Страница 28 из 63
– Я все же думал, что мы не на войну отправляемся, – сказал я.
– С Первым Игроком никогда не знаешь точно, – сказал Армандо. – Он все время играет, но даже сыграв с ним несколько раундов, нельзя быть уверенным в том, что это за игра и каковы правила. И существуют ли они вообще.
Как будто без его страшилок все выглядело легко и просто. Мне предстояла встреча с Первым Игроком, одним из Архитекторов, одним из основателей Системы и ее альфа-тестером, и, вполне возможно, именно мне выпадет сомнительная честь рассказать ему, что изначальный мир уничтожен. И произошло это не без моего участия.
Я понятия не имел, как можно выстроить правильную стратегию этого разговора, как можно хоть какую-то стратегию выстроить. Он был старше Системы, он нарушил ее правила, ломал об колено игровую механику, и мне нужна была от него услуга, при том, что я ничего не мог предложить взамен.
Я бы на его месте со мной вообще разговаривать не стал. Лезет тут какая-то мелочь, хочет чего-то непонятного…
Погруженный в эти мрачные мысли, я поужинал безо всякого аппетита и попробовал сразу же завалился спать, но сон ко мне не шел. Я ворочался, наверное, больше часа, прежде чем отважился попросить Армандо спеть мне колыбельную.
Старейший бард системных миров не ошибся.
Уже к полудню мы добрались до городка, на окраине которого возвышался маяк, где, предположительно, жил и работал именно тот, кого мы искали.
Находясь у конечной цели нашего путешествия, мы не стали торопиться и отобедали в местном ресторанчике. Когда Армандо заказал третий по счету десерт (десерт был вкусный, но не до такой же степени), окончательно стало понятно, что он просто тянет время и я ему на это указал.
– Да, тяну, – не стал отпираться Армандо. – Чем ближе конец нашего путешествия, тем труднее решиться.
– Но легче-то все равно не станет, – сказал я. – В нашем мире говорят, перед смертью не надышишься. А еще говорят, что ожидание смерти хуже самой смерти. Но я надеюсь, что дела все-таки обстоят не столь печально.
– Да, думаю, сегодня никто не умрет, – сказал Армандо, и чуть позже выяснилось, что он так себе пророк. – Хотите совет? При разговоре с Первым Игроком будьте прямым и открытым, он ценит это в людях.
– А что он еще ценит в людях? – полюбопытствовал я.
– Низкое коварство, – вздохнул Армандо. – В разных людях он ценит разное. Но не забивайте себе голову, вы на такое все равно не способны.
– Ладно, не буду забивать, – пообещал я и повысил голос. – Хозяин, счет, пожалуйста.
Было уже два часа пополудни, когда мы дотопали до самого маяка. Поскольку был день, и погода стояла хорошая, на море штиль и на небе ни облачка, маяк был потушен, а входная дверь была закрыта.
Ни звонка, ни колокольчика, ни колотушки возле двери не обнаружилось, так что я просто занес руку, чтобы постучать в нее кулаком, как буквально затылком почувствовал нездоровое шевеление воздуха и резко дернул голову влево.
Мгновением позже в дверь, ровно на высоте моего роста, до половины уйдя в старую древесину, впился арбалетный болт.
Рефлексы отработали сами, и мое тело бросилось на землю еще до того, как глаза успели передать в мозг информацию об оперении болта, выкрашенном в красный цвет.
Армандо не зря дожил до своих лет, он залег рядом почти одновременно со мной.
Клавдия сама прыгнула в руку, и я слегка приподнял голову, чтобы увидеть, как из ближайшего перелеска на нас летит боевая пятерка эльфов.
Заработали, значит, эти чертовы метки.
Ну, номеру один, пусть и временному, не пристало валяться в пыли, и я вскочил на ноги, и я вскочил на ноги, готовый отражать болты, ломать конечности и крушить черепа, и до начала всех этих удовольствий оставалось секунды три, не больше, и я уже наметил себе первую цель, когда из маяка вдруг гаркнул резкий командный голос:
– А ну-ка, стоять!
И эльфы, как ни странно, остановились. Не знаю, была ли тут замешана какая-то магия, или просто харизма, прокачанная до заоблачных значений, но приказ сработал. Эльфы не замерли, прямо посреди движения, не превратились в до зубов вооруженные статуи и не примерзли к земле. Они просто остановились, хотя на их лицах и читалось некоторое изумление от происходящего.
