Ярый

Герман же открывал совсем другую дверь, дверь детской комнаты из которой слышался плач. Мария сидела на кровати возле Киры, которая не давала взять себя на руки и громко плакала. Даша пыталась успокоить подружку по-своему, она рылась в коробке с игрушками, выискивая там что-то конкретного. Наконец, найдя нужного мишку, Даша подбежала к девочке:

- Вот! Вот он, нашелся! Смотри Кирюша, он здесь!

Девочка на мгновение перестала плакать, и протянула за игрушкой ручки, а когда медвежонок оказался у неё в объятиях, снова зарыдала.

- Что случилось? – спросил Герман, наконец, обращая на себя внимание.

- Папа, - обернулась к нему взволнованная Даша. – Кирюша плачет.

- Это я вижу, - сказал он и подошел к кровати. – А почему она плачет?

Ответила Мария:

- Я не знаю. Я услышала детский плач и пришла наверх. Может, позвоним Ксении?

- Не надо. Попробуем сами разобраться, - ответил мужчина и присел возле Киры на кровать: - Кирюша, что случилось. У тебя что-то болит? - она отрицательно покачала головой, не переставая плакать. – Мария, принесите, пожалуйста, воды.

Женщина быстро вышла. Герман посмотрел на Дашу:

- Что случилось?

- Папа, мы проснулись, играли в кровати, а потом она начала плакать, потому что испугалась, что её медведь потерялся. Но он же уже нашелся. Кирюша, он нашелся. Чего ты плачешь?

Девочка теснее прижала к себе медвежонка, но плакать не перестала. Герман потянулся и взял ребенка на руки. Она обняла его маленькими ручками за шею и намочила слезами рубашку:

- Кирюша, милая, не надо больше плакать. Медвежонок нашелся и никуда не денется. Он с тобой и больше не потеряется, - уговаривал мужчина, поглаживая девочку по спине.

- Кирюша, не плачь, - вторила ему Даша. – Все хорошо, не плачь.

- Я хочу к маме, - вдруг сказала Кира, и Герман понял, что они ступают на очень опасную территорию.

- Мама скоро приедет. А пока мы побудем с тобой, я и Даша. Поиграем во что-нибудь. Хорошо?

Девочка закивала и потерла кулачками глаза:

- А когда мама плиедит?

- Скоро, - ответила Даша. – Они уехали с Никой делать себе красивые прически. Вот такие! - улыбнулась Даша и сделала у себя на голове кавардак из распушенных волос.

Кира рассмеялась сквозь слезы. А потом посмотрела на Германа и спросила:

- А папа мой когда плиедит? - Герман задержал дыхание, что он мог ответить ребенку? Он посмотрел на Дашу, которая с такой же настороженностью во взгляде ждала его ответа. И как быть? Врать двум маленьким людям, которые дороги тебе, которые доверяют тебе? - Мама сказала он на лаботе, в длугом голоде, - сама себе ответила Кира вытирая слезы. – Она сказала - он не сколо к нам плиедит.

- Ты о нем скучаешь? – тихо спросила Даша, такая же жертва обстоятельств и ошибок взрослых.

- Да, - ответила Кира, а потом посмотрела на Дашу так, как будто была уже совсем взрослой. – Может он в том же голоде где и твоя мама?

Даша резко вскинула взгляд на отца, как будто боялась, что он их заругает за этот разговор. Герман притянул дочь к себе. Он обнимал двух девочек, которых сроднили не только веселые игры, но и детские потери. Что он мог сейчас сказать им? Что пообещать? Пообещать и не выполнить?

- Нет, Кира, твой папа совсем в другом городе, - ответил, наконец, мужчина.

- Значит он сколо велнется?

- Я этого не знаю, милая. Не знаю, когда он вернется.

Кира заглянула мужчине в глаза:

- А Дашина мама? Она когда к ней плиедит? Ты знаешь?

Герман прикрыл глаза и притянул детей ближе к себе. Что ему ответить на этот вопрос?

- Даша, ты скучаешь о маме? – спросил он, не глядя на дочь и зная ответ.

- Немножко, - тихо ответила Даша и сильнее прижалась к отцу. А потом добавила, как будто все понимала: – Я очень люблю тебя, папа.

- Я тоже люблю тебя детка.

- И я тебя люблю, - сказала Кирюша.

Герман улыбнулся:

- А я люблю тебя.

Кирюша посмотрела на подружку:

- И тебя Даша люблю, сильно-сильно.

- И я тебя, сильно-сильно, - ответила Даша и обняла Киру.

