Новенький

– Я по поводу вчерашнего. Ну, о газете.

– Хорошо, – медленно киваю я, пока не в силах понять, почему девушка настолько возбуждена. – Появились какие-то крутые идеи и ты не можешь подождать до завтрашней летучки? Мне это нравится!

– Я узнала, – почти шепотом отвечает она. – Узнала где он живет и откуда приехал.

Мой непонимающий взгляд упирается в Оливера, чьи глаза вдруг резко распахиваются, а рот приоткрывается так, будто он собирается громко похвалить Лесли и подарить ей розы в человеческий рост.

– Умница! Садись, – предлагает он, – и рассказывай всё, что знаешь.

– Вы о чем? Оливер?

– Хе-е-ейз, – со вздохом протягивает друг, – о новеньком! О ком же ещё!

– Боже, этот дурдом никогда не закончится.

Даже слушать не буду, о чем они там говорят, поскольку меня просто тошнит, когда на общественный пьедестал выставляют людей, отличившихся исключительно своей неподражаемой внешностью. Я, конечно, не видела этого парня, от которого без ума все девчонки в школе, но учитывая их симпатию к Бреди, на котором вот-вот лопнет школьная форма, новенький не далеко от него ушел. Небось типичный качок с мозгом моллюска, среди достоинств которого, разве что, исключительное умение…хотя, я бы даже сказала мастерство, – манипулировать сознаниями девушек и скрывать свою тупость за напускной самоуверенностью… Это ещё кто такой?

Темноволосый парень, появившийся в школьной столовой, словно яркий прожектор, ослепляет даже тех, кто сосредоточенно ест и читает книжки в уголке неудачников и редко когда вообще обращает внимание на происходящее вокруг. Не знаю, воображение ли это играет со мной, но я как будто ощущаю аромат мятной свежести, которая с легкостью одерживает победу в битве с копчеными запахами из кухни. Высокий и поджарый, незнакомец мгновенно приковывает взгляды девчонок, и таращатся они на него так, будто в жизни не видели ничего более прекрасного, чем он. Мысленно отвесив себе оплеуху, я прочищаю горло и вновь смотрю на старшеклассника, чье улыбчивое лицо кажется мне…

– О, как, – выдыхаю я. – Ты.

Парень продолжает улыбаться Келли, которая вот-вот прилипнет к нему, как та мерзкая и черная жижа из фильма «Веном». Она хватает его за руку и тянет к столику, где постоянно собираются те, кого я мягко обозначаю «пустыми, как картонная в блестках коробка, личностями».

– Лесли? – улыбаюсь я натянуто. – Это не тот ли, про которого все только и говорят?

Она медленно оборачивается и я замечаю, как её плечи резко напрягаются.

– Это он, – шепчет она, кивая мне. – Картер Прайс.

– Мм, значит, Картер Прайс, – повторяю я с фальшивой улыбкой. – Послушай, а что ты там говорила сейчас о нем? Я просто задумалась немного и, кажется, уже мысленно подготовила доклад для мистера Дженкенса на следующую пятницу.

Мое вранье веселит Лесли, а Оливер, как обычно, таращится на меня так, будто на мне жуткий костюм мертвой невесты, который я надевала для Хеллоуина в позапрошлом году. Тогда мне удалось удивить не только его, но и напугать до чертиков соседку миссис Хопкинс, у которой чуть ли не разрыв сердца случился, когда я привела домой её маленького и слегка несообразительного песика. Тот постоянно убегал от нее, а бедная миссис Хопкинс бегала по району и со слезами на глазах искала его до глубокой ночи.

– Картер приехал сюда из Калифорнии. Его отец – известный и уважаемый кардиохирург Донован Прайс. Ему предложили хорошее место в кардиологическом центре Гринлейк и семья вынуждена была переехать сюда.

– Откуда ты узнала об этом? – интересуется Оливер.

– Моя мама работает медсестрой в этом центре, – усмехается Лесли. – Думаю, этим всё сказано. А живут они на Гринхиллс.

– Гринхиллс? – удивляется Оливер. – Это тот огромный стеклянный дом на вершине холма? Который видно с озера, да?

– Ага.

– Ничего себе! А я всегда думал, что его построили забавы ради. Ну, типа там достопримечательность и всё такое. Он же почти весь из стекла!

– И в нем никто и никогда не жил, – кивает Лесли. – Зато выглядит он фантастически. И теперь в нем живет Картер, – с придыханием добавляет Лесли.

Теперь понятно, почему вчера на той вечно безлюдной тропинке внезапно оказался этот новенький.

