Страница 10 из 13
И дело не в том, что я не способен испытывать сострадание или участие. Скорее, наоборот, в своё время это принесло мне немало проблем. Это потом я прозрел, ожесточился, научился держать в узде свои никому не нужные порывы, наконец, узнав, как люди, в большинстве своём, эгоистично убивают всё вокруг и откусывают руку, протянувшую им помощь, по самый локоть.
О, да. Я говорю “люди”, потому что давно не отношу себя к их расе. Моя мать была одной из последних нейдженфи. Когда-то этот дивный народ жил в Анехалле — суровом северном краю, скованном вечными льдами. Их называли по-разному — Снежные феи, Ледяные девы, Вьюжные духи, но все сходились во мнении, что во всём мире не найти женщин прекраснее. И с этим сложно было поспорить.
Их тела, словно сотканные из тысяч снежинок и сияющей ледяной пыли, были ослепительно красивы, а магия — опасна и непредсказуема. В остальном же, нейдженфи мало чем отличались от людей, разве что волосы их были белее снега, а глаза — синее моря, и жили они в сотни раз дольше, чаще всего уходя за Грань по собственному желанию.
Все человеческие мужчины Пириала жаждали обладать Ледяными девами, за ними охотились, отлавливая, словно животных, превращая в своих рабынь или бесправных жён. Но столь прекрасные существа не могли существовать в неволе. И произошло неизбежное — нейдженфи исчезли из нашего мира, предпочтя смерть столь незавидной участи.
Их немногочисленные дети от вынужденных браков с людьми — единственное напоминание о некогда прекрасной расе. Вот только… Полукровок нейдженфи было так мало, что уже больше полувека их существование считают выдумкой. Впрочем, неудивительно.
Магия, полученная от матерей, убивала их. Медленно, мучительно, неотвратимо. Вымораживала изнутри, выпивала эмоции и силы, а затем и саму жизнь. Обуздать её было практически невозможно.
Но я смог.
Это — моя тайна, хранимая за сотней печатей. И это — моя ноша, с которой мне предстоит идти по жизни до самого конца. Все последние годы я чувствовал, как уходили с Пириала мои братья и сёстры, как растворялась в эфире память предков, а вместе с ней и накопленный ими и мной самим опыт.
Пока в конце не остался только я. Один. Потерянный, пылающий жаждой мщения и лишённый какой-либо надежды на счастливое будущее и веры в то, что от людей ещё можно ждать что-то хорошее. И, когда, казалось бы, мне не осталось ничего иного, как уйти вслед за остальными, судьба даровала мне шанс. Нет, не так, Шанс.
На собственное спасение, месть и возрождение нейдженфи.
И, когда до цели осталось всего несколько шагов, моя жизнь снова совершила немыслимый поворот, и теперь я здесь. С приказом стать нянькой для взбалмошной принцессы и напарником для ходячей катастрофы, лишь по ошибке родившейся девушкой, а не мелким пакостным демоном.
Мои мысли снова вернулись к девчонке с фиолетовыми наивными глазами. Интересно, сколько ей лет? Вряд ли больше тридцати пяти. Совсем ещё юная, особенно при условии, что даже чистокровные люди живут до ста восьмидесяти-двухсот лет. А если учесть, что никому неизвестно, кем был её отец, она вполне может быть полукровкой одной из рас, как и я.
Интересно, что заставило её достичь подобных высот в столь раннем возрасте? Только ли опасность, идущая за их семьёй по пятам? Или у неё, как и у меня, были и другие причины идти к собственной цели напролом?
Внезапно я подумал, что у нас с магистром Экирей очень много общего. Возможно, мы действительно смогли бы сработаться. Пожалуй, стоит всё же хотя бы попробовать узнать девчонку получше.
Решив не откладывать разговор с ней в долгий ящик, я отправил слабенькое заклинание на её поиски и немало удивился, почувствовав, что Лайза в опасности. Что за…?
Практически мгновенно я переместился на зов собственной магии и с размаха впечатался в защитный барьер, у которого деловито сновали студенты Боевой Академии Льерна. Конечно, мне не составило бы труда раскидать их, как котят, но, к сожалению, будучи преподавателем Академии Тайн, я не мог себе этого позволить.
— Что здесь происходит? — холодно спросил я молодого дракона с нашивкой старосты на чёрном мундире.
— Нападение на студентку, сэр, — чётко отрапортовал парень. — Место происшествия изолировано, куратор Сейди отправился на помощь.
