История картографии

Примерно в то же время норманнские завоеватели начинали свое продвижение на запад и юг. Они быстро распространились по прибрежным зонам Западной Европы, достигли Средиземного моря и в XI в. закрепились в Южной Италии. Норманнский король Сицилии Роже II Гискар (1097–1154) активно поощрял науку и познания всякого рода, в том числе в области навигации и географии. В Палермо тогда встречались моряки, торговцы, паломники, крестоносцы и ученые всех наций и можно было услышать рассказы о далеких землях. Неудивительно, что при дворе короля Роже родилась идея составить по этим рассказам книгу и карту.

При этом дворе и обретался Идриси (р. 1100), приехавший первоначально из Сеуты или Марокко. Он много путешествовал в жизни и, в отличие от прочих арабов, бывал не только в Центральной Азии и Константинополе, но и во Франции и Англии. Как студент университета Кордовы, он имел доступ к собранным там богатейшим хранилищам информации о разных странах. Согласно его биографу Халибу аль-Сафеди, король Роже сам призвал Идриси к своему двору, где он, похоже, оставался до самой смерти. Роже всегда проявлял активный интерес к сведениям о далеких землях, он сам расспрашивал путешественников и собирал их рассказы. Идриси должен был помогать ему в этом, ему было поручено составить книгу, в которой содержались бы все имеющиеся данные о широте и долготе городов, о расстояниях между ними и их распределении по климатическим зонам. Для сбора информации во многие страны были направлены надежные агенты в сопровождении рисовальщиков, на основании добытых сведений была составлена книга, а позже и карта. Вся работа заняла 15 лет. Карта представляла собой серебряную пластину размером, вероятно, 3,5 □ 1,5 метра; позже, в 1160 г., эта пластина попала в руки разъяренной толпы и была разбита на куски. В 1154 г., за несколько недель до смерти Роже, было завершено составление книги на латинском и арабском языках, а также карты, нарисованной на 70 листах (рис. XXIX, ХХХа), и небольшой круглой карты мира. Роже дал книге название «Nuzhat al-Mushtak», но автор назвал ее «Kitab Rudjar», т. е. «Книга Роже», а карту – «Tabula Rogeriana», «таблица Роже».

Рис. 8. Арабская зональная карта мира, скопированная с карты Идриси (1154 г.), с изогнутыми параллелями. Оксфорд, библиотека им. Бодлея

Согласно арабским источникам, в 1161 г. Идриси составил более подробные текст и карту для сына Роже, Вильгельма II. Если первую книгу называли «Развлечением тоскующего о странствии по областям» (по-видимому, так называл ее сам Идриси), то вторая получила название «Сады приязни и развлечение души». Хотя эта вторая работа не сохранилась, уцелела ее укороченная версия под названием «Сады радости» (1192 г.). Она состоит из 73 карт, собранных в атлас, и известна теперь как «Малый Идриси» (рис. ХХХЬ, рис. 8). Манускрипты этой версии сохранились в нескольких библиотеках: в Париже (2), Оксфорде (2), Петербурге, Константинополе и Каире. Две версии, 1154 г. и 1192 г., существенно отличаются друг от друга. Более поздняя карта меньше по размеру и содержит меньше названий. Карты относятся к типу карт с климатическими зонами, хотя Идриси и не следовал слепо греческим образцам. Это естественно, ведь в его распоряжении был совершенно новый, современный материал. Очень жаль, что он попытался сохранить классическое расположение зон. Количество собранных им материалов было так велико, что семь параллельных поясов оказались переполненными, и картина в целом исказилась. Он приложил к своему тексту маленькую круглую карту мира, в которой виден заметный прогресс по сравнению с предшествующими вариантами, хотя форма карты и ее размер ограничили точность изображения полушария. Кроме того, обыкновение арабов опускать при написании названий гласные очень затрудняет расшифровку карты, да и ошибки, допущенные позже копиистами, вносят свою лепту. Вследствие этого многие названия не удается точно идентифицировать. В этом отношении очень помогает текст книги, поскольку в нем описываются некоторые особенности местности, детали маршрутов и указываются расстояния между пунктами.

