Страница 5 из 7
Он заметил Оливера, болтавшего у бара с какой-то девицей. Несмотря на все его презрение к кузену, Ставрос понимал, что в некоторых отношениях они были похожи.
Он никогда не лгал подругам, но вряд ли это можно было причислить к достоинствам Ставроса, так как его отношения с женщинами редко длились дольше месяца. Всякий раз, когда тяга к работе становилась сильнее тяги к сексу или если любовница требовала от него какого-то эмоционального участия, Ставрос просто прекращал роман.
Последние два десятилетия он работал по восемнадцать часов в сутки, создавая свою технологическую компанию. В отличие от Оливера он не боялся тяжелой работы. Поначалу просто хотел добиться успеха назло отцу, оставившему мать без гроша и вычеркнувшему Ставроса из претендентов на состояние Миносов. Но к двадцати годам он научился получать удовольствие от самой работы.
Но правда была в том, что он не сильно отличался от Оливера, так же, как и он, спал с красивыми женщинами, избегая серьезных отношений. Но Ставросу это удавалось лучше.
Для него было ударом осознать, что Оливер, несмотря на свою слабость и поверхностность, сумел сделать то, чего не получилось у Ставроса, – жениться, хотя был на два года моложе. А у Ставроса оставалось так мало времени…
Наконец отыскав взглядом Холли, которая разговаривала с сестрой, он начал проталкиваться сквозь толпу, не обращая внимания на тех, кто пытался заговорить с ним.
Он подошел к Холли сзади как раз вовремя, чтобы услышать, как Николь что-то сердито ей выговаривала.
Голос Холли был тихим и умоляющим:
– Я просто боюсь за тебя…
– Мне все равно, что ты думаешь или что говорит Ставрос Минос. Оливер никогда не будет меня обманывать. – Николь вздернула подбородок, ее длинная белая фата заколыхалась. – Ты не заслуживаешь быть моей подружкой невесты. Я должна была попросить Юну, а не тебя! Лучше соседка по комнате в колледже, чем ревнивая сестра – старая дева!
– Николь!
– Забудь об этом. – Глаза ее сестры сверкнули холодным блеском. – Я хочу, чтобы ты убралась отсюда.
Холли глубоко вздохнула.
– Пожалуйста. Я не пытаюсь…
– Убирайся! – крикнула Николь так громко, что перекричала оркестр, и гости обернулись, уставившись на них.
Холли опустила плечи и с потрясенным лицом прошла сквозь молчаливую толпу.
Ставрос повернулся к Николь.
– Твоя сестра любит тебя, – тихо сказал он. – Она пыталась предупредить.
– Предупредить меня? – идеальные розовые губы Николь скривились, она насмешливо вздернула подбородок. – Я никогда не чувствовала себя такой счастливой, как сейчас.
– Ну, удачи тебе, – ответил он и пошел за Холли.
Он нашел ее на улице дрожавшую от холода, безнадежно пытавшуюся поймать такси. При виде Ставроса ее лицо побледнело. Развернувшись, она заковыляла прочь, через пустую улицу к запорошенному Центральному парку. Когда он попытался догнать ее, она отчаянно закричала:
– Оставь меня в покое!
– Холли, подожди.
Ставрос нагнал ее на тротуаре возле кареты без лошадей, украшенной гирляндами остролиста и красными бантами, и схватил ее за плечо.
– Проклятье… – прошептала она.
С трудом сдерживая злость, он притянул ее к себе. Холли плакала у него на груди, и он чувствовал, как она дрожала от горя и холода.
– Я сказала ей слишком поздно. Я должна была догадаться… Я должна была давно предупредить ее!
– Это не твоя вина.
Мысленно проклиная своего кузена и ее сестру, Ставрос нежно гладил ее длинные рыжие волосы, пока она не успокоилась.
Она подняла на него взгляд, ее прекрасное лицо было опустошенным и в потеках туши.
– Я не собираюсь возвращаться.
– Вот и хорошо.
Она сделала глубокий вдох.
– Это ведь не Николь послала тебя за мной?
Ставрос покачал головой.
Ее плечи на мгновение поникли, затем она вздернула подбородок.
– Так чего же ты хочешь?
Он подошел ближе.
– Я уже сказал тебе.
Ее глаза расширились, а губы приоткрылись. Затем она резко отвернулась.
– Не надо.