— Кто-о?!
Ярость мгновенно вскипятила кровь в моих венах, жгучей ненавистью ударила в голову, призывая найти и немедленно растерзать! Сдержать свои эмоции, а значит, и опасную для окружающих магию, мне удалось с огромным трудом. Не время.
Я быстро осмотрелся, отметив и то, как профессионально сработали студенты ненавистного мне человека, установив барьер, и то, как тщательно они оградили то, что, судя по всему, осталось от нападавшего. Присмотревшись к ближайшей улике, я выругался сквозь зубы, сразу поняв, кто лишил нас всех зацепок. Ну, Буся или как-там-тебя, держись!
На то, чтобы сложить один плюс один, выявив объект покушения, мне понадобилось пару секунд. Так я и думал! За девчонкой всё же пришли!
Это меня неожиданно разозлило.
Шагнув к барьеру, я приложил ладонь к полупрозрачной преграде, собираясь пройти сквозь неё, но ко мне тут же приблизился отряд студентов Академии Льерна, которые попытались меня ненавязчиво оттеснить назад.
— Простите, сэр, но туда нельзя — приказ куратора.
— Я — преподаватель Академии Тайн, — сквозь зубы процедил я.
— Да хоть Его Величество Рамир Третий, — спокойно ответил ранее виденный мной староста. — Уж извините, но, здесь и сейчас, своего куратора мы опасаемся гораздо больше.
Подобное пренебрежение меня взбесило, поэтому взмахом руки я отправил настырных студентов в полёт и сразу же ударил атакующим заклинанием по барьеру.
Судя по тому, что защита не рухнула мгновенно, её уже успели закрепить с помощью портативных усилителей. Шустрые малые! Конечно, для меня и это не было проблемой, просто предстояло повозиться чуть дольше.
Встряхнув кистями рук, я принялся плести заклинание, но мне снова помешали. Как бы я ни относился к Залтариону, стоило признать, что своих подопечных он тренировал по высшему разряду.
— Вот паршивцы неугомонные, — проворчал я, когда в меня полетел целый рой обездвиживающих и временно блокирующих силу заклинаний.
Естественно, справился я с ними играючи и, с мстительным удовольствием разметав слишком смелых студентов новым порывом ледяного ветра, всё же прошёл сквозь барьер.
Картина, которую я увидел, мне абсолютно не понравилась.
В отдалении статуей застыла змея магистра Экирей, песок у самого берега был оплавлен, а сама девушка — мокрая, в рваном платье — стояла всего в паре шагов от Залтариона, кутаясь в его же рубашку.
Я оказался с ней рядом уже через пару секунд и от души встряхнул девчонку за плечи. Вот куда она опять влезла?!
На то, чтобы проверить магический фон, мне не потребовалось много времени. И я едва сдержал ругательство, уловив остатки звучавших здесь заклинаний. Помимо всплеска мощной огненной магии магистра Сейди, я нащупал кое-что ещё и, если бы не был на сто процентов уверен, что нейдженфи исчезли, то решил бы, что здесь побывала одна из них. Вот только… Я бы точно почувствовал подобного гостя, а значит, тут был задействован какой-то артефакт, имитирующий силы Снежных. Кому это могло понадобиться и зачем? Вопросы всё множились, а вот ответов катастрофически не хватало.
— Магистр Экирей, не могли бы вы рассказать, что здесь произошло? — я взглянул на растерянную девчонку, надеясь, что она сможет внести хоть какую-то ясность.
Вздрагивая, Лайза, тем не менее, чётко и быстро пересказала то, что с ней произошло. Правда, к концу монолога ощутимо напряглась, глядя на меня с огромным подозрением.
Причину этого я понял довольно быстро. Проверяя фон, я, видимо, неосознанно воспользовался родовой силой, и Экирей приняла меня за нападавшего. Она даже попятилась, прижавшись спиной к Сейди!
Я скрипнул зубами, осознав, что Лайза считает меня более опасным, чем этого … Приличных слов у меня не нашлось, поэтому я просто заверил девчонку, что она ошибается, что бы там ни пришло в её очаровательную головку. И, когда уже собирался сказать, что паниковать рано — я могу вызвать одного из некромантов из своего отдела, чтобы хотя бы попытаться расспросить то, что осталось от нападавшего, в наш диалог вмешался Залтарион, словно только увидевший связь между девушкой и боевым аспидом, на которого сам же и накинул стазис несколькими минутами ранее.