Страница 101 из 114
Плащ привез из Дредфорта отец. Перед свадьбой его бережно постирали и почистили. Розовый цвет, вышивка, бархат и атлас с годами немного поблекли, но производили впечатление старой и невероятно внушительной вещи. Винафрид повела плечами. Казалось, через плащ ей передался настрой самого Дредфорта. И когда он застегивал серебряную брошь в виде распятого на кресте человека, она неотрывно смотрела ему в глаза. Он дотронулся до ее подбородка. Поцелуй получился долгим. Ее губы лучше тысячи слов сказали о счастье и любви.
— Счастья Домерику и Винафрид! Детей и богатства! Слава союзу Дредфорта и Белой Гавани! — раздались громкие пожелания.
Люди подходили один за другим, желая всего наилучшего. Они дарили подарки — доспехи и оружие, ловчих птиц, кошели с золотом или серебром. Сир Вендел с женой вручили ему золотую цепь и собственноручно надели ее на голову. Винафрид дарили платья и заморские ткани, украшения, благовония и даже кроватку для будущего ребенка. Те, кто не мог похвастаться большим доходом, ограничивались пряжкой для пояса, стременами, брошью, заколками или чем-то похожим. Когда официальная часть закончилась, слуги отнесли семейный плащ и подарки.
Лорд Мандерли собрал лучших музыкантов со всего Севера. Они принесли инструменты — барабаны, скрипки, арфы, флейты, бубны, трубы и все прочее. Сейчас они вовсю играли, развлекая гостей и создавая праздничное настроение.
Великий Чертог искрился светом и весельем. Сотни светильников и свечей разгоняли вечернюю темноту. Люди пили и смеялись, славя новобрачных, которых усадили в центре «высокого» стола, прямо напротив дверей. Они располагались на другой стороне внушительного зала.
Винафрид приковывала к себе взгляды. Наступил самый главный день в ее жизни, тот, о котором она так долго мечтала и ждала. Девушка подошла к нему со всей ответственностью. В одеждах из темно-зеленого шёлка и мирийского кружева она выглядела принцессой из сказки. Плечи были обнажены, показывая верхнюю часть грудей. Лиф платья украшал жемчуг, а низ юбки золотой узор из переплетенных трезубцев и рыбок. Тонкая, затянутая корсажем талия, создавала приятный глазу контраст с широкими бедрами.
По случаю прохладной погоды она накинула на плечи шубку из горностаев, с воротником из чернобурых лисов. Под ним, на белоснежной шее, искрилось светом изящное колье. В волосах едва заметно сверкала узенькая полоска золотого обруча. Высокая прическа с двумя длинными, до груди, локонами и тяжелые серьги завершали ее образ. Домерик испытывал невероятный восторг и гордость от созерцания жены. Ее звонкий смех, призывные и лукавые взоры, быстрые движения и поцелуи заставляли его кровь буквально бурлить. Сам он надел черный дублет со шнуровкой и красными вставками. На ногах были шоссы из первоклассного сукна и легкие туфли с вышивкой и длинными мысами. Пояс поддерживал широкий ремень с серебряными бляхами, а на голове красовался бархатный берет. Потом, когда стало жарко, Рик снял его и повесил на спинку стула. Там же висел и тяжелый, с меховой оторочкой плащ кроваво-розового цвета. Не родовой, а другой, его личный.
Он понимал, что на собственной свадьбе должен выглядеть соответственно, но не сильно переживал по такому поводу. Его деяния — участие в войне, возвращение Арьи Старк, победа над Григором Клиганом и спасение Винафрид — говорили лучше тысячи самых дорогих плащей и колетов. И он видел, как прочие северяне к нему относятся. По своей привычке они не говорили лишнего, но уважение нет-нет, а проскальзывало в их взглядах и жестах. Лучший меч Севера — вот кем его считали.
Когда сир Вилис ввел Винафрид в Великий Чертог и передал ему с рук на руки, девушку сопровождала внушительная свита. Она состояла из матери, сестры, рыцарей и слуг. Сейчас все они расселись по местам.
— За моих внуков! — лорд Виман поднялся и вскинул чашу, разбрызгивая вино. Он и раньше не стеснялся называть Рика внуком, но после возвращения из Пентоса и вовсе проникся к рыцарю уважением и симпатией. — Пусть Семеро и Старые Боги будут благосклонны к ним! Пусть одарят их своими милостями! И пусть детки не заставят себя долго ждать! Пьём!
