Не беси меня!

Вовка пожал плечами.

- Обыкновенная борьба. Которая бывает между двух парней, которым нравится одна девушка. Нельзя применять нечестные приемы, приставать за спиной у другого, тем более - бутылочкой целиться, а потом еще и в темноте зажимать…

- Хм… А то, что он планировал со мной встречаться, когда ты меня в команду приведешь… А ты взял, и опередил… Это не штрафной балл? - сейчас, похоже, был тот самый момент, когда можно вывести человека на чистую воду.

- Нет. - Похоже, момент не был удачным. Вовка не кололся. - Тогда я понятия не имел, что Хмелевский строит на тебя какие-то планы. Просто я не мог придумать, с какой стороны к тебе подкатить, а тут выпала оказия с этим КВН-ом…

- Я вас не понимаю, Вов. Честно. Ни тебя, ни Хмеля.

- Мы просто пытаемся быть цивилизованными, Надь. Каждый по-своему. Но оба понимаем прекрасно, что бить друг другу лица - это дорога в никуда.

- И ты будешь цивилизованным, зная, что каждый вечер я провожу в компании человека, который не прочь бы подбить клинья? Чему ты и сам не раз был свидетелем? Разве такое возможно?

- Возможно. Я тебе верю, Надь.

Крыть эту карту мне было нечем. Если только вывалить Вовке всю правду и расстаться. А я с ним расставаться не хотела. Я в Зацепина влюблена была, по-настоящему. Оттого так злило и так пугало все, что касалось Хмелевского. Ведь это же было неправильно…

Глава 36

Взяла неделю перерыва. Просто написала Хмелю сообщение, что с понедельника по воскресенье на практику не приду, потому как начинаются ночные смены, и я физически не смогу быть в двух местах одновременно. Получила в ответ короткое «ОК». Удивилась. Ждала, что снова начнет мне писать всевозможные гадости о слабом характере, неумении справляться со сложностями и прочую неприятную ерунду. А вместо этого - простое «окей», как хочешь, так и понимай, чего ждать после.

По факту, я взяла паузу, чтобы подумать и понять, что делать дальше. Нужно было немного отодвинуть во времени момент, о котором вспоминать было стыдно и неприятно. Жаль, что уже в понедельник пришлось Хмелю в глаза смотреть: обычные пары-то нам никто не отменял. Владислав удивил опять: сделал вид, что ничего из ряда вон выходящего и не было. С обычным своим покерфейсом смотрел на меня или сквозь меня, в зависимости от настроения. На отчете по практике пару раз вылез, чтобы сделать замечание или поправить меня, но это уже было настолько привычным, что я даже не обратила внимания.

На последнем семинаре в пятницу он поймал меня за руку почти у самого выхода из кабинета.

- Игнатьева, стой!

- Убери руки! - меня перетряхнуло от его прикосновения, пусть и сквозь плотную ткань.

- Остановись, поговорить надо! Тогда и отпущу.

- О чем нам разговаривать, Хмелевский? Меня Вова ждет, не могу время тратить.

- Подождет. Я его предупредил.

- Да какого лешего? - Тут у меня проснулся жгучий исследовательский интерес. - Почему вы с ним о чем-то договариваетесь постоянно, а меня забываете спросить? Что за дела творятся?

На нас уже с любопытством оглядывались несколько человек, еще не успевших покинуть аудиторию. Мне только лишних сплетен еще не хватало…

- Не ори, Игнатьева. Пойдем, посидим спокойно и все обсудим.

- Плохо себе представляю, что можно, вообще, с тобой обсуждать! - злила сама необходимость с ним разговаривать. А она была, эта необходимость: как бы ни психовала неделю назад, а учебу бросать я не решилась бы. Значит, нужно как-то договариваться о том, как будем дальше работать и общаться.

- Много всего интересного, Надь. Только, пока ты споришь и сопротивляешься, ничего так и не узнаешь.

Пришлось делать усилие над собой и возвращаться за парту. Села, отгородившись от Хмеля сумкой и сложенными на груди руками.

- Говори. Я слушаю. Только, пожалуйста, очень быстро. Мне, действительно, нужно очень спешить. И дело не только в Зацепине.

- Ты не хочешь бросить свою дурацкую работу на заправке?

- Дурацких работ не бывает, если ты не в курсе. Бывают аморальные и нелегальные виды заработка, но я ими не занимаюсь.