– Подождите минутку, я сейчас спущусь, – донеслось из маяка, и я почему-то не сомневался, что так оно и будет.
Мы подождем, а он спуститься.
А вот что будет дальше, это я уже предсказать не берусь.
Эльфы стояли, переминаясь с ноги на ногу, как боевые кони перед началом атаки. Один перезаряжал арбалет, второй держал наизготовку уже заряженный, двое были вооружены парными длинными кинжалами, а последний, видимо, их командир, держал в руках вычурный эльфийский меч со слегка изогнутым клинком.
Вот этого типа, наверное, и надо убивать первым.
Из-за двери послышался стук откидываемого в сторону тяжелого засова, потом заскрипели старые петли, и дверь открылась. Стараясь не упустить из виду ни одного эльфа, я все же скосил глаза в ту сторону и впервые увидел Магистра.
И по первому впечатлению Магистр не внушал.
Он был среднего роста, может, чуть выше, лысый, а из-под свободного покроя рубашки уже слегка выпирал намечающийся живот. Помимо рубашки, на Магистре были длинные широкие шорты и шлепанцы на босу ногу. В правой руке Магистр держал уже надкусанное зеленое яблоко, а в левой небрежно, острием к земле, держал самый странный меч, который я когда-либо видел в этой игре.
Полуторный клинок был полностью прозрачным, словно макет меча вырезали из единого куска стекла.
Выглядел Магистр, как сорокалетний. Или как тридцатилетний, но абсолютно за собой не следящий. Наверное, мне стоило бы упомянуть, что на его лице выделялись, живые, исполненные вековой мудрости глаза человека, который был старше самой Системы, но это было бы художественное преувеличение, то лишь, неправда.
Особой мудрости там не плескалось.
– Мессир… – сказал Армандо и склонил голову.
– Не сейчас, Дон, – сказал Магистр, куснул яблоко и обратился к эльфам. – Джентльмены, эти двое явно пришли ко мне, и с вашей стороны было бы крайне невежливо убивать их, пока мы с ними не переговорим.
– Я – Тарэль, – сказал вооруженный мечом эльф. – Младший князь Дома Красных Ветвей, Второй Клинок Дома Красных Ветвей, Посвященный Внутреннего Круга и Остригающий Ветки. Нам не нужен музыкантишка. Нам нужен только он.
И он указал мечом в мою сторону.
– Да мне, откровенно говоря, без разницы, – сказал Магистр. – Хотите убивать обоих, убивайте обоих. Хотите убивать только этого, убивайте только этого. Но делайте это после того, как я с ними поговорю. В конце концов, они наверняка проделали столь длинный путь, а я полагаю, что он был довольно длинным, не для того, чтобы помереть на моем пороге.
– А кто ты такой, что готов встать на пути нашей мести? – спросил Тарэль, презрительно скривив губы.
– Я – Магистр, – сказал Магистр.
– Магистр чего?
– Просто Магистр, – сказал Магистр. – И если вы обо мне никогда не слышали, то это ваша недоработка, а не моя беда.
Эльф смолчал. Видимо, что-то он все-таки слышал.
– Дом Красных Ветвей, значит, – констатировал Магистр. – Ребята, знаете, в чем ваша проблема? В своих мирах вы считаетесь крутыми диверсантами, саботажниками и шпионами, и может быть, там это на самом деле так. Но сейчас вы наткнулись на глобальный замес и лезете в разборку, которая вам не по зубам и не по уровню. И я сейчас не просто о системных циферках говорю. Воистину говорю вам, покайтесь и отступите, иначе вы поляжете все, а на месте вашего дома вырастет дуб, и будет он шелестеть ветками, только не красными, а вполне себе зелеными.
– Мы не отступим, – заявил Тарэль. Остальные четверо поддержали его дружным молчанием.
– Ладно, – сказал Магистр. – Каждый сам выбирает способ суицида. Тогда предлагаю сделку. Я знаю, что вы, ребята, зациклены на чести, ритуалах, церемониях и прочей ерунде, поэтому я готов биться за право поговорить с этими двумя до того, как вы начнете делать с ними то, что вы обычно делаете. Я сражусь с любым из вас, и в случае моей победы мы уединимся на маяке и будем беседовать столько, сколько я посчитаю нужным, а вы будете ждать за дверью, как нелюбимые родственники, которых забыли пригласить на семейный праздник. В том же невероятном случае, если я проиграю… Да гори оно все огнем. Можете хоть весь город сжечь.