Страница 5 из 8
Как видим, позднее средневековье оценивало гнев как страшный, смертельный грех, заслуживающий самого сурового наказания – гневные, как и в жизни земной, продолжают в свирепой ярости обижать себе подобных, проводят вечность за банальной дракой. Почему столь негативно средневековый человек оценил грех гневливости?
Я полагаю, потому, что видел наглядной, к каким поступкам, к каким последствиям может гнев привести. Сам по себе, вероятно, гнев не так уж и страшен, но то, чему гнев может послужить причиною, бывает порою крайне ужасающем. В гневе царь Иван IV, прозванный Грозным, убил своего сына. А сколько преступлений совершается в гневе на так называемой бытовой почве! Небольшая ссора из-за гнева может привести к тому, что друг может убить друга, брат брата, сын отца, жена мужа… Достаточно взглянуть на сводки криминальных происшествий, чтобы сразу составить для себя общую картину тех преступлений, в основе которых лежал гнев. И тут уже не важно, стали ли причинами гнева пьянство, бедность, глупость или еще что-то; важно, что в гневе люди оказываются способны убивать себе подобных. Мне могут возразить, что я привожу крайние примеры, что далеко не всегда последствия гнева столь кошмарны. Это правда. Но легче ли от такой правды тем, кто страдает от гнева других людей? Легче ли тем, кто в гневе способен совершить преступление, а потом раскаиваться в том, последствия чего необратимы? Да, гнев опасен и для окружающих, и для тех, кто склонен к гневливости. Опасен не только по последствиям, но и потому, что в состоянии гнева человек не может полностью владеть собой, не может себя контролировать. Будто кто другой руководит человеком, пока тот находится в гневе.
Манипулирование гневом
Не менее важно, что и собственно приход гнева человек не может контролировать. Кажется порою, что без всяких на то причин вспыхивает в нас что-то. Тут же мы и теряем власть надо собой, ругаемся, сердимся, а нередко и даем волю рукам. Зная склонность того или иного человека к гневу, кто-то другой может этим человеком управлять: в подходящий момент выводить его из себя и тем самым выставлять его перед всеми в самом неподходящем и неприглядном свете. Вот показательный пример. Подчиненный желал во что бы то ни стало подсидеть своего непосредственного начальника, чтобы занять его место. Для этого нужно было опозорить начальника перед генеральным директором. И подчиненный сделал это, сыграв на излишней вспыльчивости своего начальника, с которой не раз сталкивался. Пока начальник читал головой отчет перед большим собрание и перед самим генеральным, сидящим с прочим высоким руководством в президиуме, подчиненный громко что-то шептал своему соседу. Отвлекаясь на шепот, докладчик стал сбиваться, стал бросать грозные взгляды на шепчущегося, но тот не унимался. И тогда начальник сорвался, перестал владеть собой, вышел из себя и, раскрасневшись, принялся бранить нахала прямо в микрофон. Нужный эффект был достигнут, манипулирование состоялось на все сто процентов. И имело для начальника весьма печальные последствия – генеральный директор объявил ему строгий выговор и перевел на службу в другое подразделение на должность, зарплата на которой была ниже, чем на прежней должности. Впрочем, справедливости ради нельзя не сказать, что и провокатор-карьерист не только не достиг своей цели, но и пострадал крайне существенно – был уволен с работы после директорского разбирательства инцидента.
Между тем, имели место и случаи, когда доведение до гнева приводило манипуляторов к достижению поставленной цели. Вот пример такого рода. В коммунальной квартире одна супружеская пара очень надеялась, что комната их соседа отойдет в будущем им. Но ведь сосед жив и здоров – как тут быть? Не долго думая, муж стал с завидным упорством провоцировать беднягу-соседа – задевать его плечом в коридоре, грубить, бросать вслед обидные слова. Делалось все это с явным знанием дела – сосед слыл человеком вспыльчивым, легко выходящим из себя, способным на гнев без особого на то повода. И как-то раз случилось так, что сосед не выдержал очередного хамства и нанес грубияну удар по голове. Стоит ли говорить, что медицинская экспертиза засвидетельствовала многочисленные побои, милиция задержала горячего драчуна, а суд приговорил его к тюремному заключению. Комната же гневного соседа отошла к супругам-провокаторам. Вот образец прямого вреда, который может нанести гнев.
Думаю, что все, сказанное выше, в полной мере убедило вас в одном – с гневом надо что-то делать, нельзя оставлять гнев на хозяйстве в нашем организме, нельзя позволять гневу становиться властителем над нами и помощником для врагов-манипуляторов. Так что же делать? Подавлять гнев? Стремится к его истреблению? На деле все обстоит не так просто, ибо редукция гнева и тем более уничтожение его ни в коей мере не могут считаться оптимальными способами выхода из сформировавшегося положения. Моя задача далее – поделиться с вами уникальными методиками работы с гневом. Но еще прежде позволю себе ответить на вопрос, почему гнев не стоит подавлять, почему нельзя гнев держать в себе?
