Врата славы

Почти все войско Ашурран было легковооруженным, без панцирей и шлемов, иные без щитов, а иные, кто победнее — без мечей и копий, с одними лишь косами и вилами. Если на всех готовить снаряжение, не хватит никаких денег, да и время уйдет, а с ним и боевой дух войска. Ашурран велела снять панцири даже тем, у кого они были, и готовиться в бой налегке.

— Так вы выиграем немного в быстроте и ловкости у Древних, закованных в кольчуги и латы, и числом победим их умение, как сделал Ланкмар Уаллах в битве против тяжелой пехоты луалланского князя.

Вот когда пригодились ей книги по стратегии и тактике военного дела, читанные в замке чародея Руатты!

И сотворила Ашурран совсем неслыханное дело — наняла на службу молодых чародеев, не закончивших еще обучения. Не было в них еще холодности и отстраненности великих чародеев, постигших высшие ступени мастерства; и не были они равнодушны к страданиям людей и к бранной славе, к блеску золота и к возможности проявить себя. Не успели они еще отрешиться от родных и близких и не желали для них гибели от эльфийских клинков. Для целей Ашурран они вполне подходили, ибо требовались ей лишь самые простые заклинания. Кроме того, и нанять их на службу стоило неизмеримо дешевле.

Многие из того "чародейского отряда" впоследствии стали великими магами, а многие сложили головы в бою наравне с простыми солдатами.

Перед битвой чародеи наложили на воинов всевозможные заклятия — "каменная кожа", "латы мороза", "аура молний", "удача в бою" и прочие, кто какие знал, и раздали амулеты, отвращающие удар меча, копья и стрелы. Когда заходящее солнце засверкало на шлемах и копьях Древних, вселяя страх в сердца смертных, обратилась к ним Ашурран с такой речью:

— Когда поднимают легкое перышко, это не считается большой силой; когда видят солнце и луну, это не считается острым зрением; когда слышат раскаты грома, это не считается тонким слухом. Чем сильнее противник, тем славнее победа. И должны мы сегодня доказать всему Юнану, что возможна победа над Древними. Есть у нас превосходство над ними в позиции, в маневренности, но прежде всего в пылкости духа и в презрении к смерти. Искусство войны гласит: на сухом месте собака убивает крокодила, светлым днем ворона убивает сову. Тем, кто верит в победу, помогают сами боги!

Укрепившись в мужестве, стали воины ждать атаки. Древние не торопились, дожидаясь темноты и с нею преимущества. Однако Ашурран предусмотрела это и велела вылить в ров горючую жидкость и поджечь, как только Древние пойдут на приступ. Этим добилась она тройной выгоды: осветила поле боя, устрашила врагов, в глубине души боявшихся огня, как все лесные обитатели, и создала дополнительную преграду для пеших воинов-эльфов и лучников, из-за дыма не видевших, куда стрелять. Находясь в более выгодной позиции, люди кололи и рубили Древних так яростно, что те не выдержали и отступили. Тогда загнали их воины Ашурран в низину, кружили и смяли, как свора собак травит волка. Накидывали они рыболовные сети на Древних, разили их вилами и рогатинами, камнями из пращ, дубинками, и множество искусных витязей повергли на землю и разоружили простые крестьяне, охотники, кузнецы, дровосеки и пастухи.

Была после названа эта битва битвой Ночных огней; летописцы называют ее сражением при холме Узаяр; Ашурран в своих "Записках об эльфийской войне" назвала ее травлей волков. И была это первая победа людей в Великой войне, но далеко не последняя.

Как говорят, удача покровительствует смелым, и с тех пор удача не оставляла Ашурран. Для каждого сражения выдумывала она новую хитрость, и ни одну хитрость не применяла дважды, ибо хоть были эльфы простодушны, глупы они отнюдь не были и дважды на одну и ту же удочку не попадались.

