новосибирского самолёта, раскрашенного в зелёный, как кузнечик, отъехал грузовой кар с багажом. Пассажиры по местному обыкновению тянулись через лётное поле пешком, по такой же удушающей жаре, как вчера, когда прилетел отряд. Было уже ровно пять, ворота багажного терминала ещё не открывались, а очередь на регистрацию почти не продвинулась... В крайнем случае можно было, конечно, заорать "пропустите, граждане, пожалуйста, самолёт улетает!!" и прорваться без очереди, но возмущению других пассажиров не было бы предела. Можно было и по физиономии схлопотать...