Страница 52 из 112
— Простите, я очень виновата, поддалась эмоциям! — тише обычного пролепетала Николь и опустила голову.
— Конечно, виноваты, Николь. Главная в архиве вы, ваша задача - следить за всем и вся! А не плакаться в жилетку первому приехавшему шпиону министерства!
Николь вся съёжилась и задрожала. Александр в холодной ярости мерил кабинет шагами.
— Никакой я не шпион! — Была надежда, что я натурально изображал праведный гнев.
— Неужели? Это не вас навязало мне министерство? Я не имел права даже номинально выбрать помощника! И скажите, дорогой не шпион, какое вам дело до Алика Загорски и причинах его гибели? Мало работы? Или это и ЕСТЬ ваша истинная работа? - Александр остановился напротив, тяжёлый взгляд шарил по лицу, отчего мне сделалось не по себе. Только что Александр, вероятно сам того не подозревая, сказал правду.
Благоразумнее в этой ситуации было хранить молчание: оправдания будут играть ему “на руку”. Александр отвернулся, а я устремил взор на белую пустошь. Может, оно и к лучшему: скорее отправят назад, в цивилизацию, к Еве. Как она? Скучает или “с глаз долой, из сердца вон”? Я уже начинал верить, что у Алика банально сдали нервы. Работать в таком напряжении несколько лет не пожелаешь и врагу.
— Николь, исправишь всё одна. У тебя три дня - приступай немедленно! – сказал Рэнг, всё ещё стоя лицом к окну.
Николь тихо выскользнула за дверь, я же остался на съедение "минотавру" один одинёшенек.
— Поступаешь в распоряжение Родда. Он найдёт тебе занятие - и не будет сил на праздную бабскую болтовню!
Конечно же, шеф не собирался просто так выпускать меня со станции. Ему доставляла удовольствие моя растерянность.
— И вот что я скажу тебе, пока мы наедине: следить за тобой я буду всё время, пока не проколешься или не уберёшься восвояси! Желаю сделать что-то из двух максимально скоро! Доброго дня!
Аудиенция была окончена. Я вышел с пылающими щеками и тяжёлым сердцем. Хотелось закурить больше, чем когда-либо за последние годы. Я сплюнул густую слюну прямо на чистый пол в холле и направился в кабинет Рэнга.
***
Кабинет Родда представлял собой крохотную кладовку без окон. Он был занят шкафом и больших размеров письменным столом, который по сравнению с тесной комнатой выглядел огромным, словно корабль в озере.
Я тоскливо следил за работой Родда. При каждом удобном случае он пытался, подражая шефу, меня унизить. И ему я не нравился. Он мне, кстати, тоже, только это ничего не меняло.
Прошло несколько дней, как я работал с Джеем: в основном мне поручали мелкую работу по обезвреживанию вирусных программ и конкурирующих приложений. Дела были пустяковыми, поэтому справлялся я отлично.
Родд не спешил меня реабилитировать перед шефом, да я этого и не ждал. Джей с усмешкой рассказал, что меня сдала меня Николь. Я ругал себя последними словами за то, что решил, будто Николь станет мне другом и осведомителем. Это она вытянула с меня немало сведений, да ещ и заботливо пересказала их любовнику! Я тоже хорош: нашёл время откровенничать!
Первые дни я злился, представлял, как бросаю в лицо предательнице колкие унижающие фразы. Потом мне это надоело и я занялся самобичеванием. Ночами ворочался, понимая, что поставил миссию под угрозу срыва.
Ева была такого же мнения, в её глазах промелькнуло разочарование, она сделалась далёкой и холодной, вела себя на сеансах связи подчёркнуто вежливо и отстранённо. Я был бы рад вернуть время назад, но оно было неподвластно даже людям будущего.
Николь, напротив, виновато смотрела на меня, как нашкодившая собачонка и пыталась делать вид, что всё в порядке. На её робкие попытки завести разговор я отвечал подчёркнуто холодно и односложно. Мне было противно чувствовать себя неугодным, мешающим элементом, как те вирусы, чьим обезвреживанием я занимался.
Через некоторое время, обида на людей и пнувшую меня жизнь начала затухать. Причина крылась в охватившем меня безразличии. Я как-то вдруг простил Николь, наверное, это случилось, когда я увидел, с каким тайным обожанием девушка смотрела на шефа, а он с холодным превосходством распоряжался её услужливостью.
Вместо того, чтобы строить планы мести, я теперь сосредоточился на своём основном задании. Общественное признание меня не интересовало, в отличие от большинства работников радиотелескопа, я не собирался входить в Историю. Похвала любимой женщины имела для меня смысл, но на данном этапе я её не заслуживал. Шеф не собирался допускать меня до работы с программой “Млечный путь”, справедливо считая шпионом и никчёмным работником. В комнате Алика не было ни единой подсказки, которая могла бы пролить свет на причины его кончины. Компьютер покойного был давно изъят и изучен министерством. Тупики, везде тупики!
Я посмотрел на монитор, показывающий Поверхность. Если всмотреться в ночное небо, можно было увидеть крошечные блики настоящих звёзд. За это я любил очные вахты: как древний звездочёт я вглядывался в таинственную душу Вселенной и гадал, какие секреты она таит!