Страница 3 из 15
Я прошел через ворота академии один, а Олов все стоял на месте, осознавая то, что я сейчас только что сказал ему. Академия одна, но светлая и темная части отличались очень сильно, учеников темного факультета было мало, и обучали их строже, не жалея ни умственно, ни физически, выжимая из них все. Это я еще не стал раскрывать ему, почему так много мой отец отчислил своих воинов путей темных оттенков. Все было просто — первый год люди присматривались к новому декану Миуюки Синигами и учителю воинов темных оттенков, моему отцу. И после моего возвращения из пустынь с Кьяртой и тетей Асиной, я предложил провести демонстрацию тому, чему научились ученики темного факультета. И ученики тогда показали всей столице, что в нашем королевстве темные вновь возрождаются. А слова короля о том, что каждый темный, что закончит обучение в академии не будет ни в чем не нуждаться, вызвало наплыв бездарностей. Тех, кому не интересно было обучаться, но все за них решили родственники, которые подкупали чиновников и всеми правдами либо неправдами зачисляли учеников на факультет, которым управляла моя мама.
Но их ждал неприятный сюрприз, как со стороны Миуюки, так и Альрика и даже архимага Агри Долана. Их взбесили нецелеустремлённые первокурсники, тогда как второкурсники, по мнению нашего архимага, который остался в нашей академии, были идеальными учениками. Экзамены по общим предметам со светлыми магами оказались для темного факультета ключевыми, где десять ошибок для ученика светлого факультета прощались, и ставилась оценка хорошо. Но для ученика темного факультета, или воина путей темных оттенков силы три ошибки на вопросы архимага были несмываемым позором, а четыре — это исключение из академии. Воины путей темных оттенков первого курса, которыми были практически все ученики прошлого года, также были не готовы к своему отдельному экзамену. А именно бой с осужденным на смерть заключенным, которого хорошо вооружили и сам король пообещал им, что если они выиграют поединок с учеником, то получат свободу, и им дадут лодку и припасы на неделю. А вот ученикам приказали привести смертный приговор к исполнению, иначе отчисление. На это было страшно смотреть, тринадцатилетние парни и девушки сражались с матерыми убийцами и насильниками, и не всегда одерживали вверх. Хоть и противников подбирали в течение трех месяцев, и Альрик старался дать своим ученикам, даже самому слабому и юному, шанс на победу.
Первое и единственное занятие, которое было сегодня у меня — это была лекция светлого магистра Ингрид, причем она была общая, как для первого курса светлых, так и для темных и воинов темных и светлых оттенков. Я с замиранием сердца проследил за тем, как мимо моей первой парты проплыла в белоснежном платье магистр Ингрид. И это платье было очень похоже на то, которое я ей подарил три года назад. Я надеялся, нет, я верил в то, что она сейчас остановится и скажет:
— С днем рождения, Альмонд. — И мое сердце выпрыгнет из груди.
Но этого не произошло. Пройдя к трибуне, и окинув взглядом сотни учеников, магистр начала свою лекцию.
— Сегодня мы затронем тему, почему без света не бывает тьмы и без тьмы не бывает света. — Тихо проговорила магистр, но вокруг царила такая тишина, что ее голос был слышен в любой части огромного зала. — Ведь без влияния стихии света темный маг может стать чудовищем, и чтобы не стать им, есть лишь одно лекарство.
Магистра уважали, ни кто не смел, ни слова сказать, когда она сделала паузу, в этом мире звания имели значения, и никто не хотел навлечь на себя гнев светлого магистра.
— И это свет, но и без темных магов светлому магу плохо, его тянет к ним, и на это есть причина, свет может убивать, уничтожать самого носителя этой силы, а нахождение вблизи носителя противоположной стихии успокаивает свет внутри мага, и разрушения не происходят. — Ингрид замолчала и незаметно взглянула на меня, а в моей голове вспыхнули воспоминания о моей мучительнице, которая своим светом на протяжении двух лет выжигала мою тень, и когда я свернул с пути, то во мне остался тайный страх к той, которая причинила мне столько боли. — Именно это, по моему мнению, является причиной того, что не могут существовать чисто светлые или темные государства, так что смотрите на своих коллег не как на противоположности и врагов, а как на братьев и сестер, без которых вы будете уже не сами собой.