- А меня кто-нибудь здесь любит? – спросила Мария с порога.

Дети вскочили с кровати и побежали к ней с радостными криками:

- Я! Я! Я тебя люблю! – они обняли женщину, и та выше подняла стакан с водой, чтобы не пролить.

«Скоро вечер, блеск огней, платье выберу скорей, тут оборка там волан будет Принц мой без ума», - вспомнила Ксения строки из детской сказки, рассматривая себя в зеркало. У неё в гардеробе уже давно числилось это легкомысленно-взбалмошное платье, но женщина никак не  решалась его надеть – Артем бы удостоил её хмурым взглядом или даже велел бы переодеться.  Короткое платье сидело как влитое и смотрелось по-молодежному, а в дополнении с туфлями на модном квадратном каблуке образ стал завершенным и стильным. Ксюше нравилось её отражение в зеркале, она вспомнила свои студенческие годы, и решила, что сегодняшнюю ночь проведет именно в таком ключе. Женщина положила необходимые мелочи в модную маленькую сумочку и повернулась к девочкам, которые все это время наблюдали за её сборами из постели. Сегодня они решили ночевать у неё в комнате.

Ксения покружилась на месте, и подол платья чуть взметнулся вверх:

- Ну как я вам?

- Ксюша, - восторженно смотрела на неё Даша, - ты настоящая принцесса!

- Тебе нужна калона! Возьми мою, с лозовыми блестками.

Женщина улыбнулась и подошла к девочкам:

- Кирюша, я её обязательно одену, но в другой раз. Хорошо?

 Девочка кивнула и, быстро откинув одеяло, вскочила на ножки. Ксения раскрыла объятия и подхватила дочь, когда та побежала к ней, пружиня по матрацу. Девочка крепко обняла маму, и женщина погладила её по голове.

 - Я буду скучать, - сказала Кира.

Ксения посмотрела на дочь:

- Я тоже буду скучать. Но ты сейчас ляжешь спать, а когда проснешься утром, я уже буду дома. Договорились?

Девочка кивнула и сказала:

- Я люблю тебя, мамочка.

- Я тоже люблю тебя, девочка моя, - Ксения посмотрела на Дашу, которая настороженно наблюдала за ними: - Иди сюда, Даша, - ребенок тут же вскочил, и подбежал к ним. Ксения обняла и её: - И ты моя девочка.

- Правда? – спросила Даша, глядя на неё.

- Конечно, вы ведь с Кирой сестры, - усмехнулась Ксения. – Две мои девочки и я вас очень сильно люблю, - Ксюша крепче обняла детей. – А теперь ложитесь в кровать.

Дети послушно легли и укрылись общим одеялом. Ксения их поцеловала и пожелала спокойной ночи. Она вышла и оставила дверь приоткрытой – сейчас к ним должна была прийти Мария и побыть с детьми пока те не уснут. Ксюша спустилась на первый этаж. Николь красила губы перед большим зеркалом, а когда закончила макияж, посмотрела на Ксению. Ника улыбнулась и присвистнула:

- Ого! Вот тебе и мамочка-скромница.

Ксюша рассмеялась:

- Я может быть и мамочка, но кто тебе сказал, что я скромница?

- Каждый раз ты открываешься для меня с новой стороны. И это прикольно, - усмехнулась Николь, а потом спросила, обводя в воздухе её фигуру пальцем: - А Герман уже видел все это безобразие? - Ксения еще раз посмотрела на себя в зеркало, может и правда это слишком? Она неуверенно поправила юбку и Ника рассмеялась: - Ты отлично выглядишь, Ксю, на десять баллов. Просто мой ревнивый брат может думать по-другому. А! Вот сейчас и узнаем.

Женщины посмотрели на лестницу, по которой спускался Герман. Мужчина увидел их и улыбнулся. А потом внимательнее присмотрелся к Ксении, которая задержала дыхание, боясь услышать его оценку. Взгляд мужчины скользнул по ней, опаляя кожу и зажегся сам. Герман посмотрел Ксении в глаза.

- Момент истины, барабанная дробь, - прошептала Николь.

- Вы отлично выглядите. Я буду сегодня в окружении самых красивых женщин, - улыбнулся мужчина, подходя ближе.

Ника рассмеялась:

- Уверена, ты даже не заметил что надето на мне.

Он посмотрел на сестру:

- Заметил. Такое же неприлично короткое платье, как и на Ксюше. Но я убедил себя, что вы нарядились так только чтобы порадовать мой глаз, - мужчина перевел взгляд на Ксюшу и взял её за руку: - Верно?