Страница 11 из 13
– Со мной все в порядке, не волнуйтесь вы так, – Алена продолжала заверять своих родителей, что все у нее хорошо. Она не хотела, чтобы они беспокоились или боялись за нее.
– Но если что-то случится или тебе нужна будет помощь, обязательно позвони! Обещай нам! – родители переживали, что их Алена оказалась так далеко от них.
– Все будет нормально, я уже взрослая девочка, – смеялась Алена.
Когда Алена вернулась в квартиру, она пересчитала свои сбережения и поняла, что международный разговор из автомата обошелся ей в целых 20 евро. Каждую минуту Алена забрасывала в автомат новые монетки, но разговор с семьей был для нее намного дороже, чем эти деньги. Ведь она услышала голоса родителей, поделилась с ними своей радостью, узнала, что и у них все было хорошо. Здесь, в Германии, она чувствовала себя одинокой, и – когда уходила с катка – ей не с кем было даже поговорить. Эти телефонные звонки стали отдушиной, которая была ей столь необходима, – они придавали сил, поддерживали и мотивировали. С деньгами она разберется: где-то сэкономит, что-то не купит. Единственное, что Алене не давало покоя – это немецкий язык. Но и тут она была уверена, что со временем справится и с этой проблемой. Даже если на курсах ей придется разрисовывать тетрадь цветочками еще несколько месяцев.
Глава пятая. Шаг за шагом
«Мерцающий огонек надежды на немецком небосклоне парного катания»
«Этот чемпионат Германии очень важен для нас, вы должны полностью выложиться и заявить о себе», – Инго Штойер дал установку своей новой паре и сам вышел на лед. На катке Хемница во время вечерней тренировки было тихо, лишь Алена и Робин, держась за руки, раскатывались по кругу и готовились к основной тренировке. Остальные фигуристы, которые работали в группе Инго Штойера, покинули лед около часа назад, поэтому эти 50 минут каток принадлежал только Робину и Алене.
На льду Инго показал несколько шагов, которые хотел бы увидеть в новой программе, поставленной спортсменам. Сегодня он, Алена и Робин работали над произвольной, подготовленной для предстоящего чемпионата Германии этого года. На международные соревнования их пока не допускали из-за Алениного карантина. Тем не менее им необходимо было накатывать программы и начать накапливать соревновательный опыт как можно раньше, чтобы после отмены карантина они сразу могли выйти на международный уровень.
Алена внимательно слушала указания Инго, пытаясь очень точно воспроизводить все движения, какие он показывал. Инго, являясь и хореографом, и тренером в одном лице, всегда сам ставил программы своим подопечным, и поэтому сразу мог оценить, каким образом лучше подать свою пару. Для Алены такой подход поначалу казался необычным, потому что в Украине для них со Стасом программы ставили специально приглашенные для этого хореографы, и только потом они под руководством тренера накатывали их, оттачивая все элементы и движения. Штойер же все держал на контроле сам. Он знал все слабые и сильные стороны спортсменов и видел, какие движения или последовательность шагов лучше подчеркнут те или иные элементы и усилят эффект пары как таковой.
С произвольной программой под музыку из легендарного фильма «Касабланка» Алена и Робин должны были впервые предстать перед профессиональной публикой как пара и, конечно, запомниться и заявить о себе. К счастью, Савченко и Шолковы разрешили принять участие хотя бы в чемпионате Германии 2003 года. Своим выступлением они хотели сразу обозначить, что у них большие амбиции и они будут стремиться к высоким результатам, с каждым выступлением поднимаясь на ступеньку выше.
Штойер сам выбрал музыку для их произвольной программы и ожидал, что они сделают все возможное, чтобы воплотить его идеи на льду. Алена не придавала особого значения выбору музыки и сосредоточилась только на спортивной стороне программы. Конечно, она знала, что фильм, саундтрек из которого выбрал Штойер, рассказывал о любовном треугольнике, а действие происходило во времена Второй мировой войны. Но для нее эта программа была просто произвольной, которая должна была стать для нее и Робина проходным билетом в элиту мирового фигурного катания. Если спортивная составляющая в программе хромает, то можно рассказывать и интерпретировать любую историю хоть до бесконечности, но это не будет иметь особого значения.