Лекция Ингрид продолжалась целых четыре часа с небольшими перерывами на отдых, магистр пыталась вбить в головы детей и подростков, что тьма и свет единое целое, и то, что в нашем королевстве долгое время преобладал свет, было смертельной ошибкой. В аудитории появился на короткое время архимаг Агри Долан, который когда-то был учителем самого короля, и хоть его специализация была пространственная магия, но он был носителем света и тьмы, и был в них очень силен. И именно на его примере Ингрид говорила о единении противоположностей, а старик Агри с удовольствием рассказывал о своей семье. Его отец был светлым паладином и служил богам, а мама была ведьмой банши, и была не самой приветливой девушкой к забредшим в её лес мужчинам. Они были противоположностями и вместо того, чтобы прикончить друг друга, влюбились и в маленькой лесной избушке родился малыш Агри, носитель света и тьмы, что случалось очень редко, но все же случалось.
Выходя из академии после занятия, я не стал идти домой, а решил прогуляться в снегопад по городу, и в моей голове тогда всплывало то, что я заметил на лекции. Ингрид старалась не смотреть в мою сторону, а когда пришел архимаг, то и вовсе смотрела в одну точку, противоположную мне. И я видел, как аура ее возмущенно пульсирует на слова архимага о том, что самый лучший партнер в браке это противоположность, как в голове, так и в стихии.
— Ну, вот я и дома. — Тихо проговорил я, вырываясь из воспоминаний о прошедшем дне и открывая дверь нашего большого дома и печально добавил. — В котором меня ни кто не ждет.
В моей душе еще тлела надежда, что мне сейчас устроят сюрприз, но в доме никого не было, и только в кузне монотонно стучал молот. На столе, недалеко от очага, сиротливо стояла моя тарелка с недоеденной кашей. Я не стал садиться за стол, не пошел и в кузню к деду Брани, как бывало всегда. Сегодня я хотел побыть один и пошел по скрипучей лестнице в свою комнату, которая также пустовала. Серый, который ни на минуту не хотел покидать меня, когда я вернулся домой три года назад, этой осенью ушел искать себе возлюбленную, оставив меня. И как я понял, минимум до конца лета его можно было не ждать. Я с печальным вздохом повесил свой тулупчик и, не раздеваясь, лег на заправленную мной кровать и начал проваливаться в печаль. Секунды складывались в минуты, а те в свою очередь превращались в часы. Нет, я не был ребенком, я понимал многое, что не все взрослые понимали. Но я был живым, и в моей душе сейчас горел пожар, который сжигал меня, и мне хотелось пропасть из этого мира, в котором я никому не нужен. Ведь даже моя покровительница уже как третий год выполняла свое обещание не вмешиваться в мою жизнь и не посещала меня в моих снах, словно забыв про меня, как забыли сегодня обо мне те, кто мне дорог.
Тишина в доме неспешно сменялась шумом, я слышал, как пришла Астрид, как вернулась Миуюки и начала греметь посудой, как отец начал разжигать очаг, и никому не было до меня дела, и я потихоньку угасал в своей душе.
— Альмонд! — Прозвучал громкий баритон моего отца с первого этажа. — Пора ужинать!
Я даже не шелохнулся, я не хотел ни есть, ни спускаться к своим родным, я уже решил, что сегодня свой день рождения я проведу в одиночестве, раз о нем не помнит никто. Ни отец, ни мать, ни сестра, ни даже дед Брани — никто не вспомнил, хотя возможно и не обязаны были этого помнить.
Прошла минута, и хотя дверь не скрипнула, и так и осталось закрытой, но вот половицы скрипнули, говоря мне, что в комнате я не один и кто-то стоит совсем рядом у моей кровати.
— Нет, ну надо же было так задержаться? Я же почти опоздала! — Проговорил женский голос сквозь стук клыков, которые всегда клацали, когда она улыбалась своей жуткой пастью. — С днём рождения, Аль!