Страница 5 из 9
Это палата для женщин, а его положили в палату для мужчин. Верно?
Я слышу шаги. Дверь со скрипом открывается. В комнату входит невысокий худощавый мужчина с редкими, тёмными волосами, а за ним суетливо бежит уже знакомая мне женщина — медсестра.
Оба в белых халатах.}
}— Очнулись? — вздыхает, присаживаясь на стул рядом с моей койкой. — Я ваш лечащий врач, Игорь Владимирович. Как себя чувствуете?}
}Издевается? Как я себя чувствую… Как. Я. Себя. Чувствую?}
}По мне будто каток проехал. И продолжает ездит. }
}Я игнорирую вопрос. Вспоминаю о самом важном.}
}— Я п-потеряла ребёнка, да? — смотрю в потолок. Дрожу. По щеке скатывается одинокая слеза.}
}— Нам очень жаль… — вздыхает. }
}— А муж? Где мой муж? — губы дрожат. Я боюсь ответа врача, как удара.
Продолжаю смотреть в потолок, который начинает раскачиваться перед мутнеющими глазами.}
}— Примите наши соболезнования. Простите. Не было шансов…
— Что в-вы такое говорите? — поворачиваю голову, смотрю на него, с укором, с неверием, с обвинениями. — Вы лжёте! Человек не может просто так взять и исчезнуть навсегда! Мы в-ведь… Знаете, сколько у нас планов было? Женечка, квартиру купил, машину. Мы готовились к встрече с малышом. После стольких лет труда, мы обрели своё счастье! Это несправедливо! Несправедливо… Потерять всё. За один миг. Долбанный, внезапный миг.}
}Проглатываю слёзы. Дышу ртом. Легкие горят огнём. Мне катастрофически не хватает воздуха. Где-то вдалеке сознания я понимаю, что у меня просто сдают нервы и я начинаю сходить с ума, потому что не верю, не могу принять правду. Хочется отрицать реальность. Хочется биться в агонии, требуя, чтобы они отвели меня к мужу. Срабатывает защитный механизм. }
}— К сожалению, мы говорим правду. Сегодня к вам придёт психолог. Что насчёт вас… вам повезло. Можно сказать в рубашке родились. Даже переломов нет. Лишь незначительное сотрясение. Порезы, ссадины. Но удар больше всего пришёлся на брюшную полость. К сожалению, плод спасти не удалось. Вам сделали чистку. Дальнейшее зачатие и вынашивание плода под вопросом. Но медицина не стоит на месте, как вы знаете, — пытается подбодрить. }
}Да какая к чёрту дальнейшая беременность!
Конец. Всему конец. У нас с Женей было раз и навсегда.
— Просто убейте меня, — качаю головой, закрывая глаза. Дрожу. До такой степени, что зубы стучат друг о друга. — Влейте мне яду в вашу сраную капельницу. Пожалуйста. Не хочу больше ничего. Не хочу. Просто уйти позвольте. К ним. Туда. Я должна быть там. Почему их забрали, а я здесь? Почему нас разделили?
— Успокойтесь, пожалуйста. — Игорь Владимирович касается моей руки, гладит её. Но я ничего не чувствую, кроме кошмарной боли.
Ничего не хочу. Ни-че-го.
Ублюдки! Ненавижу!
Распахиваю глаза, рыча:}
}— Кто? Кто эта мразь, которая отняла у меня жизнь?}
}У меня. У меня, в первую очередь. Потому что без Жени и малыша я чувствую себя мёртвым мешком с кровью и костями.
Врачи думают, что я жива. Внешне — да. Но внутренне — я рассыпалась на осколки. Их больше не склеишь. Не восстановишь. Если и соберёшь, то идеала не будет. Останутся уродливые шрамы. На месте раскола.
