Страница 4 из 53
Слезы все же потекли по щекам. За что, предки, за что?! Гойчин… как он мог! Мне даже страшно было подумать, что брат все эти годы рассказывал обо мне! И теперь человек, который скоро получит надо мной полную власть, смотрит на меня как на… ядовитое насекомое!
— Так что оставь при себе свои чары, красотка, — продолжал хлестать меня словами Лильрин. — Твоя девственность и твое лоно достанутся мне, а вот потом… Тебя ведь учили, как хорошая жена ублажает мужа, когда у нее мокрые дни? Вот и будешь ублажать своего брата, раз сумела завлечь его и лишить покоя!
Последние слова я слышала словно сквозь гул пчелиного роя. В глазах потемнело, и я потеряла сознание.
***
Проснулась я следующим утром у себя в комнате. Если бы не подол шелкового ночного айю, испачканный землей, я бы решила, что мне просто приснился кошмар. Оставшиеся дни празднества ни мой брат, ни жених никак не напоминали мне о произошедшем. Брат был занят, жених вежлив и учтив, но…
Я уехала в обитель на день раньше, сославшись на сложное зелье, в которое надо добавить что-то еще более сложное. Просто сбежала, даже не пытаясь обратиться за помощью. Весь мой жизненный опыт твердил, что будет только хуже, если я заикнусь кому-то из родных…
***
Следующий год пролетел как один день, а необходимость замужества висела камнем над моей головой.
Мне уже исполнилось девятнадцать, почти предельный возраст хорошей невесты. Но для девушки, проходящей специальное обучение, допустимое исключение.
Завтра… за мной приедут завтра. На этот раз не просто пришлют повозку. За невестой приедут старший брат и жених…
Я готовилась к этому дню целый год. Я все продумала и просчитала. Подготовила мужскую одежду, небольшую сумму денег, которую удалось скопить за эти пять лет, провизию на первое время…
Осталось последнее. Я подошла к зеркалу и какое-то время остановившимися глазами смотрела на свое отражение в полированной меди. А потом зажмурилась и решительно впилась ножницами в свою тяжелую, туго заплетенную косу.
Я кромсала густые непослушные волосы и рыдала. Ножницы неохотно вгрызались в черную массу волос чуть выше плеч, как носят мужчины, но я не сдавалась. И через десять минут моя девичья гордость, моя длинная, с рождения не стриженная коса валялась на полу пушистым хвостом неведомого зверя.
Зло закусив губу, я сгребла это богатство в узел. Это можно продать, такие длинные волосы стоят дорого, а мне пригодится каждая копейка.
Кое-как подровняв всклокоченные пряди, я выстригла себе густую челку и повертела головой. Сойдет. Ощущение непривычной легкости и словно бы прохлады действовало на нервы. Теперь мужская шляпа… серая, с широкими обвисшими полями, под которыми не видно лица. Такие носят крестьяне и небогатые ремесленники. Серые штаны, рубашка, старая кожаная куртка, сапоги. Заплечный мешок. Все.
В последний год я свободно перемещалась по обители, полностью посвятив себя лекарству, и считалась достаточно взрослой, чтобы выходить во внешний двор, куда привозили больных. Смешаться с толпой и незаметно выбраться за ворота оказалось даже проще, чем я планировала. Солнце еще не выползло из-за гор, когда стены обители растаяли в утренней дымке, а впереди запели первые петухи городских окраин.
Я знала, куда идти и что делать. Надо было только добраться до соседней провинции и подняться на перевал Трех Богов. Там много монастырей, в том числе и белого сестринства. Обученная лекарка наверняка найдет приют в одном из них.
Я не учла одной мелочи. Вернее, я просто не могла знать о том, что нетерпеливый братец будет так гнать отряд, что они прибудут в обитель не завтра, а уже сегодня… А может, их кто-то предупредил? Но кто?!
Не знаю, как они меня нашли. То ли я где-то крупно ошиблась и мой побег заметили, то ли это просто невезение, но уже час я металась по узким улочкам пригорода, как загнанная лисица, и везде натыкалась на преследователей. Меня планомерно окружали и загоняли в ловушку…
Отчаяние сжимало горло наравне с удушьем, но я упрямо надвигала шляпу ниже на лоб и перебирала уже непослушными от усталости ногами по пыльной дороге. Не сдамся! Ни за что! Даже если… даже если проиграю, я хотя бы буду знать сама: сделала все, что могла. И потом! Надежда умирает последней.
