Адель

– Почему ты вышла замуж за Ришара? – спросила Лорен, словно прочитав ее мысли. – Ты была в него влюблена? Или думала, что влюблена? Не понимаю, как женщина вроде тебя попала в такое положение. Ты же могла оставаться свободной и жить своей жизнью, как ты сама ее понимаешь, без всей этой лжи. Мне это кажется каким-то… неправильным.

Адель изумленно взглянула на Лорен. Она не могла понять, что говорит ее подруга.

– Я вышла за него, потому что он попросил. Он был первым и пока что единственным. Ему было что мне предложить. И моя мать так обрадовалась. Он же врач, понимаешь?

– Ты серьезно?

– Что, лучше было остаться одной?

– Независимой – не значит одной.

– Вроде тебя, что ли?

– Адель, я тебя больше месяца не видела, а ты сегодня со мной и пяти минут не провела. Я для тебя просто алиби. Ты сама не понимаешь, что творишь.

– Не нужны мне алиби… Если не хочешь мне помогать, я что-нибудь придумаю.

– Так продолжаться не может. Рано или поздно ты попадешься. А у меня уже сил нет смотреть в глаза бедняге Ришару и врать ему.

– Такси! – Адель бросилась на проезжую часть и остановила машину. – Спасибо, что прошлась со мной. Я тебе позвоню.

Адель вошла в подъезд. Она села на ступеньки, вынула из сумки и надела новые колготки. Вытерла лицо, шею и руки детскими салфетками. Причесалась. Поднялась в квартиру.

В гостиной было темно. Она была признательна Ришару, что он не стал ее ждать. Сняла пальто и открыла дверь спальни. «Адель, это ты?» – «Да, я, спи». Ришар повернулся, протянул руку и стал шарить в пустоте, пытаясь коснуться ее. «Я сейчас».

Ришар не закрыл ставни, так что, забираясь в постель, Адель видела умиротворенное лицо мужа. Он доверяет ей. Так просто и так жестоко. Если он проснется – увидит ли он следы, которые оставила на ней эта ночь? Если откроет глаза, прижмется к ней – почувствует он подозрительный запах, заметит ее виноватый вид? Адель злилась на него за его наивность, которая преследовала ее, отягчала ее вину и делала ее еще более недостойной. Ей хотелось исцарапать это гладкое нежное лицо, выпотрошить этого успокоительного чурбана.

И все же она любила его. У нее больше никого нет.

Она убеждала себя, что это было в последний раз. Что больше она не поддастся соблазну. Что отныне будет спать в этой постели с чистой совестью. Сколько бы он на нее ни смотрел, он ничего не увидит.

* * *

Адель хорошо выспалась. Натянув одеяло до подбородка, она рассказывала Ришару, что ей приснилось море. Не старое зеленоватое море ее детства, а то самое море, настоящее, с лагунами, бухтами и пиниями на берегу. Она лежала на твердой горячей поверхности. Наверное, на скале. Она была одна и осторожно, стыдливо снимала бюстгальтер. Прикрыв глаза, повернулась к открытому морю, и тысячи звезд – блики солнца на воде – не позволяли ей разомкнуть веки.

– И во сне я сказала себе: запомни этот день. Запомни, как ты была счастлива.

Она услышала шаги сына по паркету. Дверь спальни медленно приоткрылась, возникло круглое припухшее лицо Люсьена. «Ма-ам», – простонал он, протирая глаза. Забрался в кровать и положил голову на плечо Адель – он, обычно так упрямо избегающий объятий, такой резкий. «Как тебе спалось, мой хороший?» – тихо спросила она с бесконечной осторожностью, словно опасаясь, что малейшая неловкость разобьет этот благословенный миг. «Хорошо, мама».

Она встала, держа сына на руках, и направилась на кухню. Она волновалась, как самозванцы, которых еще не разоблачили. Была полна благодарности за то, что ее любят, и парализована страхом все потерять. Сейчас ничто не казалось ей дороже, чем успокаивающее жужжание электробритвы на другом конце коридора. Ничто, казалось ей, не стоило того, чтобы подвергать опасности утренние объятия сына, эту нежность, эту его потребность в ней, которой не будет ни у кого другого. Она напекла блинов. Быстро заменила скатерть, которая лежала на столе уже неделю, несмотря на желтое пятно посередине. Приготовила Ришару кофе и села рядом с Люсьеном. Она смотрела, как он жует блин и обсасывает пальцы, перемазанные вареньем.

Дожидаясь, пока муж выйдет из ванной, она развернула листок бумаги и начала составлять список. Список дел, которые предстояло сделать, а точнее, наверстать. Голова была ясной. Сейчас она расчистит повседневную жизнь, один за другим отбросит свои страхи. Будет выполнять свой долг.

Когда она пришла в редакцию, опенспейс был почти пуст. На месте оказалась только Клеманс, которая все равно выглядит так, будто здесь живет. И одежда у нее, кстати, всегда одна и та же. Адель сделала себе кофе и навела порядок на столе. Выкинула пачки распечатанных статей и приглашения на мероприятия, которые уже прошли. Разложила в синие и зеленые папочки документы, казавшиеся ей интересными, но в которые она точно никогда уже не заглянет. Со свежей головой и спокойной совестью она принялась за работу. Сосчитала до трех, чтобы справиться с отвращением, которое у нее вызывали звонки, и взялась за телефон. «Перезвоните позже». «А, нет, такие запросы нужно направлять по электронной почте». «Что? Какая газета? Нет, мне нечего вам сказать». Она натыкалась на препятствия и смело преодолевала их. Снова и снова бросалась в бой, повторно задавала вопросы, на которые ей отказывались отвечать. Настаивала. Когда писать уже не получалось, она выходила в длинный коридор, ведущий во внутренний дворик. Доставала сигарету, закуривала, держа в руке свои заметки, и повторяла вслух заголовок и концовку.

К четырем часам дня статья была закончена. Она выкурила слишком много сигарет. Удовлетворенной она себя не чувствовала. В редакции все оживились. Сирил был взвинчен. «Такого в Тунисе еще не бывало. Говорю тебе, все покатится под откос. Эта история кончится большой кровью». Она собиралась отправить материал главному редактору, и тут ее телефон завибрировал. Тот, белый. Она поискала его в сумке. Открыла.

«Адель, я без конца думаю о тебе и об этой волшебной ночи. Давай снова увидимся. На следующей неделе я в Париже, можем выпить или поужинать вместе, как ты захочешь. Нельзя, чтобы все так и закончилось. Николя».

Она сразу же удалила сообщение. Ее трясло от злости. Этого субъекта она встретила на коллоквиуме в Мадриде месяц назад. Работать никому не хотелось. Журналисты только и думали, как насладиться бесплатным спиртным и люксами, оплаченными ученой комиссией с мутными источниками финансирования. Ближе к трем ночи она пошла с Николя к нему в номер. У него был нос с горбинкой и очень красивые волосы. Они тупо занимались сексом. Он то и дело щипал и покусывал ее. Она не попросила его надеть презерватив. Что правда, то правда, она была пьяна, но она позволила ему трахнуть ее в задницу без презерватива.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.