Страница 13 из 16
Он действительно был «первым после Бога» для своих моряков, но не пользовался любовью высокого начальства за свободомыслие и независимость. И здорово лихачил на берегу. Что советскому морскому офицеру не личило.
Во многих мемуарах и очерках упоминается, что зимой 1944 года, когда подводная лодка «С-13» базировалась в городе Турку, в теперь уже нейтральной Финляндии, орденоносец, капитан 3 ранга Маринеско, познакомился с симпатичной шведкой, владелицей гостиницы, задержался у нее и, несмотря на последовавший вызов к командованию бригады, проигнорировал приказ.
Нам же капитан 1 ранга Лисин изложил эту историю в несколько иной интерпретации.
Маринеско действительно проживал в финской гостинице, однако никаких симпатий к ее владелице не питал. Хотя на самом деле, в предновогоднюю ночь 1945 года встретился с очень интересной красивой девушкой из высшего света нейтральной Швеции.
И остался в ее апартаментах до утра, чем всполошил командование бригады, «СМЕРШ» и политотдел: исчез командир корабля – секретоноситель, да к тому же имеющий родственников на оккупированной немцами территории.
Когда же он вернулся из гостей, встал вопрос об отдании Александра Ивановича под суд военного трибунала. Спас его тогда командир дивизиона А.Е.Орел, срочно направивший лодку на боевое дежурство в море.
Представляется, что эта версия имеет право на существование и правдоподобнее той, которая изложена в официальной хронике о Маринеско.
И вот почему:
Как излагают хроникеры, отдавая приказ об экстренном выходе «С-13» на боевое дежурство, комдив Орел заявил: «Иди, Саша, и без победы не возвращайся. Иначе – не простят…».
А теперь немного анализа, проведенного с участием наших ветеранов, в прошлом служивших в морской контрразведке, а также командовавших подводными лодками и их соединениями.
Даже в условиях военного времени, командир корабля, к тому же один из самых опытных и результативных в соединении, за такой проступок мог быть подвергнут дисциплинарной, а, в крайнем случае, партийной ответственности.
Здесь же, судя по всему, события развивались более драматично. Мы, предполагаем, что ему, по всей видимости, инкриминировали вступление в связь с представителями иностранного государства, что категорически запрещалось.
При определенных условиях, это могло быть расценено как измена Родине. Вот почему Орел и сказал эти «эзоповы» слова «…без победы не возвращайся, иначе не простят». В них так и сквозит скрытый смысл.
Ну, а потом, в своем историческом выходе 13 января 1945 года, «С-13» и торпедировала лайнер «Вильгельм Густлов». Однако и после столь блистательной атаки, которая до основания потрясла Германию с ее высшим командованием, Маринеско не ушел с позиции и 9 февраля торпедировал военный транспорт «Генерал фон Штойбен», утопив 3600 фашистов. Этот факт также свидетельствует в пользу нашей версии
Имеет право на существование она еще и потому, что в период ходовых и государственных испытаний ракетного крейсера «К- 450», в 1973 году, мне довелось близко знать ветерана-подводника из бригады, в котором служил Маринеско, старшину 1 статьи запаса Клавдия Павловича Шамина.
В то время он работал на Северном машиностроительном предприятии и руководил бригадой заводских специалистов, монтировавшей торпедный комплекс нашей «Мурены». Первым на предприятии Клавдий Павлович был награжден орденом «Октябрьской революции», которые в то время имели такие военачальники, как маршалы Г.К.Жуков и И.С. Конев. Ветеран пользовался глубоким уважением в коллективе СМП, а также экипажах строящихся ракетоносцев.
На одном из выходов в море, когда мы выполняли глубоководное погружение, на глубине 600 метров, в присутствии моих командира БЧ-3 капитан-лейтенанта С.И. Мыльникова, старшины команды мичмана О.А.Ксенженко и старшего торпедиста мичмана А.И. Порубова, он подтвердил палдиский рассказ Лисина и поведал нам еще одну, довольно занимательную историю об Александре Ивановиче, свидетелем которой был сам.
