Выносливый (ЛП)

— Да, она прекрасна. Больше, чем вся моя квартира в Нью-Йорке.

— Хорошо. Рада, что тебе нравится. Мы хотим, чтобы тебе здесь было комфортно.

Я прислонилась к антикварному шкафу, скрестив на груди руки.

— Возможно, тебе будет достаточно комфортно, чтобы как-нибудь рассказать мне о синяке на твоем лице.

— Лиззи…

— Не беспокойся, — сказала она. — Даже если я и схожу с ума, я все равно не собираюсь заставлять тебя отвечать на вопросы, на которые ты не готова отвечать. И, чтобы ты знала, я действительно схожу с ума.

— Спасибо, что не давишь на меня.

— Пока что. — Ее плечи приподнялись на глубоком вздохе, пока она медлила, очевидно, обдумывая, как продолжить разговор. Как чертовски неловко. — Марта, твой брат скучал по тебе. Ты практически единственная его семья.

— У него есть ребята.

Лиззи покачала головой.

— Это не одно и то же. Ты — его сестра, он любит тебя, и мы почти не виделись с тех пор, как родился Гибби. К тому же у моего ребенка должна быть тетя, которую он смог бы узнавать. Было бы здорово.

— Ну, теперь я здесь.

— Да, но надолго ли? — Она посмотрела на все еще почти упакованный чемодан, лежащий на полу. Там был бардак. Подходящее описание для моей нынешней ситуации. — Ну же, Марта, вешай в шкаф одежду. Устраивайся здесь и дай нам шанс.

Мой смех казался прерывистым и фальшивым даже для меня. Я сомневалась, что Лиззи купится на него. Она же изучает психологию. И хотя она не допрашивала меня о синяке под глазом, ее взгляд то и дело возвращался к уродливой отметине. По крайней мере, она не проявляла ко мне жалости или подобной нежелательной чепухи.

— Я серьезно.

— Независимо от того, как все это выглядит, я не нуждаюсь в защите. Ты же не хочешь, чтобы я постоянно жила у тебя под носом, — сказала я. — Дом большой, но не настолько. Поверь мне, я тебе ещё надоем.

— Шутишь? С тех пор как Джимми и Лена переехали, а студия переместилась сюда, это место стало штаб-квартирой группы. Здесь все время кто-то бывает. Это одна из главных причин, почему мы остались здесь. — Она скрестила ноги, лениво болтая ногой. — Если только тебя не беспокоит то, что ты все время будешь натыкаться на парней.

Я промолчала.

— И, конечно, здесь еще бывает Сэм.

По-прежнему тишина. Я могла попасть в ловушку.

— И все эти жены.

— Ты что, всерьез сейчас пытаешься вправить мне мозги? — спросила я. Ее внезапная улыбка была такой блаженной, что я едва могла сердиться на нее. К счастью, у меня был огромный опыт по части плохого настроения. — Пожалуйста, не надо.

— То, что у тебя в прошлом были сложные отношения с этими людьми, не означает, что ты не сможешь поладить с ними в будущем. — После моего комментария она явно решила перейти в полноценный режим психолога. — Извинения и небольшая корректировка твоего отношения к людям могут многое изменить.

— Младенец Иисус, разрази меня гром, — сказала я, глядя в белый потолок. — Забери меня к себе.

— Многовато для младенца, тебе не кажется?

— После того, как я целый день гонялась за твоим ребенком, думаю, что он справится с этим.

Она ухмыльнулась.

— Видишь ли, Марта, я чувствую, что мы не только невестки. У нас есть потенциал стать лучшими подругами, и было бы досадно упустить этот шанс.

— О, неужели?

— Да. И представь, насколько раздраженным будет твой братец, когда мы объединимся против него. — При этой мысли, она зловеще хихикнула. Меня всегда поражало то, как она умела веселиться и при этом не допускала всякого дерьма.

— Верно подмечено.

С должным изяществом Лиззи поднялась на ноги и побрела к двери.

— Скажи, что подумаешь об этом.

Я не сказала ни слова.

— Черт возьми, ты упрямая. Как и твой брат. — Она широко распахнула дверь моей спальни, как будто приглашая весь чертов мир войти. — Ты подумаешь об этом, а потом решишь остаться. Представь себе, Марта, тебе больше не придется быть одной.

