В тени экватора

– Извини, больше не буду!

– В общем, так. Не знаю, кто они и какие задачи преследуют, только твале мгобо их рук дело. Они искусственно созданные твари! Не перебивай! Когда хвост отделился от самолета, мы все, кто находился в салоне, повылетали вслед за тобой. Затем я потерял сознание. Очнулся в их лаборатории. Они выпустили из меня всю кровь и вместо нее влили какую-то светло-фиолетовую жидкость. К ноге приладили прибор, что-то типа передатчика. – Мишель указал пальцем на дырку в ноге. – Вживили вот сюда, прямо под кожу левой голени. С его помощью они меня контролируют. Подают мне необходимые команды.

– Как? На каком языке?

– Ни на каком. У меня в мозгу само все воспроизводится. Я на экране там, в лаборатории, видел, как ты расправился сначала с одним маленьким твале, а потом с двумя большими.

– На экране? Что за бред?!

– Это не бред, там такая белая комната, на стене огромный экран и все видно: как ты в самолет лазил, как стрелял в молодого твале.

– Так что, получается, я у них все это время под наблюдением был?

– Не все время, у твале есть специальные камеры, они и передают на экран изображение местности, где сами находятся и что сами видят.

– И ты передаешь?

– Я нет! Я уничтожил прибор, теперь они нас не видят и не слышат. Меня перебросили сюда по воздуху на каком-то непонятном воздушном судне, типа тарелки, с невидимыми снаружи стенками. Внутри все видно, а снаружи нет.

– НЛО? Неопознанный летающий объект?

– Возможно, но те люди, из бункера, похожи на нас с тобой.

– И что, негры есть?

– Негров не наблюдал, одни европейцы. Мне дали задание войти с тобой в контакт, оставить ночевать, чтоб утром твале захватил тебя в плен, они тебя ждут с левой стороны от входа. Главное, чтоб ты ничего не заподозрил и не застрелился. Ты им нужен живым.

– А с чего это я вдруг стреляться должен?

– От безысходности!

– Ну, это еще бабушка надвое сказала!

– Бабушка? А при чем тут бабушка?

– Это у нас, у русских, такая поговорка есть, мол, посмотрим еще, кто кого!

– A-а, поговорка… – вяло протянул негр. – Все, пора! Сейчас разрежь стенку шатра слева от входа, и я туда прыгну. Они ждут. А ты сигай через сам вход и мочи всех, кого увидишь, в том числе и меня.

– Тебя?

– Да, и меня! Не бойся, мне хуже не будет! Я и так мертвее мертвого! С тобой разговариваю, так как заткнул дырку пальцем. А то бы вся питательная жидкость вытекла. Давай, готов?

– Мишель, скажи, а почему ты мне помогаешь?

– А потому, что ты мне пришелся по душе! Еще там, в Анголе.

– А разве у зомби сохраняются чувства?

– Может, я еще не до конца умер? – улыбнулся африканец. – Держи ПМ и патроны, они мне вряд ли еще понадобятся. Да, как отсюда выберешься, уходи строго на север, к реке Конго, и никуда не сворачивай. Да, я тебе вчера обещал показать траву габа, для сохранения мяса. Вон там ее полно, высокая такая, с малюсенькими желтыми цветочками на макушке, по запаху напоминает, как ни странно, мяту.

– Мяту?

– Мяту, мяту! Все! Режь левую стенку! Выходим!

То, что произошло, в последующем отложилось у Кремнева в памяти точно кадры замедленной киносъемки. Он наотмашь рубанул по гладкому шелку шатра остро отточенной сталью боевого ножа. В образовавшуюся брешь ринулся заирский лейтенант Мбомбо. С интервалом в две-три секунды следом за ним, но в другую сторону, отодвинув полог «юрты», затяжным нырком вывалился наружу и лейтенант советской армии.

Перекувырнувшись через голову, боковым зрением узрел, как два темных пятна отделились от ближайшего дерева и метнулись на поднявшегося во весь рост африканца. В мгновение ока Михаил навел холодный ствол на твале и, не теряя даром времени, открыл по ним прицельный огонь. Короткими перебежками, стреляя с колена и от груди, он стремительно отходил к кромке леса.

