Страница 9 из 11
А таймер, отведённый мне Глюком, тикает, времени осталось всего ничего. Из восемнадцати месяцев осталось чуть больше шести.
Впору и правда на бандитские методы решиться.
Наконец, таращиться на меня герцогу тоже надоело, он плюхнулся в кресло, выложил свои километровые ноги на стол, и задумался.
Ну и я заодно пораскинула мозгами, как бы мне ночью незаметно спрятаться у герцога под кроватью и подослать ему глюка в камин. Пусть допроверит, в тайник просочится частью хвоста, не знаю… досадно, что эта потусторонняя зараза категорически отказывается выполнять поручения не будучи в пределах прямой видимости. Или слышимости… короче, дальше чем на двадцать метров от меня он отойти то ли не может, то ли не хочет. То есть, в соседнюю комнату нашпионить его еще можно отправить, а в замок на горе — уже фигу…
Я снова покосилась на камин. Вроде бы я вызвалась разжечь, но при господине работать не принято, считается, что я буду мешать своей вознёй. Поколебавшись, я решила ретироваться — все равно ясно, что сегодня обыск отменяется. Ррр! О! Надо подкинуть ироду длинноногому какую-нибудь информацию о его беглой жене. И он опять ускачет. Такс, куда на этот раз направить подозрения? Хм, вот Западные Горы — хорошее место, почти непроходимое, дикие люди там живут и вообще есть надежда, что кое-кто там застрянет насовсем. М? Ой, замечталась. Надо ж сваливать.
Я тихонько выдохнула и сделала пробный шажок назад.
Герцог встряхнулся:
— Подайте мне вина.
Бутылка и бокал оставлены на столе у входа. Наверное, герцог расстался с ними, когда заметил меня. Заметил служанку и схватился за пистолет — точно псих.
Или…
Или в камине скрыто действительно нечто важное.
А вдруг перепрячет?! Меня в холодный пот бросило от одного предположения. Хорошо, что я вполоборота к герцогу стою. Спиной нельзя, а вот частично отвернувшись, если по делу, то можно.
Я взяла бутылку, бокал, переставила на тумбочку, вопросительно посмотрела на герцога. Что-то ещё или я могу идти? Срочно улики ж надо сфабриковать, срочно! И пусть валит в горы, там его собратья по разуму встретят — горные козлы.
Увы, герцог снова впал в глубокую задумчивость, но не так, как прежде. Я чувствую, что он наблюдает за мной из-под полуопущенных ресниц, как кот за мышкой. Изучающе посматривает и, что-то мне подсказывает, ждёт, когда мне надоест стоять.
А уже надоело, так что я решилась:
— Месье герцог, прикажете разжечь камин?
— М? Вы ещё здесь?
А то ты не видишь, слепой ты наш!
Я присела в книксене и отступаю к двери. Старшая горничная так велеа: чуть что не так, запутаешься, не поймешь желания господ — приседай и пяться. Приседай и пяться! Даже если сочтут идиоткой, то почтительной. Сразу не выгонят.
Герцог продолжадхл наблюдать за моими маневрами с искренним интересом хищника. Но стоило мне потянуться к ручке двери, лениво приказал:
— Ну, разожгите.
Ррррррр!
Я постаралась ничем не выдать своего раздражения, потому что даже дураку понятно, что герцог не властью упивается и не развлекается, а расчётливо проверяет реакции нового человека, ведь слуга — это важно, слуга это тот, кто рядом, кто может ударить тебя в спину или продать тебя врагу.
Я вот шпионю…
— А вы забавная.
Вздрогнув, я обернулась и уставилась на мужика во все глаза. И прямо вот еще раз вздрогнула, потому что…
Глава 9
Во взгляде герцога к исследовательскому интересу примешивался чисто мужской.
Вот, попала… Он же бабник! Как я могла забыть всю ту кучу сплетен, что гуляла не только среди горничных его светлости, но и просто по городу?!
Так. А ну, без паники! Топим камин, и не отвлекаемся на всяких там. Уголек сам себя из ведра не выгрузит и не разожжет. Фу, а здешняя жидкость для розжига на редкость вонюча…
Пока возилась, все думала.
