Голос во тьме

Вороны сгрудились над полем сражения живой тучей и оседали неспешно. Видать, бой едва утих. Стратии Брайс Молдвинн и Продий Девирн наблюдали за этим издалека, оттуда, куда успели увести войска с начала сражения и где по давней договоренности условились встретиться, когда к этому все придет. Рядом с ними стоял только один человек — Валисса, чародейка, прежде следившая за Данан. Её лицо было напряжено и мрачно, и стратии ждали несколько долгих минут, пока оно не разгладится. Наконец, туман в глазах развеялся, и женщина ясно взглянула на Брайса.

— Ну? — стараясь скрыть нетерпение, спросил тот.

Женщина коснулась указательным пальце переносицы.

— Прямо в лицо, здоровенным топором. Мертв.

Молдвинн ощупал женщину взглядом: кажется, не врет. Да и с чего бы? Она ж никогда не врала ему. Хотя, ему ли не знать, как опасно утверждать такое наверняка. Тем не менее, Брайс выдохнул, прикрыв глаза, и расплылся в утомленной, но блаженной улыбке.

— Наконец-то. Гнусный щенок издох.

Продий молчал несколько минут, прежде чем заметить:

— Странно, что об этом мечтал ты — человек, бывший первым соратником его отца.

— Его отец был королем, а не тупым мечтателем, неспособным отличить военное искусство от сказочек о смотрителях, историю от легенд, а необходимость обороны от дурного юношеского бахвальства о подвигах. Его отец был человеком! — злобно гаркнул Молдвинн в пустоту. — И в первую очередь, ради его памяти — памяти о человеке, разгонявшем раз за разом любых вторженцев, мне и пришлось это сделать. Фантазеру не место на троне!

— Сейчас на троне вообще никого нет, — заметил Продий как бы между прочим.

— Там все еще сидит моя дочь, королева Хеледд.

— Чьи притязания основываются только на супружества, Брайс. Её не поддержат.

— Зато поддержат нас, когда мы разгоним парталанцев.

— А мы сможем? — спросила чародейка.

— Разумеется, — заверил Молдвинн. — Хильвин и Драммонд сделали максимум, чтобы существенно уменьшить численность врага. К тому же, окрыленные победой парталанцы наверняка погрязнут в бахвальстве, а оттуда до ошибки — полшага.

— Судя по тому, как они сражались, едва ли это будет роковой промах, — заметила Валисса, ставшая в некотором роде свидетельницей бойни у лагеря Драммонда.

Молдвинн ответил:

— Из самой ничтожной ошибки при желании можно сделать фатальное обстоятельство.

— Там был шаман сокрушения гор, — не сдавалась женщина, пытаясь объяснить степень угрозы со стороны вторженцев. — Это самый редкий вид шаманов, и они используют силу…

— А рядом со мной, — перебив, Брайс улыбнулся ей и взял за руку, — заклинатель душ, самый редкий вид колдунов. Подчинив себе дух какого-нибудь мертвяка, ты сможешь вырубить этого шамана, милая. И его, и их командира, хотя бы на время. Этого хватит, дальше мы сами справимся.

Женщина посмотрела на Брайса в ответ с сомнением.

— А пока, — продолжил Молдвинн после паузы, коснувшись женской щеки, — иди отдохни, после чего снова принимайся следить за Редгаром через эту его подстилку.

Валисса и на этот раз не улыбнулась, отодвинувшись от ласки мужчины:

— Сделаю, что смогу, Брайс. Но я давно не следила за ними, я понятия не имею, держатся они прежнего тракта или придумали какой-то обходной путь. Ты хоть представляешь, сколько трупов мне придется поднять, чтобы хотя бы один напал на нужный след? Это тебе не ратное поле короля Драммонда, где мертв каждый первый, и в качестве наблюдателя можно вытащить дух любого солдата.

— Но ведь это возможно? — нахмурился Молдвинн. Тон чародейки ему совсем, совсем не нравился.

— Да, — твердо ответила женщина, и дальше Молдвинн особо не вслушивался. Валисса меж тем продолжала: — Но на это уйдет много времени. Последнего духа-наблюдателя я подняла из трупа колдуна. Это был серьезный чародей, через него было легко найти магический след редгарской девчонки. А тут могут быть большие трудности, и как скоро…

Брайсу это надоело. Он положил женщине руку на плечо и перебил:

— Тогда тебе лучше поторопиться с отдыхом и побыстрее прийти в себя.