Влияние Идриси чувствовалось в картографии очень долго. Еще в XVI в. в тунисском Сфаксе семь или восемь поколений семейства картографов по имени Шарфи изготавливали карты мира, основанные, по крайней мере в восточной своей части, на картах Идриси, хотя на них заметно и более позднее влияние европейских морских карт. В 1551 г. один из картографов семейства Шарфи изготовил морской атлас и приложил к нему маленькую круглую синоптическую карту, схожую с картами Идриси. Мнение о том, что арабская картография, порвав с греческой традицией в лице Птолемея, сделала шаг назад, безосновательно. По сравнению со средневековыми монастырскими картами арабские карты демонстрируют значительный прогресс и в рисунке, и по содержанию. Фактически, как мы уже сказали, приверженность Идриси к одному из основных принципов греческой картографии – делению на зоны – отрицательно сказалась на его работе. Какие еще источники мог использовать Идриси? Если бы в то время существовали Птолемеевы карты, какие можно найти в византийских манускриптах «Географии», разве не нашли бы они дорогу ко двору Рожера II? А если бы Идриси был знаком с этими картами, разве стал бы он сознательно игнорировать их? Следует предположить, что у Идриси не было возможности познакомиться с этими картами, хотя, похоже, у него имелись какие-то списки позиций, которые можно было использовать при построении карты. Идриси, не имея в своем распоряжении хороших карт, создал собственную карту, взяв за основу расстояния между точками. Ему пришлось исказить их, чтобы приспособить к зональной структуре. Несмотря на эту ошибку, его карты, несомненно, явились выражением новых веяний в средневековой картографии.

Глава 5

Средневековые морские карты

Одна из древнейших и до сих пор самых важных задач любой карты – дать возможность путешественнику достичь пункта своего назначения, не важно, по земле или по морю. Причем правильный выбор пути для моряка еще более важен, чем для сухопутного путешественника.

Пока морские маршруты прокладывались вблизи берегов и между островами, навигатор мог полагаться только на память и изустно переданную информацию. Длинные путешествия, особенно если их необходимо было повторять неоднократно, требовали дополнительного подспорья в виде слов, последовательности знаков или рисунка. Мы уже показали, что морские карты существуют даже у народов, не имеющих письменного языка. Достаточно вспомнить резные деревянные бруски эскимосов Гренландии или сплетенные из волокон карты обитателей Маршалловых островов.

Средиземное море представляло собой оживленнейшую магистраль средневекового мира, точно так же, как прежде оно служило дорогой древним народам, построившим на его берегах свои цивилизации. От порта к порту этого внутреннего моря с древнейших времен были проложены оживленные морские пути, использовавшиеся для торговли и политики. Если навигационная наука арабов возникла и развилась в плаваниях по Индийскому океану, то навигационная наука западных народов зрела в бассейне Средиземного моря.

Самые ранние из сохранившихся средневековых морских карт относятся примерно к 1300 г., но зрелость формы и относительная точность этих карт позволяют предположить, что у них были предшественники. До сих пор нет общепринятой точки зрения на возникновение таких карт. Некоторые эксперты придерживаются мнения, что они появились в конце XIII в. как ответ на возникшую необходимость в них, другие полагают, что они могли существовать с гораздо более древних времен, третьи приписывают их появление влиянию арабских картографов.

В классические времена обычным навигационным руководством были периплы, или «прибрежные лоции», в которых содержались описания путешествий и указания шкиперу. До нас дошло несколько текстов периплов. Древнейший из них, составленный Ганноном около 450 г. до н. э., описывает путешествие на юг от Гибралтара вдоль западного побережья Африки до 7° северной широты. Известны периплы Сцилаха из Карианды (IV–V вв. до н. э.) на все побережье Средиземного моря и всех примыкающих морей; Патрокла (ок. 300 г. до н. э.) на побережье Каспия; анонимного автора (ок. 89 г. до н. э.) на побережье Эритрейского моря (т. е. на западную часть Индийского океана); Арриана из Никомедии (II в.) на Черное море, на которое имеется еще и аналогичный анонимный перипл; и Марциана из Гераклеи (V в.) на побережье Европы до устья Вислы. Эти «прибрежные лоции», очевидно, следует рассматривать как itineraria scripta, т. е. исключительно как текстовые описания путешествий, поскольку ни о каких картах, которые бы к ним прилагались, нам не известно. Можно предположить, например, что Марциан при составлении своего текста использовал карту Птолемея, так как его описание соответствует Птолемеевой «Географии». С другой стороны, вполне возможно, что позднейший автор «Географии» использовал в своей работе кое-какие описания берегов, если не Марциана, то те, которыми пользовался сам Марциан при составлении своего текста. В греческих текстах упоминаются «рисованные периплы», или морские карты. Выдвинуто предположение о том, что родиной морских карт явилась Византия – вероятно, потому, что с византийской эпохи уцелело несколько описаний как морских, так и сухопутных маршрутов, однако ничто не указывает на то, что к ним прилагались карты.