Если оценивать с чисто практической точки зрения, то у меня появился шанс подобраться к герцогу вплотную. Так сказать, и к телу, и к камину. И не сказать, что это меня так уж… мммм… напрягает. Что поделать, я не девственница-Натали. То есть, в техническом смысле она самая и есть, это тело никогда ни с кем сексом не занималось. А вот сущность моя — она из 21-го века, и симпатичным мужиком с хорошей фигурой меня не напугать. Но тут… Но вот фиг ему! Особенно, если мои подозрения на его счёт получат доказательства. Нет-нет-и-нет! Не люблю спать с подозреваемыми, ибо сие есть грубый непрофессионализм. И вообще, здешние дремучие патриархальные мужики в комплекте с полным отсутствием контрацепции мне ни в одно место не уперлись. Только беременности не хватало для полного счастья!
К счастью, уголь — штука грязная. Растопить и не превратиться в негритянку — навык, обязательный для любой служанки, но… Одежду я берегла, за порчу формы по голове не погладят, а вот руки и лицо извазюкала знатно. Будем считать, что от нервозности. А, и вонючей жидкостью спрыснемся, полезет целоваться, к примеру, нюхнет и отвалится. Хе-хе, я коварная!
Закончив с растопкой, я несколько раз вдохнула и выдохнула, с вожделением покосилась наверх, в темноту трубы, где прятался возможный тайник, и все же выползла из камина. Поморщилась от неприятного запаха растопки и, наконец, обернулась к герцогу.
При виде моей “красоты неземной» он застыл. Я в душе станцевала победный танец и елейно вымолвила:
— Доброго вам вечера, господин герцог. С вашего позволения.
Поклонилось и попыталась ретироваться за дверь. Ага. Не тут-то было.
— Ваше лицо, мадемуазель.
— А?
Я не успела даже моргнуть, как его светлость оказался рядом и цепко ухватил под локоток. Я рефлекторно шарахнулась к стене, но этот злыдень меня крепко держал.
Герцог невозмутимо достал белоснежный платок и провел им по моей щеке.
— Уголь, — пояснил он с улыбкой. — Будет нехорошо, если вы покажетесь в коридоре в таком виде.
Ах ты ж! А? А?! Ловелас… длинноногий! Как он это сделал? У меня коленки ослабли, я вообще на секунду забыла, как дышать, глядя в льдисто-зеленые глаза, а он, пользуясь моим замешательством, отбросил платок и наклонился. Истолковать его намерение превратно было просто невозможно. И «керосин» гада не отпугнул!
Слава вредности и прочим прелестям моего характера, у меня все же включились рефлексы. Совсем не служанкины.
— Отпустите!
Кто бы меня слушал. Ах так?!
Я с силой наступила ногой на его ногу, но не на пальцы, а на подъём стопы. Каблуком с железной подковкой. А сапоги-то его светлость снял! А домашний тапочек — он так себе защита.
От боли и от неожиданности герцог вскрикнул, я извернулась, проскочила под его рукой и со всех ног дунула за из комнаты. Вслед мне неслись сочные ругательства. Так себе ругательства, я могу и покруче завернуть.
Герцог не пытался меня преследовать, не с его новоиспечённой хромотой по лестницам позориться. Я проскакала до конца коридора, убедилась в отсутствии погони и усмехнулась, приостановившись, чтобы перевести дух. Так-то, мусья ты нахальная. Нечего было лапы распускать.
Одно плохо — для герцога моя выходка хуже, чем хлеснувшая по носу тряпка для бешеного быка. Нет, он не вышвырнет меня, не оштрафует. Он просто не отстанет, пока своё не получит. Стоило как-то деликатнее выкручиваться…
Вздохнув, я потопала вниз по лестнице, в свою каморку. Спальня у горничных на троих, и я там дисциплинированно сплю на втором этаже кровати-шкафа. Но в первые же дни пришлось подыскать себе отдельное помещение для секретных нужд. Благо дом огроменный, темных углов в нем хватает. Вот и мне кладовочка под самой крышей нашлась. Она величиной чуть больше шкафа, окошко там размером с открытку и под самым потолком, все забито хламом, старыми щетками и ведрами для мытья полов, зато есть таз и кувшин с водой. Надо умыться, руки отттереть. И подумать. Вот если герцога как-нибудь вырубить… Подсыпать в вино снотворное, например.
— Нанетт!
— О?
Углубившись в думы о насущном, я не заметила, как на моём пути воздвиглась экономка. Чуть не врезалась! Я скомканно извинилась и поклонилась.