Страница 120 из 143
В течение нескольких следующих часов, пока помощники Дирака продолжали заявлять, что великий человек спит и беспокоить его нельзя, Принсеп обнаружил, что обитатели станции либо не могут, либо не хотят ему помочь. Кэрол, когда вообще изволила что-то сказать, пробормотала какую-то смутно беспокоящую бессмыслицу. Скарлок отнесся к появлению гостей откровенно враждебно, а ни леди Женевьева, ни Варвара Энгайдин явно не расположены были им помогать.
В дополнение к прочим проблемам о судьбе суперинтенданта Газина ничего не было известно, точно так же, как и о судьбе Санди Кенсинга и некоего Брабанта, который, очевидно, был телохранителем Дирака.
Скарлок, который некоторое время составлял компанию Принсепу, несколько раз намекнул, что трое пропавших так или иначе погибли из-за берсеркера.
- Так что, он до сих пор активен?! И на яхте сейчас тоже могут находиться берсеркеры?
- Когда вы привыкнете к нашему положению - которое теперь, кстати, стало и вашим, - то поймете, что мы не являемся ни доброжилами, ни пленниками в прямом смысле этого слова, - невозмутимо отозвался молодой человек.
- Тогда, возможно, вы объясните нам, каково же ваше положение?
Скарлок взглянул куда-то поверх плеча Принсепа, и на лице его отразилось явное облегчение.
- Сюда идет премьер. Он все объяснит куда лучше, чем я. И действительно, со стороны своей личной каюты кним приближался Дирак, элегантно одетый и весьма мрачный. Кажется, он не имел ничего против того, чтобы дать разъяснения.
- Командор, ваши люди в медотсеках успешно лечатся или, во всяком случае, отдыхают, и их никто не беспокоит.
Но тут на сцене внезапно возникла снедаемая беспокойством Анюта Задор.
- Где Санди?
Похоже, она специально подкарауливала премьера, чтобы задать этот вопрос.
Премьер мрачно взглянул на нее:
- Госпожа Задор, я не вижу никакого способа оградить вас от дурных вестей.
Анюта некоторое время смотрела на Дирака, потом спрятала лицо в ладони и разрыдалась.
Премьер продолжал, непреклонно и все так же мрачно:
- На яхте произошел бой. Ваш суперинтендант Газин, - он метнул быстрый взгляд на Принсепа, - судя по всему, убил несчастного Фоулера Аристова, а потом застрелил Брабанта и Кенсинга. Все четверо мертвы. Эти события ввели Николаса Хоксмура в шоковое состояние, и в результате его теперь придется перепрограммировать.
Премьер снова посмотрел на Анюту, и в его взгляде наконец-то промелькнуло нечто вроде сочувствия.
Тем временем Тонгрес и Динант завязали беседу с Варварой Энгайдин и услышали от нее много интересного. Например, они узнали, что четыре года назад Ник сделал что-то такое, что страшно разгневало Дирака. Кажется, он каким-то образом оскорбил леди Женевьеву.
В общем, Локи и Дирак схватили Ника, одолели и перепрограммировали, насильственно вернув его в то состояние, в котором Хоксмур пребывал до нападения берсеркера на биостанцию. Видимо, сейчас произошло нечто в том же духе.
Через час после того, как Дирак объявил о случившемся несчастье, биоинженер Ховелер был выведен из анабиоза - отчасти по просьбе Принсепа, а отчасти в ответ на мольбы убитой горем Анюты.
И у госпожи Задор, и у доктора Ховелера, после того как Дирак поговорил с ними наедине, появились сильнейшие сомнения в том, что Кенсинг и все прочие действительно погибли именно таким образом, как утверждал премьер.
Командору Принсепу очень хотелось разузнать, не сможет ли он добраться до каких-нибудь ресурсов или имущества, скрытых от Дирака или, возможно, неизвестных ему. И еще он размышлял о загадочной и ядовитой атмосфере, сложившейся на станции под тиранической властью Дирака. А потому он попросил устроить общее собрание всех тех, кто пребывает на борту станции и в настоящий момент бодрствует.
Дирак согласился на эту просьбу, хотя и с явной неохотой.
Когда все собрались, командор решительно поинтересовался:
- Какие причины мешают нам объединить наши усилия, чтобы попытаться снять двигатель с берсеркера и использовать его для возвращения домой?
В ответ премьер возразил, что ни до мозга, ни до двигателя берсеркера не доберешься, потому что, помимо силовых полей, берсеркер наверняка воздвиг и другие преграды и любые попытки в этом направлении будут самоубийственными.
Еще один довод, на этот раз поступивший от Скарлока, гласил, что мертвая хватка силовых полей берсеркера слишком сильна, чтобы ее можно было разорвать теми средствами, которыми располагают обитатели станции. Кроме того, они просто физически не смогут добраться до берсеркера и проникнуть внутрь.
- Как вы можете знать, если даже не пробовали это сделать?
Никто из давних обитателей станции не смог дать на вопрос внятного ответа, а Принсеп и его товарищи были настроены более чем решительно.
- Ну что ж, мы принесли с собой кое-какие вещички, которые могут усилить нас, - по крайней мере, в технологическом плане, - заявил Принсеп. - И раз никто не может привести убедительных доводов против, то мы таки предпримем такую попытку. Раз яхта не может двигаться, значит, единственный для нас способ выбраться из нынешнего положения - это пробраться на борт берсеркера и использовать его - или, по крайней мере, уж точно вывести его из строя. Принсеп повернулся к Дираку:
- Как вы полагаете, премьер: берсеркер, висящий над станцией, жив или мертв? Как бы вы описали его состояние?
Дирак, как обычно, сохранял ледяную готовность к конфронтации.
- Этот берсеркер вот уже несколько веков практически бездействует.
- Вот вы говорите - несколько веков. А нельзя ли чуть поконкретнее?
- Берсеркер бездействует почти с самого начала, - сдержанно отозвался Дирак.
- То есть вы хотите сказать, что состояние этого берсеркера и его поведение за триста лет существенно не изменилось? И вы до сих пор ничего не можете с ним поделать?
- Командор, вам, видимо, легко обвинять...
- Вы что, даже не попытались?
- Я говорю - человеку, который не боролся вместе с нами за выживание на протяжении этих трехсот лет, легко теперь нас критиковать и порицать наши действия. Я же уверен, что технически берсеркер еще вполне способен функционировать.