Впрочем, и ей недолго осталось.
Очередная улочка закончилась тупиком, и я привалилась к глинобитной стене, задыхаясь от непривычно долгого бега и постепенно сползая по ней в пыльную траву. Вот и все…
В конце улицы показались преследователи. Сквозь пелену слез я успела заметить, что брата среди них нет, но это меня не спасет. Потому что там был Лильрин. И его улыбка не предвещала мне ничего хорошего.
Я глубоко вздохнула и подобралась. Короткий кинжал, спрятанный в рукаве, холодил руку. Нет, я не надеюсь победить в схватке с мужчиной и даже не собираюсь его ранить. Этим я сделаю себе только хуже. Но может быть, пока он неторопливо вышагивает по узкой улочке в мою сторону, я успею собраться с духом и… живой не дамся!
Он был еще довольно далеко, когда мир вокруг вздрогнул, поплыл, как отражение в плохо отполированном зеркале.
Лильрин вскинулся, яростно что-то выкрикнул и рванул ко мне со скоростью хорошо обученного воина. Я до крови закусила губу и, преодолевая головокружение, попыталась приставить кинжал к груди, точно между солнечным ребром и драконьим — так это называлось в обители… Надо только нажать… Он меня схватит и сам не поймет, что силой своего тела с разбегу загонит лезвие в сердце.
Ну же! Ну?!
Странное искажение вокруг меня завертелось еще быстрее, захватывая уже почти добежавшего жениха, закрутило его вокруг меня, словно праздничный фонарик на веревочке, и отбросило в темноту. А я упала следом.
Глава 5
Когда я открыла глаза, мне почудилось, что все произошедшее — просто сон.
Туман таял, таял… а я таяла вместе с ним. От ужаса. Потому что грязная улочка на задворках исчезла, сменившись древесными стволами, вздымающимися чуть ли не до неба.
С перепугу я даже не оглядывалась, тупо уткнувшись взглядом в дерево прямо перед носом. В голове крутились какие-то обрывки страшных детских сказок про врата в верхний и нижний мир, про жутких демонов, которые едят неосторожных, что посмели сунуться на их земли.
— Эй! — Резкий окрик откуда-то из-за спины заставил меня испуганно вскрикнуть и метнуться в сторону, закрывая голову руками.
— Эй, пацан! Вот придурок… Ну куда, куда! Чтоб тебя демон любил… лови его, Ланс!
В ужасе кинувшись в кусты, я не сообразила, что демоны вряд ли будут ругаться совсем как человеческие мальчишки. Мне было не до этого. Сожрут! Вот прямо сейчас! Мамочки!
Мне было так страшно, что первый же демон, схвативший меня за шиворот, с разворота получил палкой, на которой висел узел с моими скудными пожитками, туда, где у демонов наверняка голова. Ему повезло, а мне нет — я промазала. И теперь висела в воздухе, отчаянно визжа что-то вроде: «Пусти меня, гадкий демон!» — и брыкаясь, пока из пустоты не прилетел мощный подзатыльник, от которого я прикусила язык и замолкла.
— Бешеный малек! — ругался демон, встряхивая меня, как дворовый пес приблудного котенка. — Придурок психованный! Глаза открой, креветка недоразвитая, какой я тебе демон?!
Точно! Оказывается, я зажмурилась от страха так крепко, что перед глазами плавали цветные пятна, отдаленно похожие на жуткие рожи страшных людоедов. Может, и правда сначала посмотреть, кто там? Нет, страшно! А-а-а! А не видеть еще страшнее! Вдруг там уже пасть разинутая к моим ногам тянется?!
Я перестала пинаться, повисела еще пару секунд и осторожно приоткрыла один глаз. Деревья. Кусты. Вроде нестрашные.
Пришлось открыть оба глаза и постараться, чтобы, вывернувшись, посмотреть на того, кто так и держал меня на весу за шиворот.
— Пусти, — недовольно буркнула я, разглядев высокого, непривычно светловолосого парня. Лицо у него было странное, но на демона не похожее. Никаких клыков из пасти и слюней по подбородку… и третьего глаза тоже не заметно. Человек. Только неправильный — слишком высокий и вообще здоровенный. Он криво усмехнулся и поставил меня на землю, но воротник рубахи не отпустил.