Страница 5 из 21
В этом смысле любая автономия, пусть и в малой степени, но всё же ослабляет территориальную целостность государства. Исключением является ситуация, когда местным органам самоуправления в регионе, где проживают представители сепаратистского меньшинства, даются более широкие полномочия в плане принятия решений политического, социально-экономического, культурно-образовательного характера, но при условии их отказа от территориальных претензий. Причём это закрепляется документально на правовом уровне, путём заключения соответствующего соглашения.
Справедливо также и утверждение учёных о недопустимости отождествления процесса регионализма с сепаратистскими тенденциями, однако не совсем ясно, что они подразумевают под «конструктивными формами социальной активности».12 Регионализм, как таковой, проявляется прежде всего в делегировании полномочий от «центра» к регионам, что выражается в стремлении местных сообществ заниматься развитием исключительно своей области или территории. Необходимо также понимать разницу между автономизацией, о которой в своей статье упоминают П.В.Клачков и С.А.Подъяпольский, и регионализацией. Принципиальное отличие между этими двумя понятиями состоит в том, что автономизация – это в общем смысле закреплённое на законодательном уровне и предоставленное центральным правительством право органов местного самоуправления самостоятельно принимать решения, касающиеся развития субъекта, в рамках которого они используют свои властные полномочия. Регионализация же символизирует общественный настрой, желание социальной группы обособиться от остального населения государства и сосредоточиться на укреплении какой-то отдельной части государственной территории. Как бы то ни было, и то и другое может в опредёлённых обстоятельствах послужить основой для развития сепаратистских движений. Что касается защиты прав и интересов отдельных этнических групп и сообществ, имеющих собственных традиционный уклад жизни, религию или культуру, то, безусловно, она должна гарантироваться, прежде всего, центральными властями государства. Законные требования и претензии этих социальных групп, затрагивающие различные аспекты и условия их жизни, должны приниматься во внимание и решаться на основе консенсуса. Вместе с тем, необходимо также соблюдать общегосударственные законы, уважать интересы других этнический групп и сообществ, осознавать необходимость сохранения территориальной целостности государства в интересах всего его населения.
Более широкое определение сепаратизма даёт в своей статье профессор Кафедры российской политики Факультета политологии Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, доктор политических наук А.В.Манойло.13 Он считает, что сепаратизм, помимо всего прочего, является одним из способов защиты внешнеполитических интересов различных стран мира. Фактически, это подтверждает положение о том, что любая страна потенциально может оказывать гласную или негласную поддержку сепаратистским движения на территории других государств или, наоборот, сдерживать, препятствовать их возникновению, исходя из собственных национальных интересов. А.В.Манойло считает, что рядовые граждане склонны отождествлять понятия сепаратизм, экстремизм и терроризм на том основании, что эти явления нередко дополняют и сопровождают друг друга. Тем не менее, говорить в данном случае о неком слиянии в сознании людей этих радикальных методов достижения поставленных целей не совсем верно. Дело в том, что борьба определённой социальной группы за создание нового государства может быть представлена властями базового государства, опасающимися за его территориальную целостность, и как экстремизм, и бандитизм или терроризм. Делается это, прежде всего, с целью нивелирования территориального аспекта, то есть представления ситуации в таком виде, что существующее противостояние якобы никак не затрагивает вопрос о территориальной целостности страны. Это в свою очередь должно послужить сигналом для других стран и международных организаций, которые по тем или иным причинам могут симпатизировать сепаратистам и оказывать им поддержку. Если на международном уровне базовому государству удаётся доказать, что те люди, которые борются за территориальное отделение на его территории, являются, например, обычными бандитами или террористами, прикрывающими свои преступные действия борьбой за независимость, то, соответственно, и любая поддержка со стороны внешних акторов будет носить такой же преступный характер и осуждаться международным сообществом. Таким образом, происходит не автоматическое слияние сепаратизма, экстремизма и терроризма, а скорее их отождествление с борьбой социальной группы за создание новой страны в результате информационной пропаганды, проводимой руководством базового государства на внутриполитическом и международном уровне.
А.В.Манойло убеждён, что сепаратизм представляет собой завершающую (заключительную) стадию процесса политической дезинтеграции, который начинается с регионализма и автономизма. С одной стороны, данное утверждение верно, поскольку процесс территориального отделения происходит, как правило, постепенно. Вначале речь может идти лишь о расширении прав органов местного самоуправления в соответствующем регионе. Если на данном этапе удаётся найти общие точки соприкосновения с центральными властями базового государства, достигнуть компромисса и учесть интересы всех заинтересованных сторон, то требования об отделении уже не предъявляются. В то же время, если позиция властей сепаратистского региона или центральных властей непреклонная и никто из них не желает идти на уступки, то ситуация может ухудшиться и перерасти в вооружённый конфликт, что может в итоге привести к территориальному отделению.
С другой стороны, сепаратизм можно рассматривать не как составную часть процесса политической дезинтеграции, а как самостоятельное явление, которое развивается не за счёт каких-либо внутренних факторов и не является следствием межэтнических противоречий, а полностью провоцируется заинтересованными внешними акторами. Другими словами, государства и международные организации могут различными способами содействовать развитию сепаратизма на территории других государств даже в том случае, если вопрос о территориальном отделении изначально не поднимался. Разумеется, для этого необходимы определённые условия, но они также могут быть искусственно созданы внешними акторами. Принимая во внимание данное обстоятельство, мы уже не можем говорить о сепаратизме как о последней стадии разложения общегосударственной политической системы, здесь сепаратизм выступает в качестве инструмента в руках третьих стран для создания нового государства в угоду их собственным интересам.
В своей статье А.В.Манойло упоминает о таком понятии как «сецессионизм», который определяется им как крайняя форма сепаратизма, предполагающая полное политическое отделение. Здесь необходимо сделать отговорку. Сепаратизм, как таковой не может иметь «крайних степеней», поскольку он сам по себе уже является радикальной формой самоопределения соответствующего сообщества или этнической группы, конечной целью которой является территориальное отделение и создание нового государства. Кроме того, термин «сецессионизм» воспринимается учёным именно как «процесс», то есть движение в сторону полного политического отделения. Но разве сепаратизм не вбирает в себя данный аспект? Целесообразно вообще отказаться от термина сецессионизма, как такового, поскольку происходит наложение двух понятий, обозначающих, в принципе, одно и тоже. Тем не менее, уместным представляется использование термина «сецессии» для обозначения конечного состояния, то есть факта полного политического и территориального отделения и, соответственно, создания нового государства. Таким образом, сепаратизм – это движение в сторону политического и территориального отделения, в то время как сецессия – конечная цель и логическое завершение этого процесса.
Справедливо утверждение А.В.Манойло о том, что сепаратистские движения могут появиться на территории государства, в котором имеется централизованная форма государственного управления. Тем не менее, как показывается практика, сепаратизм может появиться и в условиях ослабленного центрального правительства, когда регионы получают слишком широкую свободу действий. Как правильно намекает учёный, центральное правительство в обоих вышеупомянутых случаях не в состоянии обеспечивать эффективное государственное управление в регионах, что приводит к серьёзному нарушению социально-экономической ситуации, и именно это обстоятельство является ключевым фактором, оказывающим влияние на появление сепаратистских движений.