Страница 78 из 143
На самом деле Гавот до сих пор не думал об этой стороне вопроса. Он наугад высказал предположение, что враги, практически стерилизовав маленькую планетку, просто двинулись к более крупной цели, бросились в атаку на расположенные ближе к солнцу и более плотно заселенные планеты. Поскольку Гавот не слыхал никаких воплей и плача по поводу сообщений об ужасных потерях на тех планетах, он предположил, что в этом рейде берсеркеры потерпели поражение или, по крайней мере, что людям удалось отбиться.
Когда он высказал свои соображения, не забывая сохранять приличествующий случаю серьезный тон, собеседница спокойно сообщила, что ничего такого не произошло.
- Как только берсеркеры прекратили громить этот планетоид, они тут же покинули систему, причем очень прытко. Внутренних планет угроза не коснулась.
Со стороны казалось, что, произнося эти слова, агент Танарат внимательно наблюдает за реакцией собеседника. Гавот удивленно моргнул:
- Может, они узнали, что к людям идет подкрепление?
- Возможно. Но все равно эта история выглядит очень странно. Вам так не кажется? Пока что никому и никогда не удавалось напугать берсеркеров. Теперь голос Ребекки Танарат звучал несколько жестче, чем в начале разговора.
Гавот повернулся спиной к развалинам космопорта и почти наугад двинулся дальше. Из-под его ботинок взлетали и на некоторое время повисали в воздухе серые хлопья гари и пыль. Агент Танарат двинулась следом, заложив руки за спину.
Через несколько шагов Гавот сказал:
- Но ведь им же наверняка известно понятие "отступление". Если берсеркеры знают, что вот-вот должны подойти превосходящие силы противника и уничтожить их, они отступают, разве нет? Разве они не отступают ради того, чтобы в будущем снова иметь возможность уничтожать жизнь?
Его спутница кивнула:
- Конечно, и берсеркеры иногда отступают по тактическим соображениям. Но приближавшиеся человеческие войска - те самые, которые подобрали вас, не были намного сильнее берсеркеров. Но даже если бы берсеркеры ошибочно сочли, что люди располагают значительным превосходством в силах, они не стали бы в панике бросать свои машины, разве не так?
- Да, думаю, это маловероятно, - согласился Гавот, удивляясь тону, которым был задан вопрос. Молодая женщина говорила словно человек, отыскавший сокрушительный довод, который должен подвести итог длительных дебатов.
Ребекка кивнула с весьма довольным видом, как будто усмотрела в ответе Гавота какую-то уступку, после чего продолжила:
- На самом деле вопрос заключается вот в чем - простите, если он покажется вам жестоким, - почему они не могли задержаться на какую-то долю секунды, чтобы прикончить вас? Если рассказ о том, что с вами случилось, который я слышала, соответствует действительности, именно это и должно было произойти в ближайшие несколько секунд.
- Надеюсь, вы не слишком разочарованы тем фактом, что я все еще жив. Гавот позволил себе мимолетную победную улыбку. Но короткую - он решил, что Кристофер должен быть в общем-то застенчивым молодым человеком.
- Ничуть. - Агент Ведомства Человечества одарила Гавота чуть более заинтересованным взглядом, чем до того. Потом - ему показалось или щеки Ребекки и вправду слегка зарделись? - госпожа Танарат подняла голову и взглянула в небо. - Нам нужно хотя бы вкратце установить, как именно проходила атака. Пара кораблей сейчас как раз изучает это в отраженном свете.
- В отраженном свете? Боюсь, я не совсем вас понял. Ребекка Танарат резко взмахнула рукой, изображая движение корабля в космосе.
- Два корабля сейчас уходят в подпространство, в разных направлениях, но удаляясь от местного солнца, чтобы обогнать солнечный свет, который отразился от планетоида. Это очень рискованно - уходить в подпространство так близко от звезды, и никто не станет делать этого без крайне серьезных причин. Когда исследовательские корабли определят точное расстояние с точностью до светового дня, они смогут отправиться туда и понаблюдать, как происходило нападение. Если все пройдет нормально и они точно рассчитают расстояние, они смогут сделать запись событий. - И Ребекка, гордая своими техническими познаниями, еще раз посмотрела на Гавота повнимательнее.
Ее собеседник снова кивнул. Он постарался всем своим видом показать, что его глубоко впечатлило такое искусство проведения следствия. Вообще-то во время пребывания в госпитале он слыхал, как обсуждался ровно такой способ проведения расследования, только называли его как-то иначе. Что же до агента Танарат, она, похоже, считала это весьма важным.
Хотя собеседники постоянно обменивались улыбками, посреди разговора какая-то деталь царапнула Гавота и заставила его насторожиться. Радиопередатчик его скафандра, предназначенный для связи с другими людьми в скафандрах и с местным штабом гражданской обороны, наверняка был включен в тот момент, когда он капитулировал перед берсеркером. Возможно, кто-то даже сквозь адский шум созданных берсеркерами помех - таким образом они блокировали связь своих врагов - все же смог перехватить сигнал, услышать какие-то произнесенные им слова. Кристофер не мог вспомнить, сказал он в тот момент что-нибудь или все-таки нет. Да нет, вроде бы не должен был...
...но эти корабли, находящиеся в нескольких световых днях отсюда, наверняка не смогут сделать запись, на которой будет виден один-единственный человек, находящийся на поверхности планетоида, и, уж конечно, не смогут записать, что он там произнес...
Собеседница, пристально наблюдая за Кристофером, еще раз настойчиво спросила:
- Так у вас по-прежнему нет никакого предположения о том, что заставило берсеркеров так стремительно удалиться?
- У меня? Нет. Откуда мне это знать? Почему вы спрашиваете об этом у меня?
Искренне удивленный, Гавот начал очень естественно переходить к роли невинной жертвы бюрократов. Ему не нужно было прилагать каких-нибудь особых усилий, чтобы в его голосе зазвучало возмущение. Ведь это же и вправду будет возмутительно, если эти люди из Ведомства Человечества, что бы эта контора собой ни представляла, сумеют раскопать какие-нибудь данные о его встрече с берсеркером. Гавот уже почти забыл о своих травмах, поскольку среди них не было ни одной серьезной. Его дыхание было чистым, пульс сильным и ровным. Но при всем при этом Кристофер не сомневался, что еще не оправился от шока.