Проявление и подавление гнева
Проявления гнева не приветствуются
В человеческом обществе с очень давних пор сложилось своего рода общее представление, согласно которому публичное проявление гнева считается актом крайне непристойным. Вспомните приведенный выше пример о том, как громкий шепот в зале вывел из себя докладчика. Полагаю, многим моим читателям знакома ситуация учителя, гневающегося на нерадивых учеников, или ситуация, когда рассерженный милиционер пускает в ход резиновую дубинку. А ведь и учитель, и милиционер в такого рода случаях заняты тем, что выпускают наружу свой гнев, то есть не стремятся его сдерживать. Так что же лучше – выпустить гнев или сдержаться? Сразу спешу сказать, что тут можно было бы выбрать одну из двух крайностей, если бы только обе они не имели в себе ярко выраженных минусов. Давайте разберемся для начала в том, почему не стоит выпускать гнев. Точнее сказать, почему не стоит бесконтрольно выпускать гнев на объект, этот гнев породивший. Ответ здесь кроется как раз в том самом общественном представлении о гневе. Веками сложилось так, что излишне горячий человек, человек, который не может сдержать себя даже тогда, когда это необходимо, вызывает осуждение со стороны других людей.
А в новейшее время стала популярна еще более изощренная форма унижения гневного, нежели осуждение, – над гневающимися, точнее, над теми, кто гнев не может сдержать, открыто смеются. Смех выступает способом нанесения невоздержанным в проявлениях ярости обиды, которой по силам породить новую вспышку гнева. А дальше цепная реакция провоцирует еще больший смех, что еще пуще унижает гневного. Вспоминается один случай такого общественного осмеяния гнева, «прославивший» гневливого беднягу на всю страну. Самодеятельный театр с большими, правда, амбициями представлял очень вольную трактовку шекспировского «Гамлета». Почти с самого начала немногочисленные зрители, пришедшие на премьеру, стали в голос возмущаться такой вольности. И тогда актер, игравший заглавную роль, не сдержался и разразился гневным и отнюдь далеким от литературного языка монологом в адрес зрителей. Беда же была в том, что спектакль снимало телевидение. Буквально на следующий день сразу несколько каналов показало случившееся, затеняя нецензурную брань гневного актера соответствующим пиканьем и преподнося случившееся как факт комического свойства. Однако амбициозному и уже немолодому актеру пришлось на этом свою карьеру в театре, пусть и в самодеятельном, завершить. Причина, как вы понимаете, в том, что вспышка его бесконтрольного гнева стала достоянием общественности, а общественность через смех осудила и гнев, и его носителя.
Не редки и случаи, когда учителя, не совладавшие со своими эмоциями, вынуждены были уходить из школы. Такое случалось не только с молодыми педагогами, оказавшимися в системе образования случайно, но и с учителями, отдавшими школе не одно десятилетие своей жизни. Наставал момент, когда заслуженный и всеми уважаемый учитель вдруг не выдерживал хамства, наглости со стороны представителей подрастающего поколения и срывался; срывался даже не словом, что могло бы быть как-то редуцировано, а срывался на самое настоящее рукоприкладство: бил ученика. Последствия были вполне предсказуемы – заявление по собственному желанию и практически полное отсутствие шансов вновь оказаться на некогда любимой работе. Причина же столь жестких результатов случившегося кроется в социальном стереотипе отношения к гневу, то есть к выработанным в обществе поведенческим критериям, согласно которым бесконтрольно выплескивать свой гнев считается недостойным, неприличным. Вспомните, чему нас в данном ракурсе учили семья и школа: если вас пытаются вывести из себя, смиритесь с мыслью, что это провокация и не поддавайтесь; даже если вам очень хочется высказаться в ответ, физически или словесно дать отпор, не делайте этого; будет лучше, если вы себя сдержите. Действительно, если кто-то хочет вас обидеть, вызывая в вас гнев, то не давайте повода обидчику торжествовать, ибо вызванный им гнев и будет его торжеством. И христианская религия, и русская классическая литература в ряде своих образцов призывает нас с вами к смирению. А смирение – не что иное, как подавление в себе потенциальных вспышек гнева. Таким образом, социальные отношения предполагают, что в ответ на провокацию, целью которой является вызов в нас гнева, мы должны смолчать, смиренно потупить взор, впасть в состояние спокойствия и даже апатии. Да, это безусловно унизит провокатора и возвысит нас в глазах общества, ведь сдержанность всегда в почете в мире людей. Только вот не пострадает ли наше здоровье от того, что гнев не найдет выхода?