Я снова устремляю взгляд в его сторону. Стоит отметить, что у Картера Прайса не настолько дурная внешность, как мне представлялось. Даже отсюда заметны его густые черные ресницы, обрамляющие такие же темные, как дно колодца, глаза. Он громко смеется, оголяя белоснежный ряд ровных зубов, и я невольно провожу языком по своим, глупо подумав, что кусок зеленого салата мог где-нибудь застрять. Его короткие у висках волосы визуально вытягивают лицо, а средней густоты челка, с которой вчера стекала вода, с изысканной неряшливостью ложится назад. Не похоже, что он, как многие другие парни, каждое утро укладывает её при помощи специальных средств. Думаю, ему достаточно пару раз провести по ней длинными пальцами и та сама послушно укладывается так, как хочет её хозяин.

Кхм.

– Хейзи, я тут подумала… А может, нам действительно взять у него коротенькое интервью? – отвлекает от мыслей Лесли.

– У новенького? – хмыкаю я. – Ещё чего! Кто он такой, чтобы становиться героем рубрики «Поговорим»? Разве он сделал что-то примечательное? Может, у него высший балл по всем предметам, которые он изучает? Или каждую последнюю субботу месяца он, в числе других добровольцев, выходит к озеру и собирает мусор, которые оставляют недоумки, вроде Бреди и ему подобных?

– …Я не знаю… Просто, о нем все говорят и…

– О нем говорят только девчонки, которые пересмотрели фильмов о красавчиках, где те влюбляются в дурнушек, а потом живут долго и счастливо. Лучше займись тем заданием, за которым я закрепила тебя.

– …Ладно. Хорошо, Хейзи. – Лесли поднимается и я замечаю, что её лицо снова покрывается алыми пятнами. – Приятного аппетита.

– И как тебе не стыдно? – с напускным осуждением смотрит на меня Оливер. – Обидела бедняжку Лесли!

– Это он! – кричу я шепотом и киваю в сторону столика «пустоголовых».

– Кто?

– Тот, по вине которого я вчера бежала по улице с собачьим дерьмом на заднице.

Оливер снова округляет глаза и открывает рот. Надеюсь, теперь ему понятно, почему я была так резка с распустившей слюни Лесли?

– Так это новенький сбил тебя? – как будто всё ещё не верит он мне. – Ты уверена? Прям вот он, да?

– Думаешь, я настолько глупа, что не смогла запомнить эту самодовольную физиономию? Этот обожаемый всеми Картер Прайс даже не посчитал нужным прервать свою пробежку, чтобы удостовериться, всё ли со мной в порядке. Он вернулся лишь спустя несколько минут, да и то ему было так смешно, что он чуть живот не надорвал, рассказывая кому-то о случившемся! Я этого негодяя проучу, Оливер. Никакого интервью с ним не будет.

– Только хард кор, да?

– Именно, – киваю я и с притаившейся злобой в глазах смотрю на своего обидчика. – Осталось только придумать, как именно.

– Хизер, привет! – вдруг здоровается со мной Дженна Уолш. Подружка Келли и по совместительству председатель школьного совета, который решает все вопросы по организации различных праздников. Как она заняла это место – только богу известно. – Ты ведь всё ещё главная в школьной газете, да?

– Главный редактор. Так это называется. И я не Хизер, а Хейзи.

– Да, точно! – глупо хмыкает она и плюхается на скамью рядом с побледневшим Оливером, который «тайно» влюблен во всех девчонок, подобных Дженне и Келли. – Ты ведь читаешь наш секретный девчачий чат?

– О существовании этого чата известно каждому парню в школе. Только ни у кого нет к нему доступа.

Тут я лукавлю. Как-то раз Оливер ужасно страдал от тоски по старшей сестре. Сара покинула родительский дом и отправилась на учебу не в абы-какой, а Стэнфордский университет, оставив младшего и, как оказалось, чрезвычайно ранимого брата в одиночестве. И дабы хоть как-то отвлечь его от угнетающих мыслей, я рассказала об этом чате, где сотни девчонок нашей школы обсуждали всё, что только возможно: косметику, сериалы, первый секс, вкус поцелуев и, конечно же, парней. У него самого нет к нему доступа, поскольку каждую заявку на участие проверяют чуть ли не под микроскопом и с фотографией паспорта, ведь за любой фотографией какой-нибудь девушки, может скрываться парень. И теперь, когда Оливеру бывает грустно, он приходит ко мне и сидит в моем телефоне, читая «маленькие» секретики учениц старшей школы Гринлейк.