Страница 3 из 5
В конце XIX века всемирно известный немецкий хирург Бильрот сказал, что «хирург, прикоснувшийся скальпелем к сердцу, должен быть предан коллегами позору», а сейчас кардиохирургические операции стали одними из наиболее распространенных, востребованных и престижных. Мало кто задумывается, но операции аортокоронарного шунтирования выполняются чаще, чем аппендэктомия.
Ошибка ошибке рознь. Значимость любой из них определяется тяжестью последствий, к которым она привела, то есть заплаченной за нее ценой. Вроде бы все согласны с тем, что самое ценное для человека – это его жизнь. Но есть одна тонкость, которая чаще всего остается «за кадром». Для большинства людей абсолютную ценность представляет не жизнь вообще как нечто абстрактное, а именно его собственная жизнь или жизнь близких людей. Именно поэтому к врачебным ошибкам относятся как к чудовищным преступлениям. Речь ведь идет об утрате самого ценного. Однако справедливо это только при такой интерпретации понятия цены жизни. В нашей же стране жизнь никогда не являлась главной ценностью. А в политике жизни людей вообще ничего никогда не стоили!
Достаточно почитать письма Владимира Ильича Ленина времен Гражданской войны к представителям молодой советской власти – сплошной призыв к проведению массового террора. Даже не призыв, а требование!
Абстрактная жизнь в глазах большинства реальной цены не имеет. Революции в Венесуэле или Аргентине, которые привели к тысячам жертв, для человека, живущего в Европе или Африке, значат существенно меньше, чем собственный разболевшийся зуб. Потому что они далеко! Страдания реального умирающего человека с такого расстояния не разглядишь.
Можно ли что-то изменить? Глобально – вряд ли. В отдельных случаях – да.
Homo sum…
Homo sum et humani nihil a me alienum puto.
(«Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо».)
Кто-нибудь задумывался, в каком возрасте чаще всего совершаются ошибки? Я не знаю. Они есть всегда. Однако есть ошибки перманентные (постоянные), никак не зависящие от возраста, и есть специфические ошибки, чаще встречающиеся в определенном возрастном диапазоне, например детские или так называемые ошибки молодости.
Само понятие «возраст» довольно расплывчатое или, если хотите, относительное. Как-то в интернете увидел небольшую подборку исторических и литературных фактов. Маме Джульетты на момент событий, описанных в пьесе У. Шекспира, было 28 лет. Марья Гавриловна из «Метели» А. С. Пушкина была уже немолода, «ей шел 20-й год». Еще из записок 16-летнего Пушкина: «В комнату вошел старик лет тридцати» (это был Н. М. Карамзин). У Тынянова: «Николай Михайлович Карамзин был старше всех собравшихся. Ему было 34 года – возраст угасания». «Бальзаковский возраст» – 30 лет. Ивану Сусанину на момент совершения подвига было 32 года, и у него была 16-летняя дочь на выданье. Старухе-процентщице из романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» было 42 года. Анне Карениной на момент гибели «стукнуло» 28 лет, Вронскому было 23, а старику мужу Карениной – аж 48 лет, причем в начале описанных в романе Л. Н. Толстого событий всем было на два года меньше. «Старикану» кардиналу Ришелье во время описанной Александром Дюма в «Трех мушкетерах» осады крепости Ла-Рошель было 42 года. Примеров можно привести множество.
Сейчас продолжительность жизни людей значительно возросла даже в Российской Федерации, хотя в нашей стране она существенно ниже, чем в Европе. Но есть понятия календарного и биологического возраста. Здесь речь идет о возрасте календарном, который отсчитывается от момента рождения. Однако в 40 календарных лет человек может выглядеть на 30 (женщина благодаря хорошему макияжу и на 25), а может и на все 60. Это уже его биологический возраст. Мы с коллегами подготовили небольшую книжку о способах оценки биологического возраста. Но сейчас речь не об этом.
