Страница 73 из 73
— Слава Богу, твой секси-фейри вытащил нас оттуда.
Весь мой юмор испарился, стоило ей упомянуть его. Виолетта тут же заметила перемену во мне и подала мне свежий платок.
— Ладно, а теперь рассказывай, чего я не знаю.
Понизив голос, я рассказала ей все, что случилось с момента, как меня схватили у блошиного рынка до сегодняшнего дня. Я ничего не утаила, и она попеременно то потрясенно ахала, то возмущалась. Когда я описала насколько была рада видеть Лукаса, и что последовало потом, она начала ворчать себе под нос:
— Ну, что за урод!
— Вот и всё.
Я опустила взгляд на колени, чтобы она не увидела, насколько больно было оживлять в памяти тот ужасный момент.
Виолетта взяла меня за руку.
— Он тебе небезразличен.
Я молча кивнула, так и не подняв глаза. Я прекрасно понимала, что было довольно глупо влюбляться в кого-то вроде него, но это всё равно случилось. И он разбил мне сердце, и я знала, что так оно и будет.
— Ох, Джесси, — прошептала Виолетта.
Я подняла голову и улыбнулась ей.
— Век живи и век учись, верно?
Целую минуту она размышляла.
— Думаю, ты тоже была ему небезразлична.
— Как ты можешь такое говорить после того, как он поступил?
— Выслушай меня до конца. Вплоть до вчерашнего дня он всегда прибегал к тебе на помощь и заботился о тебе, когда ты была больна. Никто, кому плевать, не будет так поступать.
— Ты бы видела его в том подвале, слышала бы, как он разговаривал со мной, — живот болезненно стянуло от воспоминания. — Если бы ты там была, ты бы сейчас говорила иначе.
Она сжала мою руку.
— Он думал, что ты предала его. Я бы тоже была обижена, да и взбесилась бы, если бы посчитала, что ты соврала мне.
— А тут-то ты ошибаешься, — я соскочила с кровати и встала к ней лицом. — Ты бы никогда не отвернулась от меня, так как это сделал он, как и никогда не посчитала бы меня способной на то, в чём он обвинил меня. Ему хватило буквально одного слова от наркодилера, чтобы поверить в худшее насчёт меня. Он даже на миг не задумался о том, что Рогин мог подкинуть тот планшет в мой подвал, чтобы спасти свою собственную задницу.
Она печально улыбнулась.
— Я не говорила, что он был умён. Он принц, который привык к тому, что люди заискивали перед ним. Он оскорбился и набросился на тебя, и я готова поспорить, что он уже сожалеет об этом.
— Мне плевать, будь он хоть королём Англии. Он соврал мне о том кем был, а затем изменил свои взгляды и назвал меня лгуньей. Что за лицемер, — я заскрежетала зубами, когда гнев сменил обиду. Мне не нравилось то, что я чувствовала, но так было проще, чем испытывать мучительную обиду. — Ну а теперь мы можем поговорить о чём-то другом?
Виолетта рассказывала мне о своей поездке к бабушке, пока не стала зевать, вымотанная долгим перелётом. Я предложила ей вздремнуть на пустой койке, и она уснула в считанные минуты. Финч вырубился на плече папы ещё часом позже, оставив меня наедине с массой тягостных мыслей.
Я проверила время, уже было близко к полуночи. Я включила телевизор, поставив громкость на самый низкий уровень, и стала смотреть за церемонией спуска шара[11].
Прошлый Новый Год я была на Таймс Сквер с родителями и Виолеттой, пребывая в блаженном неведении о том, что мне уготовил грядущий год. Многое изменилось в этом году, но, в конечном счёте, со мной всё ещё были люди, которых я любила больше всего на свете. Может быть, я и правда была благословенна богиней.
— Пять, четыре, три, два, один… Счастливого Нового Года!
Толпа на Таймс Сквер разразилась криками и радостными воплями, на площади заиграла песня «Старое доброе время»[12]. Я всегда любила эту песню, но сегодня слушая её, я чувствовала себя немного несчастной.
Виолетта громко захрапела, и я рассмеялась, стряхивая с себя меланхолию. Посмотрев на всех спящих моих любимых, я испытала сильный всплеск благодарности, что они были здесь со мной. Как бы сильно не обидел меня Лукас, я не стала бы менять цепочку событий, приведших моих родителей домой. Ради них я готова была повторить всё с самого начала, и глазом не моргнув.
Моё внимание и привлекла вспышка на улице, и я подошла к окну, понаблюдать за игрой фейерверка на небе в нескольких километрах от больницы. На душе стало легче от обещания новой жизни в новом году. Наступило время для нового старта, и я собиралась заняться именно этим.
Я улыбнулась своему отражению в окне и резко втянула воздух, увидев очертания высокой женщины с длинными серебристыми волосами, стоящей позади меня. С колотящимся сердцем, я развернулась, но вот только никого там не было. Я подбежала к двери палаты и, выглянув, проверила обе стороны коридора. Коридор был пуст, за исключением двух медсестёр на посту.
«Отлично, теперь я ещё и рассудок теряю». Я вернулась в палату с глуповатой улыбкой на лице. Вероятно, сказывалось отсутствие хорошего сна.
Выключив телевизор, я легла на оставшуюся свободную койку и закрыла глаза. Я подумала о Фарисе и вновь обратилась с молитвой к его богине о его излечении от ужасных увечий, нанесённых ему. Вопреки моим чувствам к его друзьям, я желала этому фейри только самое наилучшее.
Я уже почти было провалилась в глубокий сон, когда возникло ощущение, будто моё тело обволокло коконом из тепла, и чувство умиротворения накрыло меня. Я вздохнула, и нежный женский голос наполнил каждый уголок моего сознания.
— Думаю, ты отлично подойдёшь, Джесси Джеймс.
— КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ ~
Переведено для сайта http://vk-booksource.online и группы https://vk.com/booksource.translations
11
В 1907 году газета Нью-Йорк Таймс впервые провела церемонию «Ball Drop» тогда, правда шар имел гораздо более скромные размеры — всего полтора метра в диаметре и весил 317 кг. Но, находился он на том же самом месте, что и сегодняшний хрустальный гигант — на крыше, теперь уже бывшей штаб-квартиры газеты — Times Building, по адресу Таймс Сквер — 1. Сегодняшний шар имеет гораздо более внушительный размер в диаметре (3,6 метра) и рекордные 5 тонн веса
12
Auld Lang Syne ([ˈɔːld lɑŋ ˈsəin], рус. Старое доброе время) — шотландская песня на стихи Роберта Бёрнса, написанная в 1788 году. Известна во многих странах, особенно англоязычных, и чаще всего поётся при встрече Нового года, сразу после полуночи