Однажды пустила она перед войском стада разъяренных быков, и смяли они диких зверей, шедших с Древними в битву, и обратили их в бегство, и первые ряды самих Древних смешали и рассеяли. В другой раз конницу эльфов заманила она притворным отступлением туда, где был замаскированный ров, набитый глиняными горшками, присыпанными землей. В пылу погони многие всадники не сумели свернуть или остановиться, и кони их переломали ноги. Тут на спешенных и смешавшихся Древних ударила конница варваров и завершила разгром.

Грозным эльфийским лучникам противостояла она вот как: вооружила воинов зеркальными щитами, и слепили они вражеских лучников отраженным светом. Помимо известных уловок, как построение спиной к солнцу, или встречный ветер, насылаемый чародеями, или атака в дождливую погоду, когда отсыревают тетивы у луков, использовала она новые, о которых прежде слышала или читала. Воины передних рядов обучены были построению "черепаха", когда, пригнувшись, закрываются щитами не только спереди, но и сбоку, и сверху.

В битвах Ашурран использовала боевые машины, о которых эльфы прежде понятия не имели — баллисты и огромные копьеметалки; драться же предпочитала в местах, неблагоприятных для магии, либо поручала своим чародеям отражать и рассеивать магию противника. Древние лишались возможности посылать молнии, огненные шары, ледяные стрелы и прочие ужасные заряды, наносившие большой урон, а бездушные баллисты без устали метали в них камни и горшки с горящей смолой.

Все же не могли нанести люди Древним решительного поражения, ибо перед лицом смертельной опасности Древние незамедлительно отступали под своды Великого леса, служившего им неприступным укрытием, и нельзя было предсказать, где они нанесут следующий удар. Разведчиков и дозорных не хватало, чтобы под наблюдением держать всю границу Великого леса; к тому же часто Древние убивали их, подкравшись неслышно. Тогда Ашурран придумала новый способ оповещения. Прежде подавали сигналы огнем, рожком или солнечными зайчиками, когда видели неприятеля; теперь же — постоянно. И если один наблюдательный пункт умолкал, значило это, что оттуда и подходят враги. И благодаря такому способу удавалось Ашурран встречать Древних во всеоружии и вовремя подтягивать войска.

Рассказы об авантюрах Ашурран передавались из уст в уста. Больше всего прославилась она, когда чуть не захватила с горсткой воинов Линдалаи, эльфийскую столицу, куда так опрометчиво привез ее Дирфион. Приказала она скрытно изготовить большие челноки, достаточные для перевозки тысячи воинов. Сделали их из дерева и шкур, легкие и прочные, по способу горцев-хадраутов; на таких челноках она плавают по горным рекам, с легкостью преодолевая пороги, а там, где не могут преодолеть — переносят челноки по земле. Было их сделано двести, каждый для пяти человек. Взяв челноки, Ашурран с тысячей воинов отправилась на север, к горным грядам Хаэлгиры, и с помощью племени саууаев отыскала истоки реки Кинн Сарг, протекавшей по всему Великому лесу, заканчиваясь в бескрайних южных болотах. Спустили они челноки на воду и менее чем за семь дней оказались в окрестностях Линдалаи, где их никто не ждал, и охраны было немного. Напав на город, захватили они много добычи и город подожгли; однако пришлось им отступить под натиском защитников эльфийской столицы. Не имея достаточно легких лодок, не смогли Древние их преследовать, и Ашурран с воинами преспокойно скрылась вниз по реке с награбленными сокровищами. Эльфы, видя дым над Линдалаи, спешно бросились на помощь, оголив границы, и Ашурран с легкостью прошла через Великий лес и воссоединилась со своим войском.

Нет нужды говорить, что подвигами этими прославилась она по всему Юнану, как ни один смертный и бессмертный до нее, и имя ее гремело от Фалкидского моря до Грейна Тиаллэ, и не было, пожалуй, среди людей и эльфов ни одного мужчины, женщины и ребенка, кто не слыхал о ней. Простой народ восхищался ей, воины обожали пылко, и каждый второй новобранец был в нее влюблен. Знатные вельможи и высокопоставленные чиновники искали ее расположения и дружбы. Король приблизил ее к себе, осыпал милостями и сделал, наконец, своей военачальницей, и сменила она стяг в виде барсовой шкуры на стяг с черным драконом.