Каждую его фразу гости встречали единым криком — «пусть». А когда он закончил, сотни кубков, чаш, бокалов и кружек вскинулось к просторным, расписанными морскими узорами, сводам Великого Чертога.
Пир состоял из пятидесяти пяти блюд. Добрая половина представляла различные морские и рыбные деликатесы. Поначалу гости встречали каждое из них восторженным ревом, но по мере насыщения и опьянения на еду обращали все меньше и меньше внимания.
Все началось пирогами с начинкой из дроздов. К ним подали густой суп из сёмги, с душистым хлебом и маслом.
Домерик ухаживал за Винафрид. Они пили из одного кубка и ели из общей тарелки. Девушке особенно понравился паштет из гусиной печени с кедровыми орешками и зеленью. Его поставили в центр стола и уже оттуда слуги накладывали гостям по тарелкам.
Люди поглощали вино, мёд и эль галлон за галлоном. С каждой выпитой чашей в зале становилось все веселее. И жарче. Шум нарастал. Он уже давно «выплеснулся» за стены Чертога и добрался до города. Там тоже гуляли, правда, куда скромнее.
Торрхен, Русе и Бенфри Фрей окружили себя многочисленными молодыми рыцарями и всадниками. С их стороны периодически слышались здравницы и советы Болтону «не отступать, не робеть и больше пить».
Принесли жареных осьминогов. Сразу за ними последовали креветки, запеченные с сыром, фаршированные грибами кальмары и копченый угорь с раками. Он казался невероятно вкусным.
— Попробуем? — рыцарь не дожидаясь согласия, уже насадил на двузубую вилку выглядевший наиболее соблазнительным кусок и угостил девушку.
— Острый! — сказала она, распробовав. — И жирный! Он налил ей вина, и сразу же поцеловал. Гости разразились радостными и пьяными криками.
После угря Болтон понял, что объелся. Пора было останавливаться, хотя добрая дюжина блюд еще и не появилась на столах.
Веселье набирало обороты. Голоса звучали громче, а взрывы смеха казались оглушительными. Леди и дамы многообещающе улыбались своим мужьям, кавалерам или знакомым. Кто-то для веселья завыл, как волк. С псарни сразу же ответили слитным лаем. Общий танец позволил собравшимся немного прийти в себя и утрясти съеденное и выпитое.
Когда принесли жареные бараньи ребрышки с травами и мёдом, Рик не удержался. От них шёл такой запах, что даже Вина не осталась в стороне.
Он кормил ее с вилки и целовал. Его рука, скрытая столом, уже давно покоилась на бедре девушки и позволила себе забраться под платье.
— Скорее бы ночь, Рик! — от вина и возбуждения Вина раскраснелась. Она в очередной раз обняла его и поцеловала в шею. Вила хрюкнула от смеха, подмигнула сестре и, захохотав, бросила в одного из молодых оруженосцев апельсином. Парень посчитал такой знак выражением симпатии и принялся улыбаться.
Его друзья затянули «Медведь и прекрасная дева». Пели они громко, успевая пить и смотреть в сторону молодых. Тор вообще ревел как тур. Неудивительно, что им удалось перекричать остальной зал. А спустя некоторое время их задор и бесшабашность увлекла остальных. Кто-то из оруженосцев вскочил на скамью. Его примеру последовало еще с десяток человек. Они прыгали, вскидывали руки с кубками, заливая вином все вокруг и пели. Вернее орали. Даже старики разглаживали усы, а их ноги сами собой пускались в пляс.
Оплывали свечи в канделябрах. Выступили жонглеры и фокусники. Гости увидели номер с медведем, глотателем огня и акробатами. Небо за узкими окнами стало черным. Все разгорячились. Тут и там целовались. Малыш Том усадил на колени одну из служанок и зарылся лицом в вырезе её платья. Многие уже сняли верхнюю одежду. Танцы следовали один за другим. Домерик неимоверно удивился, когда увидел, что сам лорд Мандерли не удержался и станцевал с собственной внучкой. Он и Вина смотрелись, как утёс и тростинка. Мужчина двигался с тяжеловесной грацией кита.
— Да, с роднёй тебе повезло, — к нему подошел Рисвелл и навалился на плечо. Он основательно подпил и уже успел залить вином колет с узором в виде жеребцов. Друг прищурил один глаз, пытаясь вторым понять, что происходит вокруг. Покачнувшись и икнув, он добавил с самым серьезным видом. — Вы здесь гуляете, как свиньи, а Дредфорт снегом заносит!