Лик Аполлона

Джереми никогда не забывал о своей клятве, данной Сал. Сандалии носили его куда угодно, отказываясь поднимать на вершину. Но её здесь не было. Он снова произнес приказ, который повторял так часто:

- Найдите Маргарет Шаландон.

На этот раз, кажется, он был вознагражден за терпение.

Он-то полагал, что, кроме них с бессознательным Арнобием, здесь никого нет. Даже вой ветра не мог заглушить песню жаворонка. А во все стороны, кроме той, где находилась вершина, открывалась ясная картина мира.

Но Аполлон-Джереми был не один. Через цветущий луг - Луг Солнца, вспомнил Аполлон, - к нему шла темноволосая, слегка седоватая женщина. Она была одета по-рабочему, включая сапоги и штаны, - явно, полевая форма ученого. В руках она не держала ни оружия, ни инструмента, никакого иного предмета.

Ее появление, как и весь облик, не оставляли сомнения.

- Маргарет Шаландон?

Она остановилась в десяти футах.

- Да?

Говорила она ровным и спокойным голосом. И если удивилась при виде такого странного молодого человека, то по лицу это не было заметно.

Джереми сразу перешел к делу.

- Я дал клятву, которую не в состоянии исполнить.

- Какую же?

- У меня находится сокровище, которое мне доверила одна женщина перед смертью...

Аполлон осекся. Он никогда не видел Цирцею в подобном облачении, да и эта женщина была много старше волшебницы. Но богу потребовалось всего несколько секунд, чтобы сомнений не оставалось - это была она. Он продолжил:

- Но я уже говорил об этом. Скажи, ты одна из семи?

- Нет, милорд. Но я поклонница Аполлона... и твоя смиренная слуга.

Голос волшебницы был тихим, но в глазах и наклоне головы не было ни капли смирения.

- Мне не нужно поклонение, мне нужна помощь. Я до сих пор Джереми Редторн... и я боюсь.

- Как и Аполлон наверняка. Как и все мы. В том числе и Аид... и даже великая волшебница Цирцея.

Последние слова она произнесла с долей насмешки над собой. Потом замолчала, будто собиралась с мыслями, и внезапно начала молодеть на глазах, а её одежда превратилась в роскошное одеяние Цирцеи. Ее босые ноги попирали горные цветы, да она и не нуждалась в обуви. Даже без сандалий она могла перенестись в любое место, стоило только пожелать. Яростные порывы холодного ветра лишь раздували её странную накидку и густые волосы.

Джереми молча ждал.

Превращение завершилось, и она сказала;

- В древних легендах боги всегда маскировались под людей, простых смертных, и слонялись по миру в поисках приключений. Владыка Аполлон уже понял, если задумывался о таких вещах, что этот маскарад - вовсе не маскарад.

Жаворонки умолкли, но в кустах за лугом дикие горные птицы надрывались, тщась перекричать друг друга. Их перебранка не имела ничего общего ни с людьми, ни с богами.

И пришло осознание того, что Аполлон всегда знал, а Джереми Редторн просто боялся проверить.

- Ты имеешь в виду, что бог существует только тогда, когда какой-то человек надевает его Лик? Цирцея улыбнулась в ответ.

- Я говорил с Хранителем Врат, - сообщил ей Джереми. - Перед его смертью.

В её темных глазах отразилось вежливое любопытство.

- То, что он мне сказал, - продолжил юноша, - полностью подходит к некоторым вещам, которые я... увидел в памяти Аполлона. Лики, обращающие людей в богов, сделал не Вулкан. На самом деле и Лик Вулкана, и всех остальных создали умные люди, давным-давно. Они создали воплощение некоторых... некоторых сил... что были заложены в человечество в незапамятные времена. И Хранитель Врат, до того, как он стал... кем он стал, был одним из создателей этих Ликов.

Цирцея медленно кивнула.

Аполлон-Джереми продолжал:

- Снова и снова, в течение сотен лет, люди пытались уничтожить Лики, но ничего не вышло. Иногда их прятали. Лики лежали в тайниках, но рано или поздно их кто-то находил и примерял. Ученый Арнобий, если бы он когда-нибудь дорос до понимания сути, назвал бы эти Лики триумфом инженерной мысли и магических сил. А Хранитель Врат назвал бы их "биокомпьютерами".

Последнее слово принадлежало древнему языку, который был неизвестен даже Цирцее. По её лицу Аполлон понял, что это слово она слышит впервые.

- Мой господин обрел мудрость, - сказала женщина, которую знали под именем Маргарет Шаландон, и отвесила ему легкий поклон. - Пока я беседовала с владыкой Аполлоном. Теперь я хочу поговорить с Джереми Редторном.

- Прошу.

- Не по доброте душевной могущественный бог, который делит с тобой тело, удерживается от полного захвата власти над твоей плотью и сознанием. Доброта здесь ни при чем. Истинная причина твоей свободы заключается в том, что Аполлон, обязанный твоему телу собственной жизнью, не может существовать без человека-носителя. Пока он в тебе, он не может сделать то, что не желает делать Джереми Редторн.

Осмелившись наконец заглянуть в самые глубины божественной памяти, Джереми все понял.

- Значит, Аид вовсе не настоящий, истинный бог, как он сам утверждает?

- Сила под названием "Аид" не способна сделать больше, чем человек, который носит этот Лик. Кто еще, кроме злого человека - мужчины или женщины, - стал бы повелевать силами смерти?

Джереми-Аполлон сделал шаг навстречу женщине.

- Тогда ответь мне вот что. Откуда взялись силы, заложенные в Лики? Кто их создал?

- Еще спроси, откуда взялись мы, люди, - усмехнулась Цирцея. - Прощай, тебя ждет битва. Я не могу тебе в ней помочь.

И тело Цирцеи стало прозрачным, невесомым - легкий набросок женской фигуры на фоне горных цветов. Потом и он исчез, так что перед Аполлоном остался лишь цветущий луг.

Из-под ног раздалось какое-то бормотание, головки цветов закачались. Арнобий сел и потер глаза.

- Мне снился сон... - начал он, глядя на Аполлона.

- Да, это был всего лишь сон. Не важно. Вставай, если собираешься идти со мной. Я хочу добраться до Олимпа, до самой вершины.

- Ты хочешь, чтобы я шел с тобой?

- Почему бы и нет?

На кончике языка у Аполлона вертелся ответ, что если там найдется какой-нибудь новый Лик, то будет лучше, если его наденет более-менее приличный человек, чем прихвостень Аида.

Джереми отыскал продолжение тропы и пошел вверх. За ним, громко топая сапогами, поспешил Арнобий.