Страница 86 из 92
Арнэй
Ингури какое-то время вздрагивала в его руках, затем затихла. Веки её были плотно сомкнуты, дыхание – лёгким и ровным. Птаха была без сознания.
Шрявь болотная!
Никогда ещё Арнэй не замечал за собой тяги к чьему-то бессознательному телу.
Но сейчас он готов был трахнуть эту затихшую в его руках пташку, и необязательно даже ей приходить в себя. Просто чтобы снять это адское, на грани его возможностей и терпения, напряжение. Просто получить разрядку. Разве он многого хочет?! Проклятье шердов!
Даже мысль о том, что нельзя, что пока рано, что это может быть просто опасно, - вон, он и без того пережрал, да так, что соображает с трудом, - не действовала.
Он уже подсел. Уже влип так, что и представить сложно.
Если б ему кто сказал ещё два дня назад, что он, Арнэй Адингтон, «золотой наследник», как его называют в прессе, будет сидеть на полу и чуть не выть от злости и бессилия… и из-за чего! То есть кого… Из-за тёлки, шрявь! Из-за тёлки-феникса! …парой выбитых зубов и вбитым в череп носом этот кто-то не отделался бы… А сейчас… сейчас он сидел на полу и пытался проглотить ком, вставший в горле. Глаза щипало от осознания собственной слабости, от шрявьего бабского бессилия…
В конце концов, что он теряет?! Он уже подсел. Самое страшное уже случилось. У него уже зависимость от этой крылатой сучки…
Ох, не зря его предки упаковали проклятых дикарей в корсеты, загнали в резервации… ведь это просто выше его сил!
Только лёгкое дыхание спящей птахи и остатки понимания, что находится в академии, удерживало от того, чтобы заорать во всю глотку, страшно, срывая голос…
Самое страшное уже с ним случилось. Брат не зря волновался за него.
Что может быть хуже?
Ах, ну да. Он может сдохнуть от передоза.
А и к шердам!
Он хотел её так сильно, что даже мысль о собственной смерти не останавливала.
В конце концов, ему так хреново, что смерть казалась чуть ли не избавлением.
И эти страдания причиняет не симбионт! Не симбионт, мать его! А феникс! Шердов феникс, мирно спящий в его руках.
Всё, что нужно – положить её на пол, или на стол и задрать юбку.
Она такая мокрая там, внизу, что ей и больно не будет.
И она настоящая маленькая шлюшка, течёт и кончает от одного только взгляда…
На какое-то время в голове помутилось, единственной дилеммой, мучавшей Арнэя Адингтона была – так пол или стол?
Но стоило представить, что она проснётся и поймёт, что её первый раз случился вот так… здесь…
Он словно наяву увидел обиду в глазах цвета неба, слёзы на нежных, по-детски пухлых щеках… нет, он не может так с ней поступить.
- Что же я за слабовольный дурак, - прошептал он, вглядываясь в юное безмятежное лицо. – Что же ты сделала со мной, дикарка… Проклятая дикарка…
Когда боль достигла апогея и ментальная заслонка, которую он воздвиг, не желая отзываться на зов брата, рухнула, рассыпалась вдребезги, в ушах тут же заложило от мысленного крика Даура.
«Арнэй, твою мать!!! Ответь сейчас же!! Если прямо сейчас мне не ответишь…»
Телепатическая связь энергозатратна. Разрушающа. Высшие драгхи прибегают к ней в самом крайнем случае. А те, что обычные, тёмные, и вовсе так не могут – максимум, что могут передать на расстоянии виверны – это отголосок чувства или эмоции. Удобно, чтобы предупредить о грядущей опасности. Ну а для большего они и не нужны.
Судя по тяжёлому дыханию Даура, докричаться до брата он пытается уже давно. И силы его, понятно, на исходе.