Необузданные (ЛП)

Наевшись досыта, она начала выбирать самые крепкие на вид фрукты и складывать их в рюкзак. У нее кончилась вода, но будь она проклята, если потащит с собой эти кокосы. Они были огромными, громоздкими и тяжелыми.

Она достала один из батончиков мюсли. Было бы очень мило с ее стороны отблагодарить, выразить признание, сохранить хорошие отношения с туземцами. Но у нее было не так много батончиков, поэтому она разломила один из них пополам. Это было скупостью с её стороны, но она надеялась, что они об этом не узнают. Она держала по половинке в каждой ладони. Сердитый верзила все еще не давал ей покоя, но он помог ей не меньше, чем тот, другой, так что заслужил половинку спресованного изюма. Это была здравая мысль.

Они посмотрели друг на друга, после чего практически в унисон приняли ее предложение. Она заметила, что они часто так делали, словно безмолвно комментировали ее поведение, решая, как реагировать. Это начинало действовать ей на нервы. Она наблюдала, как тот, что поменьше, понюхал свою половину батончика и неуверенно посмотрел на своего спутника, который явно собирался с духом, заглянув ей в лицо и убедившись, что она смотрит, быстро засунул предложенное ей себе в рот, прожевал и проглотил. О да, он был самым смелым из них. Тот, что пониже ростом, последовал его примеру, но особого счастья, похоже, не испытал.

Что ж, к черту их. Жаль только, что из-за этих неблагодарных, она потратила батончик. Мойра вернулась к отбору компактных кусочков фруктов и разложила их так, чтобы они не раздавились в ее рюкзаке.

Услышав хлопок, она подняла голову и увидела, что здоровяк протягивает ей один из кокосов. Теперь она, по крайней мере, знала, что с ним делать. Она взяла его, и да, в верхней части было отверстие. Она пропустила тот трюк, который они проделали, учитывая, что у них не было с собой никаких инструментов. На самом деле Мойра не испытывала жажды, поскольку уже пила эту воду, но она отпила из кокоса, не желая их обидеть, ощутив тот же вкус целлюлозы.

Удовлетворенный ее действиями, тот, что пониже ростом, тоже взял кокос и, приоткрыв рот с огромными округлыми зубами, обнажил длинные изогнутые клыки. Он подвел кокос под один из них и надкусил, проткнув скорлупу, словно это был целлофан. Он высвободил свой клык и стал пить.

Мойра чуть не выплюнула то, что отпила. Мало того, что она пила из того, что побывало у них во рту, который стопроцентно никогда в жизни не видел зубной щетки, так плюс ко всему эти зубы были устрашающими! Большинство из них, даже его передние зубы, были овальными, как коренные зубы травоядного животного, но клыки были длиной с ее палец и казались толще. Они были изогнуты, чтобы поместиться у него во рту, упираясь в нижнюю челюсть. Она путешествовала с парой Саблезубых Вуки.

Хоть ей не удалось обрызгать его кокосовой водой, поскольку она, к сожалению, ее проглотила, она все же умудрилась подавиться воздухом, когда вздохнула, и в результате поперхнулась и закашлялась. Туземцы выглядели испуганными и обеспокоенными, что было еще одной привычкой, которая начинала действовать ей на нервы, но никто не похлопал ее по спине. Через минуту-другую она взяла себя в руки и, когда они снова принялись за еду, начала составлять для себя список правил, в который входил пункт «Держаться подальше от их ртов», но первым пунктом списка значилось: «Не злить их».

Глава 9

Всего один день в пути, а Крану все еще не был уверен, где они находились по отношению к тому, куда шли. Он примерно знал, в каком направлении идти, как будто чувствовал землю, на которой родился, но ничего знакомого поблизости пока не видел. Этого следовало ожидать: они так долго блуждали, что за один день такое расстояние не покрыть. Он понятия не имел сколько времени потребуется, чтобы вернуться на территорию Грасты, или территорию Грут и его матери. Несколько раз ему приходилось совещаться с Тройи, в каком направлении лучше двигаться, когда деревья водили его по кругу.

