Не беси меня!

- Да? Ничего себе… А говорят, ты скандал ему учинила какой-то, прямо в кабинете… - это уже вписалась Люська, которая умела знать все и про всех еще до того, как что-нибудь приключится.

- Ну, так он решил всех вас тут разогнать, к чертовой матери, и набрать новичков. Типа, засиделись на своих местах, расслабились, скоро пылью покроетесь. Надо, говорит, свежую молодую кровь набирать… Вот я и решила вступиться за всех сразу. - Да, некрасиво так делать. Да, нехорошо сочинять то, чего не было и в помине. Но, в конце концов, начальство решило, что парень отлично справится со всеми трудностями, намного лучше меня и других девчонок. Вот пусть и справляется. Глядишь, и новый опыт приобретет… И для меня этот опыт будет новым, кстати: сочинять сплетни я еще никогда не пробовала. Вот и посмотрим, что из этого выйдет.

- Да ладно?! Быть такого не может, Надь! Откуда ты это узнала? Что, прямо так и сказал?! - вопросы посыпались, будто из рога изобилия. Я как-то и не ждала, что мои слова возымеют эффект разорвавшейся бомбы.

- Ничего такого он не говорил. Я только что сама сочинила. Просто злая очень, но это наши с ним разборки, вас они не касаются вовсе. - Как-то сразу стыдно стало за такую глупость, мне ранее не свойственную.

- Да конечно, теперь рассказывай… Надь, ну, правда, что ты? Если уж начала делиться информацией, так делись до конца! - Действительно, слово - не воробей. Уже ляпнула глупость, теперь ее обратно не затолкаешь. И девчонки, как их ни разубеждай, будут все больше верить в эту ерунду.

- Девочки, никого из вас никто никуда выгонять не собирался. Успокойтесь. Можете у Влада… Владислава Михайловича, - успела вовремя исправиться, - сами спросить. А ко мне не приставайте лучше, а то я что-нибудь еще пострашнее насочиняю! - И уткнулась в монитор, от греха подальше. Ведь, действительно, женская фантазия, да еще и разозленная, границ не знает. Можно и не такой чепухи наговорить, а потом отмываться от нее годами.

- А вот сходим и спросим! Ты думаешь, одна такая умная? За себя, небось, успела постоять и местечко потеплее сохранить, а мы - отдувайся тут, как хочешь? - та самая Люсечка, которую надо было бы гнать самой первой, случись что, никак не могла успокоиться. Видимо, подозревала, что ее позиции - самые шаткие.

-Ради Бога. Можете даже не стесняться и сказать, что информацию от меня получили.

- Надя, что происходит? Можешь сказать хотя бы мне? - Таисия Петровна подсела  поближе, среди общего шума и гвалта, и спросила так, чтобы никто другой не расслышал.

- Тасечка Петровна, а вы сами не мечтали о том, чтобы занять то место, на которое Хмелевский уселся? Вот только честно, положа руку на сердце?

- Нет.

Я даже развернулась в ее сторону. Так вдруг стало интересно:

- А почему?

- Не хочу участвовать в тараканьих бегах. В свое время от души наигралась, теперь успокоилась.

- Но… как же? - вообще-то, я как раз ее рассматривала в качестве главного конкурента, когда еще думала, что будет конкурс.

- Так. У меня не хватит сил и нервов, чтобы такую ораву из трепетных ланей, что у нас работают, держать в узде. Ты вон, одна чего стоишь: тихая была, спокойная, милая девочка. А как только что-то пошло не по-твоему, за полдня умудрилась наделать разных дел.

- Вы еще даже не слышали обо всех моих делах… - отчего-то, стало весело. С этой стороны я на себя еще не смотрела.

- Уверена, еще услышу. Ты только не пори горячку, Надь. Хорошенько обо всем подумай сначала, а потом принимай решения.

- Почему вы так обо мне беспокоитесь? Как-то неожиданно и непривычно…

- Мне надоело уже обучать новичков. Сидят костью в горле. А если ты уйдешь, то еще один стажер мне обеспечен.  - На этом Таисия Петровна подмигнула, похлопала меня по плечу и ушла на свое место. Оставив  в еще больших сомнениях, чем были до этого.

