На чужих условиях

Тайлер был ужасен в покраске стен, так что Алви всучила ему тряпку и взяла валик в руки. Мама решительно настроилась перекрасить кухню в желтый – цвет яичного желтка. Она считала, что будет просто превосходно входить на кухню и возгораться желанием приготовить яйца на завтрак. Пока что цвет стен вызывал желание отмыть их, но продавец в магазине сказал, что краску нужно нанести в два слоя, и тогда все будет окей.

– Я не говорю, что он должен отчитываться передо мной, – Алви провела валиком вверх и вниз, а потом еще раз, и отошла на полметра, любуясь результатом. В этом деле главным было отсутствие спешки. – Я просто прошу немного уважения. И чтобы он учитывал мое мнение.

Тайлер забрался на стремянку, газетная шапочка едва держалась на его отросших кудрях. Он собирался помыть карниз над окном, но выглядел так, словно искал, где повеситься.

– Это и есть отчитываться, разве нет?

Алви умела дарить Тайлеру взгляды, означающие «ты мой друг или кто, твою мать» лучше всех на свете. Другое дело, что они на него не действовали.

– Нет. Это проявление уважения. Когда мы с Джейденом сходились, я спросила у Килана, не против ли он. Кэти, скажи, я права?

Девушка выглянула из-под стола, где сортировала по коробками специи Маргарет. На ней была такая же шапочка, как на Тайлере, но прядь волос все равно оказалась желтой. Она смущенно пожала плечами.

– Я думаю, что он мог просто поставить тебя в известность в вежливой форме.

– Хотя бы так! – взмахнула руками Алви. – Узнавать о том, что у него появилась девушка из случайно подслушанного разговора с Себастьяном – это не очень приятно.

– Случайно? – усомнилась Кэти. 

– Случайно.

Тайлер вздохнул.

– Алви, мне кажется, тебе стоит просто дать Килану жить своей жизнью. Ты ведь встречаешься с Джейденом.

– Это другое! Я знаю Джейдена с рождения. Я помню времена, когда у него были брекеты, и его первый велосипед, помню, как он пытался читать рэп в начале старшей школы. Я знаю его наизусть.

Кэти наклонила голову так, будто ее слова не произвели на нее впечатления. Тайлер же вовсе отвернулся и теперь мотал головой.

Алви ткнулась лицом в стену там, где еще не было краски, и зарычала.

– Ладно. У меня нет объяснений моему поведению.

Тайлер посмотрел на нее и сполз с лестницы. Швырнув тряпку на стол, он уперся кулаками в бока.

– У меня есть, – заявил он. – Это ревность. И она выходит за все пределы.

– Что? Бред! Она выходила бы за пределы, если бы я заявилась в Италию и начала качать права. А я просто тихо негодую, – и, помолчав, она добавила для пущей убедительности: – Она молода для него.

– Алви, она старше тебя на пять лет!

– Я ... У меня пока закончились аргументы, но я обязательно придумаю еще. Тебе стоит заново протереть этот карниз, там внизу грязь.

* * *

Конечно же Килан собирался поговорить с Алви о Кармен, но, во-первых, говорить было особо не о чем, потому что он не считал их едва начавшиеся отношения с Кармен чем-то серьезным, а во-вторых, он не знал, как подобрать слова. Раньше он с ней не советовался по поводу женщин, проходящих через его постель. Но раньше они и не были связаны ничем, кроме обязательств, а теперь Алви была близка ему. Она была другом ему. Больше, чем другом, но об этом ей не обязательно было знать.

– Маргарет! – Килан немного нервничал, набирая номер дома Кроуфордов. – Привет. Извини, уже поздно, наверное, я разбудил тебя?

– Твоим звонкам всегда рады в нашем доме, Килан, и ты это знаешь. Что-то произошло?

– Не могу дозвониться до Алви. Ее телефон выключен, не могла бы ты ее позвать?

– Ох, прости, ее нет. Она ушла с друзьями, – голос Маргарет стал немного печальным. – Милый, у вас с Алви все в порядке? В последние дни она немного нервничает.

Килан вздохнул. В последние дни они не созванивались. Каждый раз, желая набрать номер, он чувствовал стыд и легкую панику от того, что предстояло сказать. Кармен считала, что он боится реакции Алви, и это было правдой. Но он боялся не ее злости, ревности или агрессии, нет. Он боялся, что Алви будет плевать. Что она скажет «Да, Килан, чувак, встречайся с кем хочешь, у меня ведь тоже есть любимый человек». Ему казалось, что его сердце разлетится на кусочки, если он услышит в голосе Алви равнодушие.

– Я… Я не говорил с ней. Маргарет, попроси ее перезвонить, когда она вернется.

– Хорошо, но, наверное, будет поздно.

– У меня будет утро, а она… Ей все равно, во сколько ложиться спать, судя по всему.

Он сам не знал, почему злился. Выводили из себя мысли о том, что едва за окном темнело, Алви куда-то шла. С друзьями, со своим парнем, с какими-то еще людьми. Даже ее мать не знала, где она, это нормально?

Он кинул телефон на кровать.

– Все в порядке?

Кармен наблюдала за ним все это время, сидя за столом с ноутбуком.

– Я позвонил ей впервые за три дня, а у нее телефон выключен. И она снова где-то шляется!

– Оу. Сколько ты говоришь ей лет?

Килан напрягся.

– Девятнадцать, а что?

Кармен пожала плечами.

– Похоже на тот возраст, когда все мы шлялись по ночам, не находишь?

Она была права, и это бесило еще сильнее.

* * *

Когда Алви была ребенком, Джулия забирала ее на выходных, они звали Эрин и втроем играли в настольные игры. Тогда это были детские наборы, которые часто терялись, приходилось постоянно обновлять их и, в конце концов, традиция исчезла так же легко, как исчезали детали от пазлов.

Поэтому, когда Джулия пригласила ее поиграть в настольные игры в субботу, то она с радостью согласилась.

Мэйси забрала ее на новой машине, подаренной Себастьяном, и они приехали к дому Рейнов последними. На полу в гостиной сидели Джулия, Эрин, Энди, Майк и Тесса. Компания, к слову, странная. С Эрин Алви почти не общалась, Энди едва знала, а с Майком и Тессой виделась дважды: в свой День рождения и на помолвке. Последние вызывали у Алви особо сильные эмоции: они были парой в Союзе и, судя по всему, отлично ладили. Они не выглядели, как Сиенна и Уилл, но также они были милы друг с другом, и Тесса напоминала Алви ее саму.