Страница 4 из 7
– У тебя нет других родственников, которые пожелали бы забрать тебя?
Лина молча опустила глаза и сосредоточилась на массаже ног. Ах, какое же удовольствие испытывал Саид! Раньше ему не доводилось пробовать эту процедуру, и он даже не подозревал, какое она доставляет расслабление и наслаждение.
– Дядя перевез свою семью в дом моего отца. Других родственников у меня нет. А даже если бы и были, моя мать… – Лина вдруг замолчала. Пауза так затянулась, что Саид решил, продолжения не последует, но ошибся. – Моя мать была танцовщицей. Она намного моложе отца. И ее… не слишком-то одобряли. Так что никто из родственников не согласился бы взять меня в дом после смерти отца.
Саид задумчиво смотрел на ее грустное личико. У него столько государственных дел, что просто нет времени на то, чтобы заботиться об этой отвергнутой всеми девушке. Но и выгнать ее он не может. Совсем одна, никому не нужная, бесправная и беспомощная, она пропадет. Во времена правления его дядюшки такое с людьми случалось сплошь и рядом.
– Спасибо за массаж, Лина. – Он отвел ее руки, стараясь подавить досаду, что пришлось отказаться от ее приятных прикосновений, сел прямее. – Ты можешь идти. Буду рад видеть тебя завтра. Мой секретарь сообщит тебе время.
Девушка поднялась, изумленно глядя на Саида. Потом улыбнулась – с очевидной и искренней радостью. И эта улыбка буквально ослепила Саида, более того – он больше не чувствовал усталости, а одно лишь возбуждение.
– Спасибо, сир! Вы не пожалеете.
С этими словами она упорхнула, а он глядел вслед, с горечью подумав, что ей лишь только семнадцать…
Лишь только семнадцать, а она всего за несколько минут разожгла в нем нешуточную страсть. Саид взъерошил пальцами волосы и выругался.
Лина была потрясающе красива и только этим походила на женщин, которых он выбирал для себя. В отличие от нее все они были опытны и независимы. Все они были способны утолить его страсть, все уходили безболезненно – и для него, и для себя. С каждой из них он проводил не больше недели. Этого ему хватало. Это было частью его системы – он удовлетворял свои сексуальные желания и спокойно возвращался к работе, не тратя сил и времени на серьезные отношения.
Кроме того, все его любовницы были иностранками, жаждавшими вкусить экзотики, переспав с настоящим восточным принцем. И почти все были блондинками. Брюнетки его не особенно вдохновляли.
До сих пор…
Саид снова выругался, не в силах забыть огромные фиалковые глаза, в которых горел огонь и в то же время читалась невинность. Ему надо придумать для нее план. И надо решить, где она будет жить. Постоянно оставаться во дворце ей нельзя. Он не сможет сдерживаться бесконечно…
Глава 3
Лина ерзала в кресле. Кресло было удобное, но она сидела в нем уже целую вечность. Секретарь эмира с серьезными серыми глазами посмотрел на нее свысока и предупредил, что ждать ей придется долго, поскольку у эмира очень много важных дел.
Лине ужасно хотелось объяснить, что нелепый наряд ее – вынужденный, тетка не дала ей взять с собой другой одежды. Она упрямо смотрела на секретаря в упор, не скрывая раздражения, и в конце концов тот отвел ее в библиотеку, усадил в кресло и оставил одну.
Терпение ее иссякло, искушение было велико. На полках стояло великое множество книг – куда больше, чем под силу прочесть одному человеку за всю жизнь. В красивых кожаных переплетах самых разных цветов, некоторые тонкие высокие, другие пухлые приземистые. Девушка легонько пробежалась пальцами по переплетам, представляя, сколько секретов и знаний таят в себе эти книги, а сколько интереснейших историй! Вроде тех, что рассказывала ей мама…
Лина выбрала книгу в зеленом переплете с блестящими буквами. Секретарь ведь не сказал, что книги трогать нельзя. Осторожно открыв, увидела на страницах изображения растений. Принялась листать. Некоторые цветы и травы были ей знакомы – они росли возле дома, иные она не видела никогда. Лина нежно провела пальцами по нарисованному темно-красному цветку – он был изображен так живо, что казалось, вот-вот колыхнется под легким дуновением ветерка…
Насмотревшись на цветы, она закрыла книгу и вернула ее на полку. Подошла к другой и выбрала книгу в красном переплете. Картинок внутри не оказалось, но…
– Лина.
