Женщина лёгкого поведения

– Ты же проводишь меня домой, – не столько спросила, сколько потребовала Римма, когда они въехали в город.

– Конечно, – ответил Саша, а мог ли он ответить что-то другое после случившегося вчера.

Зато он узнал, что такое окраина города с новостройками, грязью и строительным мусором. Среди всей этой ещё не сформировавшейся красоты стояло несколько типовых девятиэтажек, где и обитала его девушка. Они ещё минут сорок целовались, спрятавшись в темноте за бетонными плитами, а потом, когда Римма убежала, он дождался пока вспыхнет свет в её квартире на третьем этаже, после чего посмотрел на часы, была полночь. Сашка даже представить себе не мог, как он теперь будет добираться домой. К тому же сильно кружилась голова, хотелось есть и невыносимо болели яйца от непрекращающегося возбуждения. Он прошёл пешком почти десять километров, пока его не догнал дежурный ночной троллейбус.

Впереди были выходные, но что-то заставило его выползти из тёплой постели, и даже толком не позавтракав, убежать из дома, чтобы через час стоять у подъезда дома, за дверями которого вчера скрылась Римма. Сашка долго не решался войти; ходил кругами, сидел на бордюре, снова ходил и, наконец, решительно рванул ручку и вбежал на четвёртый этаж, где просидел на подоконнике ещё пару часов, не решаясь спуститься ниже и позвонить в квартиру номер 11. Но сделать это всё-таки пришлось, иначе он бы до конца жизни считал себя трусом и слюнтяем, неспособным на решительный шаг.

– Чем могу быть вам полезен? – спросил интеллигентного вида старичок, открывший дверь.

– А Римма дома? – с трудом выдавил из себя Саша, глядя в пол.

– С кем имею честь говорить?

– Саша… Мы учимся вместе…

– Римма! – крикнул старик, повернувшись назад, – к тебе пришёл Александр!

Через мгновение из-за его спины выглянула она, такая домашняя и от этого показавшаяся ещё более привлекательной.

– Ты знакома с этим молодым человеком?

– Да, – ответила Римма, загадочно улыбнувшись, – это мой друг.

– Друг и только?

– Посмотрим. Деда, что мы кричим на лестнице, – тот сделал шаг в сторону, и Саша вошёл в внутрь.

Убранство с первого взгляда напомнило квартиру его учительницы по музыке, даже пианино было старинное с канделябрами и повсюду книги…, книги…, книги… Возникшая в дверях кухни пожилая женщина, довершила сложившийся образ, поскольку была в точности похожа на актрису Ермолову с портрета знаменитого художника Серова. Позже Саша узнал, что дед Риммы – бывший профессор философии, бабушка – бывший концертмейстер филармонии, а родители – какие-то профсоюзные шишки, отправленные на стройку в братскую Анголу, эту квартиру получили за заслуги перед Родиной.

– Добрый день, молодой человек, – величественно произнесла дама, оценивающе осмотрев гостя с ног до головы. – Вы надолго к нам?

– Здрасьте.., – чуть слышно ответил Саша, и взглянул на Римму, не зная, что говорить дальше.

– Бабуля, не смущай гостя. Мы будем в моей комнате.

– Хорошо, милая. Молодой человек, а позвольте узнать, вы из какой семьи? Кто ваши родители?

– Папа шахтёр, а мама работает поваром в ресторане.

– Кухаркин сын, значит, – недовольно буркнула та, отвернувшись.

– Ба, прекращай, – смущённо произнесла внучка, втолкнула Сашу в комнату, захлопнула дверь и повернула ключ в замке.

– Ребятишек сдуру не наделайте…, – донеслось из гостиной.

Саша не успел опомниться от такой встречи, как Римма повисла у него на шее и впилась в его губы.

– Я знала, что ты придёшь, – едва дыша прошептала она, и разжав руки, упала на кровать.

Халатик распахнулся, открыв взору обалдевшего гостя восхитительную картину, которую портили лишь белые кружевные трусики, скрывавшие самое вожделенное место. Саша в растерянности замер.

– Иди ко мне, чего стоишь, как дурак, мне же холодно, – прошептала Римма.

Он бросил опасливый взгляд на дверь.