Алена знала, что большую часть музыки для программы они взяли из композиции «As time goes by», добавив небольшие отрывки французского национального гимна «Марсельеза», что само по себе уже было интересным. Будучи украинкой, она выступала за Германию, катаясь под аккорды гимна Франции. Но этот необычный выбор музыки ее не смущал. Лично у нее была другая проблема: так как они с Робином начали кататься вместе относительно недавно, у них не было никакого финансирования, поэтому она не могла позволить себе заказать новое соревновательное платье, которое тематически подчеркивало бы эту произвольную программу. Вот это и волновало ее больше, чем музыкальные предпочтения тренера. Для себя Алена уже решила, что если не получится подготовить новый костюм, то она просто возьмет платье к программе «Танец с саблями», в котором выступала со Станиславом на Олимпийских играх. Оно было выдержанно в красно-золотых тонах и более-менее могло передать колорит того времени.
«Посмотри мне в глаза, милая!» – говорил главный герой этого фильма своей возлюбленной. Алена тоже часто смотрела тренеру в глаза, когда он объяснял или показывал ей тот или иной элемент или дорожку шагов. Алена относилась к нему с большим уважением, и хотя Инго, как правило, был очень строгим и требовательным, она почему-то неосознанно тянулась к нему.
– Не отвлекайся и сосредоточься, – голос тренера ворвался в ход ее мыслей.
Задумавшись, Алена, наверное, потеряла скорость и пропустила шаг в дорожке. Выдохнув, она повторила ее со всеми предписанными поворотами. Штойер же не выпускал ее из виду ни на секунду и очень тщательно следил за каждым движением лезвия.
– Да… Да… Я поняла, – вздохнула Алена и развернулась еще раз. Она должна быть внимательнее, иначе Штойер закончит тренировку раньше положенного времени и прикажет покинуть лед. А вот этого она допускать совсем не хотела.
Спустя всего лишь несколько месяцев совместной работы новая немецко-украинская пара Робин Шолковы – Алена Савченко выиграли свой первый чемпионат Германии. Вот так сразу.
Алена была очень рада титулу чемпионки Германии, но все же не могла понять преувеличенной шумихи по поводу этой победы. Журналисты восторженно писали в заголовках о новых чемпионах, отзываясь о них как о новой надежде в немецком парном катании, некоторые шли еще дальше и уже сейчас возводили Савченко – Шолковы в ранг звезд, как будто они выиграли по меньшей мере чемпионат Европы или даже чемпионат мира.
Алена еще не могла свободно изъясняться на немецком языке, но в микст-зоне она все же попыталась донести до журналистов мысль, что не стоит радоваться слишком рано.
«Вот если мы выиграем чемпионат Европы, тогда да, а сейчас слишком рано», – объяснила она на ломаном немецком языке и отметила для себя, что ее точка зрения привела журналистов в замешательство.
Наверное, для них было немыслимо, что спортсменка, прибывшая совсем недавно из другой страны, уже сейчас ставила перед собой такие высокие цели, сразу заявляя о своих амбициях, вместо того чтобы радоваться победе на чемпионате Германии. Но как еще Алена могла объяснить им, что эта победа была лишь первым шагом на ее пути к вершине?
Неужели они правда думали, что она покинула родную страну, чтобы просто стать чемпионкой Германии? Что она вкалывала часами на тренировках только для того, чтобы подняться на верхнюю ступень национального первенства и успокоиться? Конечно, она хотела большего, и для нее это желание было настолько естественным, что она не могла даже найти слов, чтобы объяснить свои чувства и свою точку зрения. Бесспорно, чемпионат Германии был важным соревнованием, но он был лишь одной из многих ступенек, причем находящихся где-то внизу этой воображаемой лестницы. Вверх вело еще множество препятствий, которые необходимо было преодолеть, и вот поэтому Алена при всем желании не понимала и не могла разделить их неуемную радость.