Валисса, замолчав, сжала губы.

— Хорошо. — Выдавила женщина и ушла, не простившись. Когда чародейка удалилась достаточно, Продий обратился к предводителю:

— Что будем делать? Я имею в виду, после того, как доберемся до твоей крепости и дадим первый отпор этим заморским выродкам, — уточнил он сразу, хотя Молдвинн и так понял, о чем речь.

— Редгар все еще жив, как и бежавшие дезертиры Гвортиджирна. Их, конечно, надо поймать по возможности, но главное — убрать его. Так этим трусливым собакам некому будет донести скверные вести, что король убит, а Брайс Молдвинн — предатель. Кто их станет слушать без командора? Слава ордена разрушена, им, беглецам, нигде не предложат ни ночлега, ни еды. А уж если они не врали насчет исчадий, то и скрыться сучонкам не удастся: недаром ведь в близости скверны Пустоты у каждого смотрителя буквально на роже написано, что он-де — смотритель? — Брайс широко усмехнулся. Продий хохотнул:

— Пожалуй.

— Ну так что? — теперь осведомился Молдвинн. — Есть идеи, как быстрее убрать Редгара? Даже если она, — Брайс кивнул в сторону, куда ушла Валисса, — найдет наших путников довольно быстро, не помню, чтобы ей хоть раз удалось не вытащить дух из мертвяка, а поднять живого трупа, способного переломать Редгару хребтину.

Продий улыбнулся:

— Разумеется, Брайс. Редгар ведь неспроста стал Тысячей Битв. Хотя правильнее было бы звать его Тысячей Смертей Исподтишка. Есть много желающих свести с ним счеты и при этом хорошенько подзаработать.

Брайс хмыкнул: он, кажется, уловил, куда клонит товарищ, но перебивать не стал, предпочитая дослушать. Девирн, глядя в лицо Молдвинна ясным, незамутненным и тенью вины взором, не стал томить:

— В Береговом Братстве его наверняка кто-то да помнит, или, по крайней мере, слышал рассказы о нем, на них лучше не рассчитывать. Но разве мало в Аэриде других головорезов? Как насчет Эйтианских Гадюк?

Данан была тихой и молчаливой до самой гавани Идвала. Благо, дорога последнего дня пути оказалась спокойной. То ли в этой части страны о злодеяниях смотрителей еще не знали настолько, чтобы подозревать смотрителя в каждом путнике и постояльце (хотя, разумеется, Редгар с компанией скрывали себя, как могли), то ли злоумышленники просто на что-то отвлеклись. За эту версию выступало и то, что никаких соглядатаев не было за ними уже несколько дней, хотя Данан совсем недавно обнажала чародейский меч, притом дважды подряд.

В любом случае, это походило на затишье. Перед бурей или нет — неважно. Это походило на затишье, то есть — вполне могло сойти за относительно хорошую новость. На просто отличную новость, если учесть, что зловещая тварь, знаменующая Пагубу восстала, поглотив, несколько сотен или тысяч исчадий Пустоты и, тем самым, нашла выход из недр земли на поверхность.

Мужчины старались, как могли не думать об этом, и Ред поощрял в них такую затею. Лучше пока думать простыми задачами — добраться до гавани, сесть на корабль, дойти до Талнаха, как можно скорее, встретиться с Первым Смотрителем, решить, как быть и что делать, увидеть, кто откликнется на зов Смотрителей…

Данан, напротив, всячески старалась сосредоточиться на Архонте. В её ситуации тоже все было ясно, и Редгар не препятствовал.

Скрываясь под относительно новыми плащами, не настолько затертыми, как прежние (те тут же отошли на нужды ночлегов), которые они купили за несколько серебряников у одной женщины из деревни, путники взяли дополнительный привал прямо на подступах к городу-порту. Переждав в окрестностях ночь, они зашли в Идвал рано утром с полной готовностью сесть на любой корабль, идущий на восток. Оставаться в Даэрдине было нельзя.

На их счастье, с ближайшим отливом в Кадфаэль, вольный город на востоке за пределами южного континента, отправлялось торговое судно, набитое товаром до верху трюмов. Капитан за умеренную плату был готов взять до десяти человек. Двое, судя по всему, уже примостились с краю кормы: какая-то мечница явно смешанного происхождения (похоже, наемница, решили путники) и эльф — тощий, сухой и даже на вид беспомощный в старом, поношенном балахоне.