– Не бойся, никто не посмеет войти…

Саша прилёг рядом, и зачем-то начал гладить её волосы, хотя глаза пожирали вздрагивающее обнажённое тело. Римма схватила его руку и властно переместила ниже… Так Сашка впервые прикоснулся к женской груди, чуть не оцарапавшись о возбуждённые соски. Через какое-то время, немногого осмелев, он двинулся ниже, проникнув пальцами под широкую резинку её трусиков. Девушка так же властно вернула его руку обратно.

– Туда только после свадьбы, – строго произнесла она.

Эта странная любовь продлилась почти год. Ничего не менялось – днём они ходили по коридорам техникума взявшись за руки, вечерами до посинения целовались в парке, а по субботам Римма принимала его у себя дома, позволяя наслаждаться своим телом.

Старики либо уже привыкли к Саше за это время, либо поняли, что лучшей партии для внучки не найти, а может она провела с ними разъяснительную беседу, но ехидные нотки сменились на заискивающие. Теперь его угощали пирогами и изысканными заграничными разносолами, поили вкусным чаем и бесконечно рассказывали какая Римма замечательная хозяйка, умница и красавица.

Однажды, словно почувствовав, что эта ограниченная тактильность начала надоедать Саше она позволила ему снять с себя трусики, при этом намертво сжав ноги, подтверждая тем самым неизменность решения о недопуске в запретную зону до свадьбы. Но сам процесс снимания трусиков был на столько возбуждающим, что случилось юношеская неприятность, и если бы не плотная фланелевая рубашка, заправленная в джинсы, то это был бы настоящий позор. Римма ничего не заметила, а он, наконец получил возможность прикоснуться к треугольничку густых кудрявых волос, так манящих и так возбуждающих, хотя куда уже было ему возбуждаться. Она тоже была на грани, и сдерживалась из последних сил.

– Сашка, всё будет…, – шептала, она, – нужно подождать… Поженимся, и сразу… Иначе нельзя… Я пообещала маме…

– А как мама узнает, было что-то или нет?

– Она почувствует.

– Ладно, я подожду.

– Ты можешь сделать предложение хоть сейчас. Родители сразу приедут и организуют свадьбу.

– Жениться, чтобы переспать с любимой девушкой, прикольно, – произнёс Сашка.

– У тебя будет всё. Не только я. Ты же знаешь, что мои родители очень влиятельны и очень богаты. Они пообещали сразу после свадьбы подарить квартиру и машину. Ты будешь счастлив со мной.

– Можешь считать, что ты меня уговорила, – произнёс он.

На следующий день Саша, как всегда, ехал к своей любимой, задумчиво глядя в окно и перебирая в уме варианты предстоящих ласк и новых уговоров, и ему вдруг стало скучно от этого, он встал, вышел на остановке и пересел в идущий в обратном направлении троллейбус…

Они встретились только осенью. Римма шла по коридору ему навстречу, и не понятно, чего больше было в её взгляде: надежды, непонимания, любви или ненависти, но в любом случае, она была готова броситься в его объятья, всё простить дураку, и забыв об идиотском табу, отдаться, но Саша, даже не глянув в её сторону, прошёл мимо.

3

Эйфория, подстёгиваемая постоянно вырабатывающимся адреналином, на первых парах не позволяли сполна ощутить наслаждение, которое обрушилось на Лару. Она думала, что сможет оставаться холодной, обслуживая клиентов, но ошиблась, её женское начало оказалось настолько страстным, что уже третий контакт стал результативным. Оргазм был настолько бурным, что опешивший бюргер даже насторожился, приняв это за чрезмерно фальшивую актёрскую игру, но быстро понял, что он сейчас не в театре, а в раю.

Лара тоже испугалась своей страсти, испугалась, что это произошло, когда часть сознания оставалась под её контролем, а вторая его половина перешла в полное подчинение к разгорячённой плоти, превратившись в совершенный сексуальный механизм, способный возбудить даже самого безэмоционального мужчину, с трудном скрывавшего армейскую выправку, который пришёл сюда лишь с одной целью, снова поиметь русскую бабу. Почему "снова"? Просто он это уже делал лет тридцать назад, правда позже всё закончилось тем, что его фрау поимел русский солдат, пришедший в Германию пешком, чтобы вернуть должок. Но это уже другая история.