Я нахмурилась, недовольная тем, какие слова она подобрала.

— Я не совсем одна. Были люди, с которыми я проводила время. Знакомые, если их можно так назвать... И ещё я кое с кем встречалась какое-то время.

Девушка молча смотрела на меня. В ее глазах было так много осуждения. Как нелепо. Она не могла знать, что с тех пор, как я покинула восточное побережье, никто даже не пытался мне позвонить.

— Да будет тебе известно, что я появлялась на страницах светской хроники и в блогах влиятельных людей почти каждую неделю. Моя жизнь была очень насыщенной до этого небольшого недоразумения.

— Вот это да, — сказала она ровным голосом, явно не впечатленная. — Значит, у тебя были фальшивые друзья, парень, с которым ты пару раз встретилась, и работа с безумными требованиями, в которой ты погрязла. Действительно, какая насыщенная, богатая и непростая жизнь!

— Раньше ты не была такой саркастичной.

— Раньше у тебя не было таких синяков.

Я тихо выругалась себе под нос. Наверное, время, проведенное с ребенком, уже даёт о себе знать.

— Применяй свои психологические навыки на ком-нибудь другом. Мне не нужен психотерапевт, Лиззи.

— Нет? А что насчет друга? — Сказав это, она ушла.

3 глава

Всего лишь мгновение. Один короткий миг, когда я удаляла с телефона большую часть своих нью-йоркских контактов, — и ребенок исчез. Конечно, проблема была в том, что в большой комнате, где мы обычно смотрели мультфильмы о собаках и повсюду разбрасывали огромную коллекцию игрушек, не было двери. Комната выходила в коридор, который тянулся вдоль всего дома. И сейчас я бегала по этому коридору в поисках маленького злюки. А мы ведь все знаем, в кого он такой вредный. Правильно, в мать. Это не по нашей линии. Ни в коем случае.

— Гиб? — крикнула я, заглядывая в разные комнаты. — Гибби, ты где?

Два с половиной дня мы с племянником прекрасно ладили, в основном благодаря тому, что я подкупала его любимой едой. Печеньем с шоколадной крошкой (приготовленным Гретой, экономкой, которая приходила днем), куриными наггетсами и виноградом. Не совсем здоровое питание. Но в итоге, грубо говоря, он получил все пять групп продуктов. Однако сегодня мой подкуп не сработал. По какой-то причине Гиб был в плохом настроении, и он решил выместить это на мне. И тут я вспомнила, как несколько лет назад я работала на модельера, которая швырнула мне в голову Лабутены предстоящего сезона. К счастью, у нас был одинаковый размер обуви. И поделом ей, я лишь поймала туфлю и забрала ее пару в качестве невысказанного извинения за инцидент.

Но вернемся к детским пререканиям.

Из глубины коридора послышался звук голоса, бренчание гитары, и стук барабанной дроби. Словно зов рок-н-ролльной сирены. Особенно для ребёнка двух с половиной лет, который очень хотел тусоваться с кем угодно, кроме меня.

— О, нет.

В левой части дома, где находились студия и репетиционная база, а также игровая комната, домашний кинотеатр, винная комната, тренажерный зал, сауна и вторая кухня (ведь каждому нужна вторая кухня, права?) и у каждой комнаты был отдельный вход, благодаря чему я успешно избегала встреч с участниками группы. Даже Сэм жил с музыкальным гением Адамом в двухкомнатном домике у бассейна. Если не считать моей назойливой золовки-мозгоправа и брата-идиота, я держалась особняком. Потому что нет ничего плохого в одиночестве, что бы там ни говорила Лиззи. Одиночество было прекрасным и даже безопасным. Особенно если учесть огромное количество людей, которое, как правило, находилось в доме.

И сейчас не было исключением.

Джимми развалился на кожаном диване и смотрел, как его брат Дэвид настраивал гитару, сидя на большом усилителе напротив него. Мал, светловолосый маньяк, сидел за барабанной установкой, поддерживая относительно спокойный, но ровный ритм. А живой и невредимый Гиб был на руках у отца. Слава Богу.

Я затянула свой слегка неряшливый хвостик и выпрямилась. Джинсы и футболка обычно не были моей повседневной одеждой. Но, по крайней мере, сейчас в моих волосах не было еды.