Наследники Беспределья

Стерко с улыбкой вспомнил, как на службе они соблюдали условности и относились к друг другу сухо и официально. Но вылазки на соседние этажи и в туманное Беспределье вдруг стали казаться непомерно долгими, и когда подходило к концу очередное многодневное задание, Стерко мчался домой, чтобы увидеть Лэри.

Стерко осторожно потёр грудь, попытался сделать глубокий вдох, и ему это едва удалось. Казалось, что лёгкие просто зажаты в тиски. Что ж, обстоятельства изменились. Теперь он дома, и значит, может позаботиться о себе.

И Стерко всё-таки снял трубку и вызвал администратора.

– Номер пятьсот восемь, – представился он. – Можно заказать массажиста?

– Разумеется, – вежливо отозвался администратор. – На какое время?

– Сейчас, – решительно сказал Стерко.

– Пожалуйста, подробнее…

– Что? – не понял Стерко.

– Возраст, рост, цвет волос…

– Мой? – удивился Стерко.

– Того, кого вы желаете видеть, – сухо пояснил администратор. – У нас довольно широкий выбор.

О, нет! Ну надо же было и вправду так одичать среди людей! Стерко рассмеялся, прикрыв трубку ладонью.

– Неважно, – ответил он наконец. – Мне нужен отличный массажист, а не любовник.

– Ждите в течение часа, – коротко ответил администратор. – Услуга будет включена в суточный счёт.

Стерко срочно принял душ и переоделся в короткий широкий халат с поясом. Ему, как возвращенцу, простили бы некоторую поспешность в пользовании услугами, но никто не понял бы его, если бы он предстал перед массажистом потрёпанный и потный.

Приведя себя в порядок, Стерко сел в высокое кресло и стал ждать.

После короткого предупреждающего звонка в дверь в номере появился светловолосый хаварр в широких брюках и расшитой просторной рубашке. В руках он держал небольшую сумку на ремне и в ответ на приглашающий жест Стерко вежливо поклонился.

Подойдя к низкому столу, хаварр поставил сумку и раскрыл её. Покопавшись, но ничего, однако, не достав, он расстегнул манжеты рубашки и повернулся к Стерко.

– Как мне следует раздеваться?

Видимо, Стерко слишком явно выразил удивление. Хаварр пожал плечами, скинул рубашку и бросил её на столик рядом с сумкой. Мягкими неслышными шагами он подошёл к сидящему Стерко.

– Желаете, чтобы я вас раздел? – тихо и вежливо спросил паренёк. На вид ему было не больше двадцати. Он всячески демонстрировал полное послушание, но его большие тёмные немного нагловатые глаза оценивающе скользили по Стерко, изучая его.

Физиологический массаж был необходимой для любого хаварра регулярной медицинской процедурой и стандартной частью благ, предоставляемых любым отелем, клиникой или курортным заведением.

Но Стерко прекрасно знал, что молодые, а иногда и не очень молодые хаварры, работавшие массажистами, зачастую выходили за рамки собственно массажа. Официально это было нарушением устоев, но практически всегда это подразумевалось, как нечто совершенно естественное. Пожив у людей, Стерко снисходительно отметил поразительное сходство этой стороны сервиса.

Темноглазый светловолосый паренёк, стоящий сейчас перед Стерко, даже и не сомневался, что позвали его для куда более разносторонней работы, чем массаж.

Что и говорить, парнишка был красив. Он был лет на десять-пятнадцать моложе Стерко, поэтому казался в глазах Стерко совсем юным и свежим. К тому же на нем не было никакой вульгарной косметики или извращённых подкожных прокладок. Словом, он был красив просто потому, что таким уродился.

Кроме того, он довольно быстро раскусил, кто перед ним. Осторожно сев на подлокотник кресла Стерко, он положил руку на его плечо:

– Не волнуйтесь, я все понимаю. Вам так этого хочется, но решиться на это очень трудно. Особенно, когда возвращаешься через много лет…

– Откуда ты знаешь? – через силу произнёс Стерко, вжавшись в спинку кресла. – У меня что, на лбу написано, что я возвращенец?

– Нет, не написано, – покачал головой массажист. – Но у меня часто бывают встречи с возвращенцами. Я научился их узнавать. Они несчастны и ненасытны, и обычно очень этого стесняются.