– Что «не надо»?
– Просто не надо. – Она с трудом сглотнула, ее зеленые глаза блестели от слез. – Ну ладно, с Оливером я сглупила. Теперь я поняла, что это было наваждение, порожденное одиночеством. Ты поступаешь жестоко, желая доказать свою точку зрения. Я знаю, что не в твоем вкусе. Я живая, у меня есть чувства!
– Ты думаешь, я с тобой играю? Я хочу тебя, Холли, – тихо проговорил он, глядя ей в глаза. – Я хочу тебя. Так сильно, как никогда никого не хотел.
Отвернувшись, она упрямо покачала головой. Ставрос снял свой черный смокинг и аккуратно накинул его ей на плечи. Протянув руку, он провел кончиком большого пальца по ее нежной, дрожавшей нижней губе.
– Холли, посмотри на меня.
В лунном свете ее глаза казались огромными.
– Ты же не думаешь, что я тебе поверю, – запинаясь, проговорила она.
– Верь мне, – прошептал он и, схватив ее за лацканы смокинга, который был ей велик, крепко прижал ее к себе и поцеловал.
Глава 3
Даже в самых смелых своих мечтах Холли никогда не представляла себе такого поцелуя. Его губы и язык умело двигались, овладевая ею. Крепко прижавшись к его сильному, мускулистому телу, она ответила на его поцелуй, всем телом устремившись ему навстречу. В его страстных объятиях внутри ее внезапно вспыхнула искра желания и раскалилась добела.
Холли никогда не чувствовала ничего подобного раньше. Полудетское увлечение Оливером рассеялось как дым. Еще мгновение назад она была опечалена и подавлена резкими словами своей сестры. Но сейчас все ее тело было напряжено от сладостного, дикого желания.
Когда он наконец отстранился, Холли в шоке уставилась на него.
– Ты – все, чего я хочу, – хрипло сказал он, нежно поглаживая большим пальцем край ее скулы.
У нее перехватило горло.
– Держу пари, что ты говоришь это всем девушкам, – неуверенно произнесла она, пытаясь улыбнуться.
– Я никогда никому этого не говорил. – Ставрос посмотрел в сторону парка, на черное кружево голых деревьев на фоне залитого лунным светом снега. – Но жизнь не длится вечно. Я не могу терять ни минуты.
Она прикусила губу, чувствуя себя как во сне.
– Но ты можешь иметь любую женщину. Я совсем другая…
– Да, другая. Я наблюдал за тобой. Ты теплая, любящая и добрая. И очень красивая, – прошептал он, проводя рукой по ее длинным рыжим волосам. Его взгляд упал на ее красное платье с глубоким вырезом. – И такая сексуальная, что любой мужчина может сойти с ума.
Сексуальная? Она?
Он покрыл поцелуями ее лицо.
– Ты единственная, кого я хочу.
Ставрос снова поцеловал ее в губы, и поцелуй длился так долго, что она забыла все свои сомнения и преодолела неуверенность, она забыла даже свое собственное имя.
Когда он отпустил ее, Холли все еще была под влиянием его жарких объятий.
Поднеся телефон к уху, он приказал:
– Забери меня у Центрального парка.
– Так ты уезжаешь? – прошептала она, странно удрученная.
– Я отвезу тебя домой.
– Тебе не нужно отвозить меня домой. У меня есть карта метрополитена. Я могу…
– Не к тебе домой.
Его глаза прожигали ее насквозь.
Ее дыхание участилось.
– Но зачем?
Его чувственные губы изогнулись в усмешке.
– Ты спрашиваешь, зачем?
– Я имею в виду… нужно что-то напечатать или…
– Ты думаешь, это все, на что ты годишься?
Она покраснела под его пристальным взглядом.
Она прикусила губу, затем заставила себя ответить: – Ты хочешь меня соблазнить?..
– Насколько ясно я должен еще это сказать? – хрипло ответил он. – Я хочу тебя, Холли. В своей постели. И в своей жизни.
Последнее предложение было самым шокирующим. Она пристально посмотрела на него. Когда-то она думала, что работа и тайная влюбленность в босса – это все, что она могла ожидать от жизни. Еще сегодня, наблюдая за свадебной церемонией, Холли была уверена, что ее будущее – это самопожертвование, самоотречение, забота о других, попытка не обращать внимания на собственное одиночество и страдания.