Страница 18 из 308
– Аманда, – позвала я тихо.
Она среагировала только в третий раз и взглянула мне в лицо покрасневшими глазами.
– Что? – в голосе по-прежнему слышалась злость, и я сжалась от незаслуженного обвинения, будто это я сглазила ребёнка.
– Аманда, а может...
– Ничего не может. Неужели ты не понимаешь?! Я не смогу воспитывать дауна, не смогу... И я не хочу такую жизнь своему малышу. Понимаешь?
– Понимаю.
Я, конечно же, ничего не понимала. Единственное, что мне была ясно, как божий день, что Аманде плохо. А как помочь, я не знала. Я отмотала пару бумажных полотенец и присела на корточки подле апельсинового моря.
– Что ты делаешь? – завизжала Аманда. – Тряпки, что ли нет! Ты, небось, и в школьном саду ни одного дерева не посадила!
Я уже намочила бумагу, но вытирать дальше не решилась и потому кинула мокрый комок в помойное ведро. Спокойнее доразбирать сумки – куриные грудки давно пора сунуть в морозилку. Однако я слишком резко распахнула дверцу, и лёд для заморозки приземлился прямо мне на ногу — я еле сдержала крик. Стиснув зубы, я вернула брусок в морозилку. Затем, стараясь ступать ровно, обошла Аманду, продолжавшую размазывать на полу лужу мокрым до последней нитки полотенцем, и доковыляла до дивана. Шевеление пальцами далось с трудом. В мозгу сверкнула мысль отвлечь Аманду своей болячкой, но я испугалась — вдруг она заорёт, что её проблема намного серьёзнее и мне просто плевать на подругу. Поэтому я молча подтянула к животу ногу и принялась сжимать зашибленные пальцы.
В кране зашумела вода – Аманда споласкивала полотенце, затем ушла в туалет и долго не возвращалась. Мне стало страшно. Я не могла понять, что происходит и что она могла там так долго делать. Пойти к ней? Я вновь заковыляла на полусогнутых и осторожно постучала в дверь ванной комнаты. Ответом стала тишина. Я постучала настойчивее. Аманда открыла, но, ни говоря и слова, прошла мимо меня к дивану голой. Вся одежда валялась на полу, даже трусы. Она забралась под одеяло без пижамы и отвернулась к стене.
– А ужинать?
Она ничего не ответила. Я выдавила на щётку пасту. Есть в одиночку было неловко, да и живот от пережитого испуга перестало крутить от голода. Я потушила свет и, скинув лишь джинсы, примостилась на краю дивана. Спать не хотелось — во-первых, слишком рано, а, во-вторых, какой к чёрту сон, когда Аманда всхлипывает в тишине.
Мне показалось, что у меня поднялась температура, и я даже приложила ко лбу ладонь — наверное, мозг закипал, пытаясь разобраться в абсурдной ситуации. Как могло так получиться, что у малыша нашли отклонения, что ему не дано родиться и что она должна делать аборт? Меня захлёстывало цунами единственной мысли — это я хотела, чтобы живот не рос. Это я виновата, что так получилось... Я зажала рот, боясь разреветься. Ну почему я такая дура? Почему всегда думаю о плохом, накликиваю беду... Почему я не хочу, чтобы Аманда стала матерью? Почему...
– Аманда?
Она тут же повернулась ко мне.
– У тебя записан сотовый врача?
– Нет, – ответила она быстро.
– А может у них есть круглосуточная линия? Ну не может быть всё плохо. Просто не может! Я хочу этого малыша!
Аманда села, одеяло съехало, обнажив грудь и припухший живот. Под моим внимательным взглядом она скрестила на животе руки. Я виновато отвернулась.
– Тебе-то какое дело до моего ребёнка? – сказала Аманда совсем не вопросительно.
Я ничего не ответила, встала с дивана и подошла к невыключенному ноутбуку. Быстро набрав адрес сайта медицинского офиса, я стала искать контакты врачей и зацепилась взглядом за ссылку на личный кабинет пациента. Я крутанула стул к дивану.
– Аманда, ты регистрировалась на сайте? Может, у них результаты анализов есть онлайн?
– Имя с фамилией через точку. Пароль – дата рождения.
Я быстро ввела данные. Всё сработало. О, небо — вот она, ссылка на результаты теста, и не надо ждать девяти утра, когда откроется офис. Соединение с сервером было настолько медленным, что я успела сгрызть ноготь, и вот...
– Отрицательный!
Я крутанула стул и вскочила на ноги.
– Аманда, ты слышишь меня! Отрицательный результат. У тебя всё хорошо!
Она не шелохнулась, продолжая сидеть со скрещёнными на животе руками. В непонятном порыве я бросилась к ней на диван и, скинув руки, поцеловала пупок, а потом прошептала, не отрывая губ от кожи:
– Ну толкни свою маму, чтобы она наконец поняла, что ты здоровый мальчик.
– Мальчик? С чего ты взяла, что мальчик?
Я выпрямилась и пожала плечами.
– Ну девочка. Какая разница! Малыш здоров, а мама его придурошная психопатка. Правда, этой суке медсестре по морде надавать не мешало бы! Не могла просто результат сказать!
– Конфиденциальность... А вдруг не я прослушаю сообщение... Кейти, жрать хочется!
Я бросилась на кухню, схватила с барной стойки вторую баночку детского питания и метнулась обратно к дивану.
– Сдурела?! – только злости в голосе Аманды не было, только нервный смешок.
– Не знаю, – пожала я плечами, – может и сдурела. Мне просто вдруг захотелось попробовать...
– Поверь, мы его ещё наедимся, – улыбнулась Аманда, хотя глаза блестели от слёз, только теперь счастливых.
Хлопок. Крышка в сторону. И полная ложка прыгнула в рот к Аманде. Она облизала губы, выхватила у меня банку и принялась скармливать оставшееся пюре мне ложку за ложкой, пока пустая банка не оказалась на полу. Её руки обвились вокруг моей шеи, и она завалила меня на диван. Я прижала к себе Аманду крепко-крепко, забыв про живот, и мы начали кататься по дивану, радостно визжа, будто девчонки, получившие в подарок новую Барби. И остановились лишь тогда, когда я рукой коснулась ворсинок коврового покрытия, с трудом удержав Аманду наверху.