В 1942 году «щука», на которой служил старшина 1 статьи Шамин и лодка «М-96», под командованием Маринеско, входили в состав бригады подплава, дислоцирующейся в Кронштадте. Уже в то время Александр Иванович считался одним из лучших командиров соединения и был награжден орденом «Ленина».
Однажды весной, «малютка», тогда еще капитан-лейтенанта Маринеско, вернулась из похода с принайтованным* к надстройке, шикарным автомобилем, как оказалось впоследствии, марки «Хорьх».
Выгрузившие его на пирс моряки лодки многозначительно помалкивали, а собравшиеся поглазеть на диковину зеваки с других кораблей, только хлопали глазами и удивлялись.
Когда Александр Иванович убыл с докладом к командованию, выяснилось, что во время патрулирования в заданном районе Финского залива, он обнаружил следующую в сторону Палдиски самоходную баржу с раскрепленным на корме этим самым автомобилем.
Поскольку тоннаж самоходки был небольшим, в целях экономии торпед, командир принял решение атаковать ее в надводном положении, для чего всплыл и открыл по удирающим фашистам огонь из единственной на «малютке» 45мм пушки и зенитного пулемета.
В ходе преследования, огрызающуюся огнем танкового орудия и МГ-34, фашистскую посудину измочалили вдрызг, но она не тонула. Когда же артиллерийская дуэль закончилась и лодка подошла к потерявшей ход барже, высадившаяся на нее штурмовая группа обнаружила валяющихся на палубе мертвых фашистов, а в трюме горы наваленного россыпью картофеля, который своей массой затыкал многочисленные пробоины в районе ватерлинии и не давал барже затонуть
Расстрелянный артиллерийский запас командир решил компенсировать и приказал перегрузить на надстройку лодки, новенький лакированный «Хорьх», которого так и не дождался какой-то немецкий генерал. Затем «малютка» погрузилась и вернулась в базу.
Плененный «Хорьх» не пострадал за исключением шин, которые разорвало забортным давлением. Лодочные «духи» перебрали его двигатель, залатали шины и несколько дней бравый командир лихо разъезжал по Кронштадту, вызывая недовольство высокого начальства. Затем последовал приказ: «Отобрать! По рангу не положено!», и автомобиль конфисковали.
Рассказал нам Клавдий Павлович и фантастическую на первый взгляд историю, связанную с награждением Маринеско орденом Красного Знамени вместо Звезды Героя.
По официальной версии, после возвращения «С-13» из победоносного похода, командование бригады представило Маринеско к званию Героя Советского Союза, однако вышестоящее начальство его рапорт отклонило и наградило независимого командира с его экипаж орденами. Выглядит довольно правдоподобно.
А вот как изложил то, Клавдий Павлович Шамин.
После получения командованием сведений о потоплении Маринеско столь значимых целей, на пирс, для встречи лодки, прибыло не только высшее начальство Ленинградской военно-морской базы, но и представитель Ставки из Москвы, который по поручению И.В. Сталина должен был вручить капитану 3 ранга Звезду Героя.
Увидев на пирсе целую толпу штабных офицеров, Маринеско, отличавшийся склонностью к авантюрам, решил показать, «кто в доме хозяин», сыграв на корабле срочное погружение.
На виду у опешивших адмиралов и старших офицеров лодка легла на грунт и командир, поздравив экипаж с победой, угостил моряков спиртом и пайковым вином.
После того же, как «эска» всплыла и пришвартовалась к пустынному пирсу – впавшие в ярость начальники, во главе с представителем Ставки, умчались в штаб.
В результате Александр Иванович получил очередной «разнос», а после него орден Боевого Красного Знамени.
Хотя история выглядит фантастически, но в ней есть рациональное зерно. Проанализируем факты:
После первой торпедной атаки, погубившей весь цвет германской кригсмарине, фюрер впал в бешенство, что подтверждается расстрелом командира немецкого конвоя и отправкой на восточный фронт целого ряда высокопоставленных офицеров, имевших отношение к обеспечению его безопасности.