К тому же он понятия не имел, о чем думала Королева. Он чувствовал, как ее взгляд обжигал его с тех пор, как она присоединилась к их компании, оценивая его. Он всегда старался выглядеть наилучшим образом, показывая ей своими действиями, что он хороший кормилец, что он смелый, способный и сильный. Ему хотелось бы знать, куда он направляется, и не нуждаться в помощи Тройи. Он старался всегда смотреть вперед и вести за собой, сопротивляясь желанию оглянуться на нее, прислушиваясь к ее шагам, дабы убедиться, что она идет за ним.

Именно Тройи предложил остановиться на ночлег и построить площадку, пока еще не стемнело. Солнце клонилось к закату, а Крану даже не заметил этого, настолько он был сосредоточен на продвижении вперед, на том, чтобы добраться до знакомого места. Хватило одного взгляда на Королеву — и он согласился. Как только они остановились, она рухнула на землю, тяжело дыша, подтянув свои странные одеяния и откинув волосы назад. Она вела себя так, словно они бежали весь день, впрочем, она была намного меньше их, и ее тело выглядело мягче.

У него в голове промелькнула мысль, что она, быть может, и молода, но не выглядела такой. Это было заметно по ее лицу и по тому, как она держалась. Она показывала им свой страх, держась на расстоянии, а не съеживаясь, как это делала Грут за спиной его брата. Она была маленькой, но старше, чем он ожидал от Королевы, которая в первый раз покинула родное племя.

Но она не принадлежала его виду. Он не мог продолжать сравнивать их культуры в попытке ее понять.

Поэтому они с Тройи оставили ее сидеть на земле и жадно глотать какую-то жидкость из тех тяжелых вещей, которые она несла в своей поклаже, после чего она отобрала несколько припасенных ранее фруктов. Когда они подтянулись вверх, забравшись по деревьям, Тройи прошептал ему:

— Ну так что ты думаешь?

Крану знал, что им ни к чему молчать, Королева все равно не сможет их понять, они на протяжении всего дня говорили о ней в ее присутствии, но видимость того, что они хоть на минуту останутся одни, была приятной.

— О чем именно? — ответил он, проверяя ветки своим весом, прыгая на них и пытаясь найти те, которые были бы достаточно крепкими, способными выдержать их общий вес, но при этом ровные, чтобы на них можно было спать.

— О ней, — заявил Тройи с того места, где делал то же самое.

— А что о ней думать? — хмыкнул Крану, найдя подходящую ветку и начав рассматривать те, что находились вокруг нее.

— Как думаешь, она останется на ночь? Будет здесь утром или убежит, пока мы будем спать? — ответил Тройи с ноткой разочарования в голосе, которую, вероятно, надеялся скрыть. — Здесь.

Крану посмотрел туда, где стоял Тройи, и сдвинулся, чтобы удержать ветку, которую Тройи подтолкнул к нему ногой, пока крепил другие ветви.

— Хочешь предложить спать по очереди, чтобы мы заметили, если она встанет? — Крану поднялся на ноги и ухватился за ветку, стараясь не потерять равновесие и не свалиться с дерева. Тройи быстро прыгнул ему за спину и привязал маленькие ветки к другим, чтобы удержать их на месте. На создание такой площадки у одного самца ушло бы некоторое время. Тройи дал ему знать, когда можно будет отпустить, и сдвинулся, чтобы подтолкнуть другую большую ветку, которая должна была лечь в основу каркаса.

— Она не наша пленница, Крану! — отчитал его Тройи.

— Тогда о чем речь? — ответил Крану. Другой самец часто раздражал его тем, что никогда не говорил прямо, всегда искал случая взбесить Крану, когда тот предлагал простейший план действий.

— Ну… — Тройи замешкался, когда Крану наклонил к нему ветку.

Крану зарычал. Он знал, что Тройи не так прост, как казалось, он хотел, чтобы Крану принимал решения за него.

— Грут умеет лазать по деревьям? Нет. Так что, как только мы поднимем Королеву сюда, тебе не о чем будет волноваться, — фыркнул он, с трудом удерживая ветку, пока Тройи ее закреплял. Он почувствовал, что сопротивление ослабло, и отпустил ее. Каркас выдержал, но они быстро сплели ветки поменьше, чтобы убедиться в этом.