- Я не об этом. - Хмелевский отмахнулся от моего возражения, поморщился даже. - Ты пашешь там по ночам за сущие копейки. Я же видел этот ад. Не самое лучшее место для девушки.

- А ты откажись от содержания своих родичей. Поживи на свои. Посмотрю, куда устроищься: курьером или промоутером, листовки раздавать?

- Игнатьева, не лезь на рожон. Я с тобой о деле разговариваю, а ты цепляешься к каждому слову.

- Хорошо. Молчу. Говори, только быстро.

- Михалыч предложил оформить нас на работу помощниками в аналитический отдел. Мне оно, в целом, нафиг не надо, проживу без оформления. А тебе этот вариант пригодился бы. Можешь писать практику и заодно работать. Зарплата будет достойной, поверь.

В этом я не сомневалась: видела объявления о поиске уборщиц в офис, даже им предлагались очень хорошие деньги. Надо думать, более интеллектуальный труд оценивался еще выше. Вопрос был в другом:

- Какой у тебя интерес в этом? Откуда такая забота?

- Мне надоело всю неделю за двоих отдуваться. Гораздо удобнее, если ты будешь все время на месте. И Андрей меня поедом ел. Когда вдвоем от него получаем люлей, как-то легче это переносится.

Я долго рассматривала Хмеля. Очень внимательно. Пыталась найти, в чем подвох. Теоретически, все звучало вполне себе нормально и даже привлекательно. Если бы эту работу предложил мне кто-нибудь другой, а не Хмелевский, уже прыгала бы от восторга. Это же идеальный вариант: начинать работу в сфере, касающейся специальности, в крупной фирме, за нормальные деньги, и не гробить себя по ночам. И костюм, между прочим, не зря оказался купленным… Хотя, конечно, идея о костюме возникла откуда-то совсем спонтанно…

- В чем подвох, Хмелевский?

- Ни в чем. Просто предлагаю тебе хороший вариант. Так бывает, Игнатьева. Не надо из меня совсем урода делать.

- Ты сам себя делаешь таким. Мне напрягаться не надо.

- Ну, а в этот раз - расслабься. Считай, что тебе повезло: мои интересы выгодно совпали с твоими. Пользуйся моментом. Вот и все.

- И что, меня возьмут вот так, просто? Без всяких испытаний?

- Нас уже испытывали чертову кучу времени, расчеты и выводы изучали внимательно. Если бы в них была лажа, то эту тему никто и не поднял бы. - Он задумался на какое-то время. - Ну, может быть, пару собеседований надо будет пройти, анкеты заполнить, еще что-то… Если у тебя в послужном списке нет никакого криминала, то считай, что ты уже принята.

- Мне нужно подумать.

- Да ради Бога! До понедельника еще куча времени! - Хмелевский пожал плечами, словно мелочь какую-то неважную услышал.

- И еще… один важный момент… - я замялась, не зная, как подойти к этой теме.

- Ну, какой еще, Игнатьева? Что ты придумываешь какие-то предлоги для отказа?

- То, что ты до меня домогаешься, это несущественный предлог? - вот и подошла к теме. Вспылила. Вопрос вылетел сам собой.

- Ах, ты об этом… - как о чем-то, совсем несущественном. - Ну, ты с гардеробом придумай что-нибудь…

- А что опять не так с моим гардеробом?

- А как тебя Вовчик в этом костюме из дома-то выпускает? Если бы в латекс затянулась, и то, не так бы возбуждала… - Сволочь. Я замахнулась, чтобы дать пощечину, но Хмель оказался проворнее: руку мою удержал. - Да ладно, не кипятись ты так! Нормальная у тебя одежда, просто пошутить захотелось.

- Не уходи от темы! Специально стараешься взбесить и разозлить, чтобы на вопрос не отвечать.

- Ладно. - Он, наконец-то, выпустил мое запястье из захвата. - Обещаю, что больше не буду к тебе приставать. Никаким способом. Честное слово Хмелевского Влада.

- Я могу этому слову верить? Как-то сомнительно…

- А ты сама-то себе веришь, Игнатьева?

- Пошел ты к черту, Хмель! Вместе со своими предложениями! - Вскочила, чтобы уйти. Мечты о работе придется оставить. Не получится у нас мирно сосуществовать.