В шесть за мной никто не зашел. И в шесть десять - тоже. Напряжение, которое все возрастало к концу рабочего дня, вылилось в какую-то веселую злость и облегчение. Что ж, получается, даже в этой мелочи Хмель остался верен себе: на то, чтобы встретиться и поговорить по-человечески, сил ему не хватило.

Я с чистой совестью погасила монитор, собрала вещи и заторопилась домой. Отчего-то, стало очень важно как можно быстрее оказаться в своей квартире, выключить телефон и никого больше не видеть и не слышать.

По дороге к лифту, потом к выходу из здания, и даже на пути к автобусной остановке меня никто не остановил, не окликнул… А я, кажется, надеялась на это и ждала. Запрещала себе надеяться, но надежда - она ведь такая, бессмертная… И зачем меня в ее честь назвали…

На удивление, в этот вечер весь транспорт в городе словно бы сговорился: все автобусы и трамваи подходили во время, пробок по пути не оказалось. Я влетела домой часа на полтора раньше, чем возвращалась обычно. И надо бы радоваться… Но радости, отчего-то не было.

Глянула на экран телефона: он оставался все таким же темным, как и раньше. Ни звонков непринятых, ни сообщений хоть где-нибудь… Только рабочий чат гудел, не прекращая, как обычно, счетчик непрочитанных смс набирал обороты, но туда заглядывать мне совсем не хотелось.

Вспомнила, что в моем доме нет никакой еды: некогда было делать покупки после возвращения из командировки. Идти в магазин, а потом еще что-то готовить было выше моих сил. Заказала всякой нездоровой, но очень вкусной ерунды в китайском ресторанчике неподалеку, указала номер квартиры и код домофона, и с чистой совестью вырубила телефон.

С грустью посмотрела на красоту, которую еще утром наводила с такой радостью и воодушевлением… Как назло, ни макияж, ни прическа не потеряли свой первозданный вид, может, конечно, слегка поплыли стрелки, да несколько локонов выбились в неположенном месте. Это закон подлости: когда хочешь быть неотразимой, ничего не получается. А когда и думать забыл о внешнем виде, он сам за себя старается!

Погрустила немного по этому поводу, а потом, не жалея, шагнула в душ и смыла все, к такой-то матери! Очень долго стояла под водой, надеясь, что горячие струи хоть немного помогут расслабиться и забыть об очередном разочаровании. Или нескольких сразу?

Из медитативного состояния выдернуло дребезжание дверного звонка. Хорошо, хоть дверь в ванную оставила открытой! Пока спешно вытирала голову и искала халат, чтобы совсем уж голой к курьеру не выскакивать, к звонку присоединился и страшный грохот.

- Да иду, иду уже! - чуть не спотыкаясь, побежала открывать. Еще не хватало, чтобы соседи выскочили на шум.

- Здравствуйте, извините, сейчас я деньги принесу! - тараторила, вспоминая, куда закинула кошелек, открывая дверь и придерживая попеременно то полы халата, то полотенце на голове.

- И часто ты курьеров в таком виде встречаешь?

Тишина. Ступор. Озарение.

- Не твое дело, Хмель! Вали отсюда! Тебя не приглашали!

Глава 19

- Сомневаюсь, что ты захочешь остаться голодной… - Хмелевский не стал дожидаться особого приглашения, как и разрешения, впрочем, тоже. Просто дернул дверь на себя посильнее, вошел и тут же плотно ее за собой закрыл. Как будто знал, что я первым делом хотела его вытолкать. Но есть хотелось жутко. Да и поговорить с ним не помешало бы, наконец-то.

- А ты что, курьера по дороге ограбил? Или сам подрабатываешь, в свободное от основной работы время? Неужели на новой должности так мало платят?

- Очень смешно. - Все так же, не спрашивая моего мнения, Хмель начал снимать плащ и разуваться. Пакет с едой, при этом, впихнул мне прямо в руки. - Парень тут под дверью неизвестно сколько стоял. Только звонил, а постучать в дверь не решался. Я ему деньги отдал, отправил восвояси. Мне-то спешить некуда, как ты понимаешь…

- А ты адрес не перепутал, часом? - дар речи не совсем потеряла, конечно же, но слегка опешила от такой наглости. - Или тебе приснилось что-то новое про наши отношения, а, Влад?

- Слушай, если ты сейчас еще подбоченишься, то будешь выглядеть, как жена, встречающая с гулянки мужа! - он забрал у меня пакет и прямой наводкой двинулся на кухню.