От неожиданности девушка вздрогнула и чуть не выронила книгу.
Эмир закрыл за собой дверь.
Прошлой ночью при мягком свете бронзовых светильников он показался ей невероятно красивым, что совершенно выбило ее из колеи. Но она сказала себе: это просто шок, к тому же далеко не каждой женщине доводится видеть полуобнаженного мужчину, который не является ее мужем.
На этот раз при виде его по всему ее телу снова прошла дрожь возбуждения. Статный мужественный красавец, излучающий волю и непоколебимую уверенность в себе. Смуглое лицо контрастирует с белой тканью рубашки. Взгляд темных глаз тверд и проницателен.
В общем, ничего удивительного, что сердце ее забилось быстрее, внизу живота разлился приятный жар, щеки вспыхнули, хотя до сих пор она не реагировала так ни на одного мужчину.
Лина опустила глаза на книгу, которую держала в руках.
– Как приятно видеть человека, которого заинтересовала библиотека. Сомневаюсь, что мой дядя хоть раз открыл какую-то из этих книг. А у меня пока времени на это не было. Нашла что-то интересное?
Очевидно, он пытался ее успокоить, разговаривая с ней на равных, словно она не была его… подданной. От этой мысли у нее перехватило дыхание.
Эмир остановился прямо перед ней.
– Я… я не знаю. Я только что открыла ее.
Он молча взял книгу у нее из рук, а потом неожиданно отдал ей обратно, вместо того чтобы поставить на место.
Лина посмотрела на строчки, и жаркий румянец снова залил ее щеки. Она сглотнула ком в горле, но глаз на эмира не подняла.
– Лина?
– Да, сир?
– Ты умеешь читать?
В его тихом голосе было столько доброты, что у нее сжалось горло. Никто никогда, кроме ее давно умершей мамы, не говорил с ней так нежно. В то же время тон его, хотя и ласковый, заставлял подчиниться его воле. Лина нехотя подняла на него глаза, не в силах сопротивляться, от его пристального взгляда ее бросало одновременно в жар и холод.
– Нет, сир, – прошептала она, сгорая от стыда.
Как унизительно признаваться в собственном невежестве! В памяти вспыхнули все несправедливые ярлыки, которые повесили на ее мать, а значит, и на нее, соседи и родственники. Словно недостаток образования являлся результатом слабости характера, а не отсутствия возможности получить его.
– Но ведь в вашем городе есть школы. Я сам видел. – Брови эмира сердито сошлись на переносице.
Лина кивнула. Ей и самой хотелось бы получить образование, но не позволили.
– Отец не считал, что женщина должна быть образованной. Мама хотела, чтобы я пошла в школу, но она умерла, когда я была совсем маленькой. Отца уговорить не удалось. – Девушка замолчала, чувствуя потребность объяснить все и оправдать отца. Он ведь не был злым, просто имел свои убеждения и следовал им по жизни. Кроме того, он был разочарован, что первым и единственным ребенком его стала девочка. – Он придерживался традиционных взглядов.
Мать Лины была его второй женой, на двадцать лет моложе его. Умная, обаятельная, красивая, она столкнулась с предрассудками, поскольку до замужества из-за нищеты вынуждена была танцевать на потребу публике. Тень этого предубеждения пала и на Лину: несмотря на хорошее воспитание, нравственность ее из-за прошлого матери ставилась под сомнение.
– Ты хочешь учиться?
Лина изумленно моргнула, глядя на серьезное лицо Саида. Он не шутит? Если бы ее спросил дядя или кто-то из кузенов, она бы заподозрила подвох. Но сейчас с ней говорит эмир! Мужчина, который выслушал ее историю, хотя мог бы просто выгнать. Мужчина, который был с ней ласков и даже нежен, хотя сильно устал. Мужчина, который не дотронулся до нее и пальцем, вместо того чтобы уложить в свою постель и заставить делать все, что ему заблагорассудится!