Вот еще парочка злобных монстров спикировала на него откуда-то сверху, рассекая перепончатыми крыльями влажный воздух. Переместил огонь и на них, на ходу меняя пустые магазины. Через пять минут вся поляна перед палаткой оказалась завалена дымящимися трупами и отстрелянными гильзами. Тогда Кремнев ощутил, как припекает левую кисть. Так сильно, буквально за несколько минут, нагрелось автоматное дуло, что раскалившийся металл начал безжалостно обжигать стрелку кожу.

В горячке лейтенант расстрелял все снаряженные магазины, времени на пополнение боезапаса не оставалось. Он рывком выхватил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя и прислушался. Кругом стояла поразительно безмятежная тишина. На автопилоте подцепил брошенные впопыхах вещмешок и брезент, подобрал пустые магазины и оброненный, опустошенный до последней пули автомат. Прикрываясь заряженным пистолетом, держа поляну под постоянным прицелом, пятясь задом, отошел к лесу.

– Мишель, ты живой? – громко позвал Кремнев из-за корявого дерева, пристально всматриваясь в неподвижные трупы на поляне. – Мишель! Мбомбо! Мишель, отзовись! Если ты цел, то дай знать!

В ответ донеслась лишь гробовая тишина. Стараясь не испытывать судьбу, покричав еще минут пять, Михаил проворно сориентировался на местности и, подхватив свое имущество, припустил бегом по джунглям, каждые десять – двенадцать шагов оглядываясь назад. Погони как будто бы за ним не отмечалось.

Переведя дыхание и как следует отдышавшись, проверил, что уцелело в вещмешке. Так, шесть гранат, сотня патронов к АК, с полсотни, а может, и больше зарядов к «Макарову», да плюс кусок сроднившегося с ним за эти дни вышарканного куска брезента. Наскоро забил уцелевшие магазины до отказа боекомплектом, вышло три рожка полных и один с двенадцатью патронами. Негусто!

Вытянув уставшие натруженные ноги, постарался максимально расслабить ломившие от усталости мышцы, прикрыл глаза и задумался. Еще раз прокрутил перед собой события нынешнего утра. Зомби, твале, НЛО, куча трупов, неизвестные экспериментаторы! Кошмар! С чем он столкнулся в этом болоте вблизи экватора? Кому он нужен живым? Как отсюда выберется? Есть ли за ним погоня?

Одни сплошные вопросы и ни одного путного ответа. Негр предупреждал его ни в коем случае не идти к самолету, там может оказаться засада. А кто ее организует? Какими силами? Снова твале пошлют? Опять распирающие мозг вопросы без желанных ответов.

Хорошенько поразмыслив, взвесив все за и против, Кремнев постановил отправиться к остаткам самолета. Необходимо обязательно пополнить боезапас и забрать лодку и плот. Чтоб идти к берегам Конго, придется преодолевать топкую трясину, мутные ручьи, многочисленные озера, да и просто безразмерные лужи, что их не объехать, не обойти. Без «тазика» тут, факт, никак не обойдешься.

– Ладно, как говорится, Бог не выдаст, свинья не съест! – вслух проговорил переводчик и усмехнулся. А свинью он, кстати, и сам с превеликим удовольствием съест при первом же удобном случае.

Ба! А вот и трава, про которую ему рассказывал негр Мишель, что позволяет сохранять в местном климате сырое мясо. Желтенькие махонькие цветочки, собранные в небольшие бутончики, приветливо колышутся на ветру и источают аромат нашей мяты. Все сходится – это те самые.

Выбрав небольшой бугорок, возвышавшийся над жесткой травой, недалеко от самолета, Кремнев расположился на ночлег прямо на нем.

Когда дождь все же прекратился и небо немного прояснилось, Кремнев тщательно осмотрелся. Так, на невооруженный глаз, ничего подозрительного словно бы и не заметно. Как все ящики, сложенные им, стояли под самолетом, так и теперь продолжают стоять. Вон его самодельная лодка под кривым деревом так и валяется, прикрытая сверху плотом. Видно, зря он страдал, мокнул и голодал, прячась здесь всю ночь. Никто так и не явился за ним.

– Что ж, возьму патронов, гранат, сколько унесу, лодку с плотом, и вперед! На север! Пора выбираться из этих мрачных дьявольских болот.

Глава 7

На пятый день утомительного путешествия по конголезской топи количество мелких озер стало существенно прибавляться, скорость передвижения упала вдвое. Приходилось пересекать вонючие лужи при помощи плота, что отнимало и силы, и, разумеется, время. Да и земля под ногами утратила былую твердь и стала мягкой, как пластилин, подолгу не отпуская из объятий стопы Кремнева.