– Да, ты прав, – прошептал Стерко. Ему стало вдруг до слез стыдно за самого себя, несмотря на то, что этот молодой хаварр вроде бы не испытывал к Стерко презрения.

Массажист тряхнул головой и улыбнулся:

– Все будет, как вы пожелаете. Я не буду возражать, если вы станете делать со мной всё, что вам захочется.

– Если каждый возвращенец, истосковавшийся по ласке, станет делать с тобой всё, что захочет, надолго ли хватит тебя, парень?

– Пока хватает, – коротко ответил массажист, но вдруг нервно лизнул губы и отвёл взгляд.

– Тебе много платят здесь?

– Не жалуюсь, – коротко ответил массажист и снова покосился на клиента несколько нахально и призывно. – Так вы позволите, я начну?

– Послушай, парень… – Стерко вдруг почувствовал себя ужасно неловко. – Послушай, не надо всех этих ритуалов и игр. Честное слово, я вызвал тебя, потому что мне надо освободиться от напряжения. Просто помоги мне расслабиться, только и всего.

Парень сдержанно вздохнул, встал и пожал плечами:

– Что ж, ложитесь.

Стерко распахнул халат и лёг на широкую софу. Массажист ещё порылся в сумке и извлёк оттуда баночку с тонизирующим кремом и впитывающую ленту.

– Условие, – произнёс Стерко, когда парень подошёл к софе. – Я закрою глаза, а ты будешь молчать. Ни звука, ни слова.

Массажист кивнул.

Он ловко опоясал грудь Стерко впитывающей лентой и, забравшись с ногами на софу, склонился над распростёртым телом.

Стерко прикрыл глаза. Парень действительно не издавал ни звука.

Его пальцы, сильные и жёсткие, касались груди через ленту, сначала медленно и плавно, а потом все быстрее и изощреннее. Стерко надеялся, что, не видя лица массажиста и не слыша чужого голоса, сможет представить на его месте Лэри. Но прикосновения юного светловолосого хаварра не имели ничего общего с теми ласками, которые помнил Стерко. Первым порывом разочарованного Стерко было вскочить, оттолкнуть массажиста и прогнать его прочь. Наверное, он так бы и сделал, но он вовремя почувствовал себя в опытных и умелых руках.

Парень своими прикосновениями не разжигал, а наоборот гасил болезненный жар. Сначала было очень больно, а потом боль начала отступать, и Стерко ощутил, как нараставшее до этого момента напряжение начинает слабнуть, вытекая наружу вместе со струйками сочащегося молока.

Прошло не меньше часа, прежде чем массажист слез с софы и снял со Стерко набухшую ленту. Открыв глаза, Стерко глянул на себя. Соски приобрели нормальный цвет, боли и давления больше не было. Появился покой, почти эйфория.

Массажист зацепил из своей баночки немного крема и быстро намазал соски Стерко. Крем был прохладный и впитался моментально, едва соприкоснувшись с кожей. Лёгкий зуд сразу же утих.

– Теперь можно разговаривать? – спросил парень, видя, что Стерко открыл глаза.

– Можно, – немного смущённо сказал Стерко.

– Вы запустили себя. Очень сильно запустили… – серьёзно сказал массажист. – Ещё бы немного, и пришлось бы лечиться. Сколько лет вы не были дома?

– Шесть.

– Чудовищно! – вздрогнул парень.

Стерко встал, запахнул халат и спросил:

– Сколько я должен тебе?

– Сумма будет в суточном счёте, – сказал парень. – Чаевых я не возьму. Это запрещено, а я не хочу потерять эту работу.

– Разве она доставляет тебе радость? – поразился Стерко и сразу же понял, что сморозил глупость.

– Она мне доставляет деньги, – насмешливо ответил парень. – А это куда важнее. К тому же ничего другого я делать не умею.

Стерко вспомнил сильные пальцы, так ловко отводящие застарелую боль, и подумал, что этому пареньку и не надо ничего больше уметь.

– Разве нельзя поискать работу в другом месте? Или заняться частной практикой? Ты же просто прирождённый массажист.

Парень потянулся к своей рубашке и стал одеваться.

– Везде платят сдельно, а здесь больше всего работы. И искать самому клиентов не надо. Этот отель ломится от постояльцев, и возвращенцев здесь бывает особенно много. Иногда до десяти вызовов за сутки. Я и живу рядом, чтобы не заставлять ждать долго.