Страница 30 из 46
— Я вырос сильным и самостоятельным. Я с каждым днем доказывал ей, что лучше дочери, — я смутилась. Все таки, я девушка, и тоже чья-то дочь, — прости Тань, но на тот момент, я именно так и считал.
Я улыбнулась и снова уставилась на ректора, показывая, что готова его выслушать. Зеяль правильно меня понял и заговорил:
— Мама была как слепа, ничего не видела и не слышала. Но когда пришли те десять дней, когда её срок жизни кончился, она отдала мне свой дневник и ушла. Не из дому конечно, а в свою комнату. Знаешь, я тогда думал, что вот оно, наконец я вызвал у неё уважение к себе. Но спустя три дня, мама так и не вышла. Я открыл её дневник, и знаешь, что там было? — Я заинтересованно уставилась на ректора. — Путеводитель по применению магии Дракона. Она писала его для меня. Она любила меня, пусть и тайно.
На мои глаза выступили слезы. Никогда не рыдала над сопливыми драмами и книгами, а сейчас вот и сдержать себя не могу.
— Ну и чего ты плачешь? — Мягко спросил ректор, и убрал слезу с моей щеки.
— Грустно. — Честно призналась я.
— Перестань. Все же хорошо.
Ректор обнял меня, а мне стало и хорошо, и плакать хотелось еще больше.
— Наверное. А что было дальше?
— Дальше? А дальше, мама исчезла. От неё остался только прах, над которым я даже слезы не проронил. Отец страдал очень, и так как я уже был взрослый, мне пришлось взять на себя половину его дел. Затем, он нашел себе другую любовь, и полностью отстранился от работы. Мой друг Карон, помогал мне как мог, и в какой-то момент, я сорвался и пришел сюда работать. А Карон остался, как мой заместитель, главным у дел, на время моего отстранения.
Я помню, Дрен упоминал это имя, когда перечислял всех темных эльфов.
— Карон, это тот мужчина, с которым вы провели весь день?
Ректор улыбнулся. Затылком это почувствовала.
— Внимательная. Да, это он.
— Почему вы с ним дрались?
Слезы уже высохли, и я окончательно успокоилась. Даже как-то легче стало, что ли.
— У нас есть такая привычка, устраивать разборки на ровном месте. У всех бывает. — Ректор немного помолчал, а затем серьезным голосом сказал:
— Таня, я тебя очень прошу. Не лезь в разборки взрослых мужчин. Я не хочу, что бы ты пострадала.
Я посмотрела на ректора, и отметила всю серьезность сказанных им слов. Он переживал за меня. И это весьма приятно. Но, взгляд, с которым Зеяль смотрел на меня, был нечто большим, чем просто серьезным. Он и правда переживал за меня. Какое-то время мы просто, молча смотрели на друг друга, а потом ректор потянулся ко мне за поцелуем. Я каждую секунду отсчитывала, и ждала, когда же это произойдет. И вот когда ректор накрыл мои губы, своими, вообще дышать перестала.
— Дыши моя девочка, дыши, — на секунду оторвавшись от меня, прошептал ректор.
Я вздохнула и снова задохнулась, от нахлынувших эмоций. Поцелуй становился все глубже и чувствительней. Казалось бы, вот вот, и Зеяль заберет меня, всю. Я даже профукала тот момент, когда ректор оказался сверху меня, а его руки забрались под тунику. Ничего такого он еще не делал, но на секунду стало страшно. А вдруг, ректору не понравиться со мной. Что если, он такой опытный, не захочет больше иметь со мной дело? И что тогда? Я останусь брошенным котенком? Я слишком многое потеряла, и продолжаю терять. Не хочу больше испытывать эту боль. Не хочу. Из глаз потекли слезы. Да что ж такое? Что это у меня за день такой, слезливый? Как чуть что, так сразу в слезы. Я становлюсь сентиментальной.
Ректор оторвался от меня, и как будто бы включился. Будто им только что управлял не разум, а инстинкты.
— Прости, я чуть не натворил глупостей. Прости.
Я сглотнула ком, вставший в горле. Ведь, если бы не голос моего разума, я бы тоже не остановилась.
— Все нормально, оба хороши.
Я вытерла выступившие слезы. Все, хватит, нарыдалась, пора уже и дело знать.
— Мне наверное пора. — Я пошевелилась, показывая, что намерена встать. Но Зеяль лишь улыбнулся, и отрицательно покачал головой. — Что нет?
