Он вне закона

***

– Я сказал стоять, Нина! – Андрей в два счёта догоняет меня, хватает за плечо и впечатывает в высокую мраморную могилу неизвестного мне человека.

Он тяжело дышит и морщит лицо, словно ему невыносимо меня видеть... 

– Рассказывай всё. От начала и до конца,  – произносит Андрей стальным голосом. – Как давно моя дочь принимала эту дрянь?

– Я не знаю. Правда не знаю, насколько давно… Я видела только один раз,  – озвучиваю правду номер один.  – В ту ночь, когда осталась в вашем доме.

– Ты тоже одна из них? – спрашивает Муратов.

Он смотрит на меня уничтожающе. Так, словно одним потемневшим взглядом может разорвать на мелкие кусочки. А он способен на это, я это знаю.

На тихом и безлюдном кладбище Андрей может сделать со мной всё что угодно: задушить или пристрелить. Наверняка под чёрным пальто висит кобура с оружием. После смерти единственной дочери от Андрея можно ожидать чего угодно, а меня даже никто не кинется искать, кроме матери.

– Нет, Андрей! Я никогда не принимала наркотики!

– Ты так часто врёшь, Нина, что у меня нет оснований тебе верить.

Его слова, будто удары хлыстом по обнаженному телу. Бьют, не щадя. А мне так сильно хочется, чтобы Андрей поверил, чтобы понял и простил меня. Мы могли бы вместе с ним разделить одну боль на двоих, потому что так сильно, как мы, никто Лерку не любил.

– Пусти. Пожалуйста, пусти, ты делаешь мне больно, – хнычу я, ощущая, как затекают запястья.

– Ты тоже. Тоже делаешь мне больно, – отвечает он хрипло.  

Я стоять не могу. Дышать не могу. Дрожу от паники и страха и умоляюще смотрю на Андрея, чтобы пощадил и отпустил. Все мои наивные мечты, что когда-нибудь мы будем вместе, бесследно испарились. Не будем мы. Никогда и ни при каких обстоятельствах, так как Андрею больно меня видеть. Он наверняка недоумевает, почему Лера мертва, а я всё ещё здесь. Стою, дышу, лгу. Я завралась настолько, что уже сама себе не верю.

– Говори всё, что знаешь, Нина, – просит Андрей, отпуская меня. – Где моя дочь брала деньги?

Я нервно растираю запястья и делаю глубокий вдох, словно после длительного плаванья под водой наконец выбралась на поверхность.

– Я дала ей деньги один лишь раз, – признаюсь откровенно. – Но только потому, что Лера попросила деньги на платье, которое ей доставили из Испании. Я не знала, клянусь, не знала, что она потратит те пятьсот долларов на дозу.

Андрей достает из кармана пачку сигарет и отступает на шаг назад. Он прекрасно понимает, что я уже не сбегу. Не посмею.

– Дальше. Говори дальше, – требует, делая глубокую затяжку. – Называй все имена и фамилии. Я расстреляю всех по очереди. Сначала заставлю сожрать ту дрянь, которой они пичкали Леру, а потом буду стрелять.

По коже проходит мороз, потому что я знаю – Муратов не шутит. Становится интересно, в списке виновных значусь и я?

– Я знаю только одно имя – Денис Мельников. Ты видел его в кофейне с нами.

– Твой парень? – удивленно вскидывает брови Андрей.

– Он не мой парень, – озвучиваю ложь номер два. – Лера попросила сказать так, чтобы ты не злился.  

Андрей хмыкает и качает головой. В этот момент мне так сильно хочется броситься ему на шею! Вдохнуть его запах и уткнуться в сильное мужское плечо, потому что в одиночестве мне слишком жутко плакать.  

– Он подсунул моей дочери наркотик под названием «китайская соль». Новое вещество, которое вызывает быстрое привыкание и зависимость. Химическая дрянь плохо выводится из организма, все органы начинают работать с перебоями. Страдают почки, печень, сердце.

Я обнимаю себя руками за плечи и мелко сотрясаюсь. В словах Андрея столько горечи и боли, что она меня полностью заполняет.

– Вскрытые показало, что лёгкие Леры набухли из-за наркотиков и весили в два-три раза больше нормы.

– Мне жаль… – шепчу беззвучно, почти захлебываясь в собственных слезах. – Андрей, мне очень-очень жаль… Если бы я действительно знала, кто стоит за Денисом, то обязательно сказала бы тебе. Но я не знаю. Правда не знаю.

– И почему я больше тебе не верю? – спрашивает Андрей, щелчком пальцев отправляя окурок куда-то в сторону.

Я замолкаю, потому что мои слова и оправдания ему не нужны. У Муратова своя правда, и он заслуженно считает виноватой в смерти Леры именно меня. Я была с ней в тот злосчастный день и могла собственными руками исправить ошибки, которые совершала одну за другой. 

– Прости… – зажмуриваю глаза и закрываю лицо ладонями.

Я чувствую, как Муратов подходит ближе, потому что терпкий запах его парфюма и табака вбивается мне в ноздри. Мне уже не страшно, что он будет делать дальше. Не страшно, что он ударит или убьет меня. Дыхание спирает, когда Андрей вновь берёт за запястья и заставляет убрать руки от лица.

Мои веки открываются, и глаза встречаются с его тёмными бездонными колодцами. Я вспоминаю, как хорошо нам было вместе… Как утопала в его страстных объятиях, наслаждалась жаркими поцелуями и теплотой кожи. И самое страшное, что долгое время Лера о нас знала. Знала и не была против того, чтобы между нами развивались отношения. А это дорогого стоит.