Страница 4 из 44
Она пришла в себя довольно быстро, с удивлением посмотрела на куртку, на Деррона.
- Вы офицер, - тихо сказала она, глядя на воротник со знаками различия.
- В некотором роде. Вам лучше где-нибудь прилечь.
- Нет... я шла домой... или куда-то... Вы не скажете, где я? Что происходит? - она говорила все громче.
- Кажется, попадание ракеты. Слушайте, как офицер, я приказываю садитесь.
Она вновь не захотела садиться и они опять протанцевали несколько па.
- Нет. Сначала я должна выяснить... Я не помню, кто я и где я, и почему!
- И я тоже. - Это была чистая правда, уже довольно давно Деррон не говорил так искренне. В парк вбегали люди, прохожие, врачи, старались помочь раненым. Девушка изумленно озиралась.
- Ну хорошо, милая, тогда я проведу вас в госпиталь. Здесь недалеко. Нужно спуститься лифтом. Пойдемте. Девушка охотно пошла рядом, держа Деррона за руку.
- Как вас зовут? - спросил Деррон в лифте. Пассажиры косились на девушку и куртку.
- Я... не знаю! - Обнаружив, что имя пропало, она испугалась по-настоящему. Рука потянулась к шее, но удостоверения там не было. Правда, многие не любили их носить, невзирая на требование правительства.
- Куда вы меня везете?
- Я же сказал, в госпиталь. Вас нужно осмотреть, перевязать. - Деррон был не прочь пошутить, чтобы остальные перестали глазеть.
Они вышли на нижнем уровне. Еще несколько шагов - и они очутились у аварийного входа в госпитальный комплекс. Уже прибывали другие жертвы взрыва, многих доставляли на носилках, приемный покой был забит людьми. Пожилая сестра начала снимать куртку Деррона, и остатки униформы девушки окончательно расползлись: она слабо взвизгнула, и сестра поспешила захлопнуть полы куртки.
- Придется вам вернуться за курткой завтра, молодой человек.
- Прекрасно.
После этого, в толчее санитаров с носилками, среди сновавших людей, Деррон только и смог, что помахать девушке на прощанье, а потом его вытеснили в коридор. Он пошел прочь, улыбаясь, вспоминая медсестру и куртку, словно отличную шутку. Давно ему уже не приходилось улыбаться.
Улыбка еще не покинула его, когда он нырнул в дверь комплекса Хроноопераций, чтобы взять в своем шкафчике запасную куртку. На табло информации ничего новенького не появилось. Деррон в очередной раз подумал, не попросить ли о переводе, чтобы не сидеть по шесть часов в день в смертельном напряжении. Но, кажется, те, кто рапортов не подавал, переводились так же часто, как и другие.
Деррон зашел в соседний спортзал для офицеров, сыграл в ручной мяч с однокашником. Чаном Амлингом, теперь капитаном Секции Исторических Исследований. Амлинг был из тех, кто на интерес не играет, и Деррон выиграл стакан эрзац-сока, но предпочел выигрыш не требовать. В спортзале все разговоры вертелись вокруг сегодняшней победы сектора. Когда кто-то упомянул взрыв ракеты, Деррон только сказал, что видел пострадавших.
После душа Деррон и Амлинг и еще пара офицеров пошли в бар на Жилом Уровне. Амлинг предпочитал это место остальным. Майор Лукас, главный психолог-историк Сектора, занял позицию в уютной кабинке и принялся рассуждать о психологических и прочих качествах новых девушек с местного надуровня, называемого Розовой Подвязкой, с той области, где частное предпринимательство процветало при минимуме вмешательства властей.
Амлинг опять заключил пари на метание дротиков в мишень, на игре в кости и еще на чем-то, где в условиях пари фигурировали девушки из Розовой Подвязки. Деррон к разговору особо не прислушивался и, в отличие от обычных визитов в бар, сегодня улыбался и даже шутил. Он выпил один стакан, свой максимум, и отдыхал, приятно расслабившись среди шума разговоров.
В офицерской столовой он съел обед с аппетитом - это редко случалось с ним. Добравшись, наконец, до своей комнаты-ячейки, он сбросил туфли, растянулся на койке и тут же крепко уснул, даже не вспомнив про снотворное.
Ночью он проснулся, разделся, лег как следует, но тем не менее пробудился раньше обычного, чувствуя свежесть и прилив сил. Маленький циферблат на стене отсека показывал 06:30 Всепланетного Чрезвычайного Времени. Этим утром четвертое измерение на Деррона не давило, и по дороге на вахту он заглянул в госпиталь.
Со вчерашней курткой через руку, он проследовал в указанном сестрой направлении и нашел девушку в кресле в холле. В этот ранний час она могла побыть там наедине с собой.
Она сидела перед телевизором, наивно хмуря лоб и внимая передаче по каналу "Да Здравствует!" - так в обиходе именовали канал госвещания. На ней было новое простое платье и больничные тапочки.
Услышав шаги, она быстро повернула голову, улыбнулась и поднялась навстречу.
- Это вы! Приятно увидеть знакомое лицо! Деррон взял протянутую ладонь в свою. - Приятно, когда тебя узнают. Сегодня вы намного лучше выглядите.
Она поблагодарила за помощь. Деррон запротестовал - пустяки! - Выключив звук телевизора, они сели поговорить. Деррон назвал себя. Улыбка пропала.
- Если бы я помнила свое имя!
- Да, я говорил с сестрой... У вас потеря памяти, но в остальном вы в порядке.
- Да, я себя хорошо чувствую, не считая памяти. Кажется, физически я не пострадала. И у меня появилось новое имя - Лиза Грей. Для истории болезни пришлось меня как-то обозначить, и они взяли очередное имя из списка, у них есть такой список на подобные случаи.
Наверное, многие теряют память во время взрывов и несчастных случаев. Кроме того, многие документы, карточки потерялись при эвакуации с поверхности.
- Лиза - красивое имя. Вам идет.
- Спасибо, сэр. Деррон задумался.
- Знаете, я слышал о таких случаях. Люди, попав на путь ракеты, то есть вероятностной волны, теряли память. Это как погружение в прошлое, стираются записи, как на школьной доске.
Девушка кивнула.
- Врачи так и предполагают. Они сказали, что в момент удара я была в группе эвакуируемых с верхнего уровня. Наверное, со мной были родственники, они могли погибнуть вместе с документами. За мной никто не пришел.
Обычная история для Сиргола, но теперь Деррон видел за фактом боль живого человека. Он решил, что лучше переменить тему.