— Я был откровенным. Ты же, не до конца. Расскажи мне о своих родителях, кто они?
Я обалдело уставилась на ректора. Ничего себе наглый. Да я ему все вывалила, а ему мало?
— Зачем они вам?
— Таня, мы с Роном, до последнего считали, что являемся последними наследниками Силы Дракона. И тут появляешься ты. Так как ты думаешь? Зачем они мне?
Я открыла рот, и закрыла. Убедил.
— Ладно. Хорошо. Мою маму вы уже знаете, отца имени не знаю. По крайней мере, я не помню.
— Ну, а как мама на него называла?
— Мама? — Я закрыла глаза, и попыталась вспомнить. Нет, ничего. — Не помню.
— Хорошо, ты говорила, что помнишь где он живет.
— Да, папа сказал, что в этом доме меня всегда ждут.
— Ну-у? — Подтолкнул меня ректор.
Я закусила губу, и в точности вспомнила папины слова, а потом пересказала их ректору:
— "Гасмайская 9 — это улица, на которой тебя всегда ждут. И как только все вернется, приходи. Я буду ждать тебя. "
И вот с каждым моим словом, лицо ректора темнело, и он выглядел очень ошарашено. Отодвинутся мне было не куда. Пришлось сдержатся, что бы не пугаться.
— И ты все это время, молчала? — Спокойным голосом, до ужаса спросил он.
— А что я должна была говорить темному эльфу, которого знаю от силы три дня?
Мой довод подействовал, ректора немного попустило.
— Хорошо, давай договоримся. С этого дня, никаких тайн.
— С чего это, вдруг?
— Я так сказал. — А командовать он может, только меня это не впечатлило.
— Послушайте, господин де Вуан. Вы мне кто?
— Прости Тань, но я сказал, что скоро исправлю эту ошибку. И больше, эта тема, не обсуждается. А сейчас идем поужинаем, и похоже тебе придется прогулять первый день. Тем более, что там ничего такого не будет.
— Господин де Вуан, но вы должны там быть. — Опровергла я его слова.
— Мне плевать. И перестань мне "выкать".
— Ладно. — Стушевалась я. — Что мы завтра будем делать?
— Скажи мне пожалуйста, не глупая, внимательная, маленькая и беззащитная девушка, ты сейчас прикалываешься, да?
— В каком смысле?
— Я не вижу рвения, и громких восклицаний. По идее, ты должна меня трясти и из кожи вон лезть, только что бы найти родителей. А сейчас ведешь себя так, будто бы тебе все безразлично.
— Как можно показывать свои настоящие эмоции, на глазах у незнакомого дяденьки, который своим, весьма не легким весом, прижимает меня к кровате, и выведывает всю правду, моего прошлого. — Тоном, в тон, дала ответ Зеялю. — Да вы… гмм… ты, меня одним своим, вот таким настроением подавляешь, что думать ни о чем не хочется, а лишь драпать, куда глаза глядят.
— Да-а? — Заломив бровь спросил ректор. — Ты у меня сейчас получишь.
— Ну-ну, попробуй только, я тогда…
— Что? — Перебил меня ректор.
Мой взгляд упал на его уши, и с дуру, я ляпнула первое, что пришло на язык:
— Я тебе уши накручу. Угу. И не отделаешься.
Ректор странно улыбнулся, смешно пошевелил ушами, так, что я не удержалась и хихикнула. А потом, его руки, потянулись к моим ребрам.
— Не вздумай.
— Прости, но я уже все продумал. — Наигранно, жалостливо протянул Зеяль и стал меня щекотать.
— Руки прочь негодник. — Прокричала я уворачиваясь. — Я ж тебе точно уши надеру. Ты потом месяц слышать ничего не будешь.
— Я и так уже оглох, на одно ухо. Зачем же так кричать?
Отличная разрядка обстановки. Хохотала я, взахлеб. И лишь когда ректор перестал меня терроризировать, я упала лицом в подушку и завыла. В голову пришла идея, но я не стала её сейчас воплощать в жизнь. И только, когда ректор поверил в мое бессилие, я развернулась, и удачно схватила его за ухо. Даже могу сказать, что не больно. Эльф захохотал, а потом серьезно на меня посмотрел.
— В твоих же интересах, этого не делать.
— Это почему же? — Спросила я, все так же, не отпуская ухо.
— Потому, что это эрогенная зона.