Начну с детства и детских ошибок. Дети – это маленькие несмышленыши. У них еще нет горького житейского опыта. Часто поэтому нет и страха. Зато есть любопытство и вполне естественная тяга к познанию окружающего мира. Они могут сунуть палец в электрическую розетку, запихнуть себе в нос или в ухо что-нибудь вроде горошины. Маленькие дети все тянут себе в рот и могут проглотить что-то, мягко говоря, несъедобное. Инородные тела в кишечнике, легких, пазухах носа или в ухе у них не редкость. Внимательность родителей и некоторые меры предосторожности помогут уберечь детей от опасности – например, использование заглушек для розеток или размещение их на высоте, недоступной для маленького ребенка.
Европейцы до определенного возраста в качестве главного столового прибора для детей используют ложку. Вилка и нож – предметы небезопасные. Однако горно-таежные эвены, живущие в Якутии и занимающиеся оленеводством, с малолетства приучают ребенка пользоваться ножом, и ничего ужасного не происходит. Они со своими стадами из нескольких тысяч северных оленей с весны до осени кочуют с одного пастбища на другое. Обычно за две недели олени выедают всю траву в округе, и хозяева сворачивают свои юрты и перебираются на новое место. Мужчины занимаются выпасом животных, женщины остаются «на хозяйстве», но могут оставить на время детей и заняться ловлей рыбы. Ребенок приучается к самостоятельности с самого раннего возраста. Умение пользоваться ножом считается абсолютно необходимым элементом выработки у него этой самой самостоятельности. До года он ездит в люльке, притороченной к седлу одного из родителей, а после достижения года – в специальном седле с бортиками из дерева на собственном олене. Почти как в автомобильном детском кресле. И ничего трагического не случается.
По мере подрастания у детей появляется собственный жизненный опыт. Их увлеченность и непосредственность могут помешать им вовремя заметить опасность, например движущийся автомобиль. Кроме того, дети очень доверчивы. Это, наверное, хорошо, но при условии, что их окружают исключительно близкие или просто добрые люди.
Одна из типичных ситуаций – дети хотят походить на взрослых, не будучи готовы к реалиям этой самой взрослой жизни.
В детстве с моим двоюродным братом произошла, я бы сказал, забавная история, заметно повлиявшая на всю его последующую жизнь. Но она могла закончиться и трагически. Когда брату было около 6 лет, кто-то из соседских мужчин отправил его в сельский магазин, который находился сразу за нашим домом, на улочке чуть выше, за бутылкой водки. Ребенок водку купил, но не отнес ее заказчику, а предложил двоим своим друзьям-ровесникам пойти в лес и там попробовать, что же пьют взрослые. Они зашли к нам домой, взяли чурек и несколько кусочков сыра, хранившегося в 20-литровом баллоне с рассолом. Бабушка не обратила на это никакого внимания. Мы часто так делали летом, когда хотелось перекусить. Мальчишки с бутылкой водки и закуской отправились в лес. Там они сели на траву и открыли бутылку. Друзья, сделав по глотку, с отвращением отказались пить горькую. Мой же брат геройски выпил, сколько смог, и упал без чувств. Много ли надо детскому организму, еще «не измученному нарзаном»?
Друзья оказались не в силах нести пьяного товарища, но не бросили его. Они просто скатили его на дорогу (лес-то растет на склоне горы), а сами побрели в село. Спустя некоторое время из города в селение шел почтальон. Он увидел лежащего на дороге ребенка, от которого разило спиртным, узнал его, поднял и принес домой. Вечером пришел мой дядя, отец мальчика. Обеспокоенная состоянием ребенка бабушка ему все рассказала и спросила, что же теперь делать. Ответ дяди был простым и суровым:
«Пускай подыхает. Мне сын-пьяница не нужен». Надо сказать, что всю оставшуюся жизнь брат практически не употреблял спиртного. Он не стал абсолютным трезвенником и может выпить бокал вина или пригубить немного коньяка, но не более того.