— Простите, мы пригласим к вам следователей чуть позже. Пока отдыхайте, восстанавливаетесь. }
}— Я слышала выстрелы! Там была перестрелка! Мы с мужем ехали очень осторожно, не больше сорока километров в час! В нас кто-то врезался — большой, чёрный джип с яркими фарами, а потом... градом посыпались жуткие выстрелы.}
}Я успеваю заметить, как быстро меняется лицо главврача. Как его тонкие губы опускаются вниз, а кривой нос морщится в отвращении.}
}— Вы ошибаетесь. С вами произошёл несчастный случай, Ангелина Сергеевна. Авария. Просто авария. К сожалению, никто, кроме вас не выжил. И те пациенты, которые в вас врезались. У них что-то с машиной произошло. Тормоза отказали.}
}— Нет! Вы что-то скрываете! — я поддаюсь вперёд, задыхаясь от истерики, впиваюсь пальцами в запястье врача, начинаю его трясти. — Говорите! Кто их убил?! Какая тварь?}
}Слёзы умывают бледное лицо раскалённым ядом.}
}Я реву. Реву. Реву. Не могу остановиться.
Боль меня заживо съедает.}
}— Успокойтесь, сейчас же! — командует упырь в белом, вырываясь из хватки, — или мне придется вызвать неотложку и отправить вас в психушку! }
}Игорь Владимирович даёт знак медсестре коротким кивком, а та, в свою очередь, делает мне укол. По прозрачной трубке лекарство вливается в колотящееся тело. Я опять начинаю тонуть в слабости, улетая в бесчувственный сон.}
}Так и знала. Они что-то скрывают.}
}Нелюди! Твари проклятые!}
}Их купили. Да? Купили, ублюдков!
Ненавижу этот жестокий мир. Ненавижу подлую суку судьбу.
Какой-нибудь местный депутат, или сынок высокопоставленного мажора?
У кого есть деньги, тот и управляет планетой. Захочет — украдёт, захочет убьёт. Всё равно откупится, следы заметёт. Таким мразям всё сходит с рук. Виновники аварии даже не будут наказаны за содеянное. Их не найдут. Мне сказали, что они мертвы. Но я не верю.
***
Если бы меня не накачивали успокоительными, я бы сошла с ума от горя. Сердце бы точно не выдержало и лопнуло, захлебнувшись в крови. }
}Этой ночью мне приснился Женя. Он обнимал меня, нежно шептал на ушко, что всё будет хорошо, чтобы я не отчаивалась, хваталась за жизнь дальше. Ведь я сильная. И если бог дал мне второй шанс, оставив в живых, значит моё время не пришло, значит я должна им воспользоваться. Значит так надо.
Женя спас меня. Любимый отдал за меня жизнь, закрывая собой. Если я наложу на себя руки, значит его жертва будет напрасной. Значит, я перестану его уважать. Наплюю на всё, что он сделала ради меня. К такому выводу я пришла, когда очнулась после сна, взбодрившего меня, а после пообщалась с психологом.
Пока я нахожусь в больнице, я получаю необходимые дозы успокоительных и лишь благодаря этому держусь. }
}Время идёт. За окном хлещет ливень, барабаня по стеклу. Гремит гром. Я просто смотрю в окно, лёжа в постели, не моргая, ни о чём не думаю, натянув простынь, пахнущую хозяйственным мылом, до самого подбородка. Скоро меня выпишут. Не хочу возвращаться домой. В холодную, пустую квартиру. Лишь вещи и наши с ним фото буду напоминать мне о человеке, которого я любила больше всего на свете, и которого теперь просто нет.
Позади слышится всплеск воды — санитарка моет полы, постукивая ведром. }
}— Доченька, ты ведь молодая ещё, — воркующим тоном обращается ко мне. — Сколько тебе? Двадцать пять?}
}Киваю, натягивая простынь ещё выше.}
}— Ну вот. Нарожаешь еще. Не отчаивайся. Крепись.
Смертоносная буря ненависти резко закручивается в груди. }
}— Вон, — шепчу, еле-еле сдерживаясь.}
}— Ась? — старая идиотка косится на меня, выжимая грязную воду из тряпки.}
}— Вон пошла! — подушку в неё швыряю. — Да что ты знаешь о любви, о детях?! У нас настоящая любовь была. Одна, единственная. Больше не будет такой никогда! Его больше никогда в моей жизни не будет. Моего Жени.
— Батюшки! Совсем уж умом тронулась, окаянная! — санитарка грохает ведром, вылетая из палаты.