Страница 7 из 46
– Его больше нет, – сухо ответил Игни. – И он был достойным человеком.
Тиро примирительно выставил ладони перед собой.
– Спокойно, брат, не закипай. Смотрю, вы и впрямь горячий народ, огнепоклонники.
Игни проглотил оскорбление, убедив себя, что проще притвориться глухим, чем расхлебывать последствия драки с одним из старших коллег. «Хотя разве Тиро на самом деле старше? Он выглядит так, будто только вчера диплом из школы принес. Если подумать, с двенадцати… пять лет на патенте плюс три месяца стажировка – как раз семнадцать-восемнадцать ему и есть», – Игни напомнил себе, что отец учил быть снисходительным к младшим и расслабился, даже слегка растянул губы в улыбке. В конце концов, «братом» его здесь звал только Тиро. Фамильярность, конечно, но что-то в этом обращении подкупало.
– Где там рыжий запропал? – высокий брюнет с седыми висками заглянул в закуток Игни. Увидел, что молодые искатели вместо того, чтобы работать, чешут языками, немедленно придумал обоим занятие. Для стажера даже два: зайти к Бродэку, а после – сбегать в типографию, отнести для наборщика новые гранки.
Тиро вытянулся стрункой перед своим куратором, господином Данно. Небрежно кивнул Игни и ушёл.
Игни накинул плащ на сгиб локтя – бегать в соседнее здание в одном пиджаке он считал ниже своего достоинства. Подхватил запечатанный конверт и, лавируя между письменными столами, подошел к кабинету куратора расследований служебных злоупотреблений и казнокрадства. Дверь была распахнута настежь. Внутри, расположившись на диванчике и креслах, сидели несколько искателей и сам куратор Матьяс Бродэк, который трясущимися руками раскуривал трубку. Игни нерешительно встал рядом с дверным проемом, раздумывая, как лучше поступить: постучать и прервать разговор старших или дождаться, пока сами заметят и позовут.
Решил ждать, но быстро пожалел об этом. На него не смотрели, будто он был пустым местом. Демонстративно переглядывались между собой, обнося стажера вниманием, указывая ему место у порога. Игни стиснул челюсти, хотя хотелось смять конверт в кулаке.
– Давно ли вы начали курить, Матьяс? А как же ваша беременная супруга? – нарушил тишину один из искателей отдела расследований. Сам звук этого медового голоса выводил Игни из себя, а уж в сочетании с тем, что вместо того, чтобы обратить внимание куратора на то, что стажер ждет приглашения у двери, разговаривать о личных делах!.. Игни глубоко вдохнул и медленно выдохнул, не забывая считать про себя.
– Вы видите здесь мою беременную супругу, Доурелл? – резко переспросил Бродэк. Игни обратил внимание, что он назвал искателя родовым именем, но не добавил необходимого вежливого обращения.
– Нет, но…
– Она увезла детей к родне, в Арду. Но и в Арде они не задержатся. А почему вы интересуетесь местонахождением моей семьи, Доурелл? – с угрозой в голосе уточнил куратор.
– Я не… я вовсе не… – Доурелл обернулся к Игни, будто рассчитывая, что тот подскажет ему нужную реплику. В этот момент стажера, наконец, заметили все.
– Стажёр! – Матьяс Бродэк не дал своему сотруднику договорить, вскочил из кресла и подошел к Игни. Выхватил конверт из протянутой руки, хорошенько рассмотрел со всех сторон. Распечатал письмо. Сгреб за воротник и затащил посыльного внутрь кабинета. Закрыл дверь. Уставился страшными ореховыми глазами на Игни.
– Кто принес это письмо?
– Я не знаю, господин, – Игни был сбит с толку той бурей, которая внезапно обрушилась на его голову. Что он сделал не так? Впрочем, он немедленно понял, что. Всего мгновением раньше, чем Матьяс открыл рот.
– Ты не спросил у Ламеша, кто принес это письмо, стажер? – опасно спокойным голосом, за которым с каждым словом прорывалось все больше яростного негодования, спросил куратор.
Игни понял, что любая последующая реплика будет только увеличивать вероятность его отставки, и второй раз за последние полчаса пожалел, что ему не предложили заключить договор на пять лет.
– Я сейчас узнаю, господин, – поспешно пообещал он и, получив свободу, выскочил из кабинета, аккуратно притворив за собой дверь.
Господин Ламеш благожелательно улыбнулся Игни, когда тот вскарабкался на высокий стул рядом со стойкой. Каждая морщинка на приятном лице южанина говорила о том, как он рад видеть Игни, а уж когда парень поставил перед собой пустую чашку и поблагодарил за чай, то старый мастер и вовсе растаял.
– Кто принес письмо для господина Бродэка? – Игни открыл блокнот на второй странице и приготовил перо-самописку, чтобы записать имя или приметы курьера.
– А не знаю, сынок, – безмятежно ответил старик, снисходительно глядя на вытянувшееся лицо стажёра. – Утром прихожу, а письмо в дверную щель вставлено. Я глянул на подпись да подобрал, чтобы передать.
Игни сжал в кулаке самописку, едва не переломил деревянную ручку пополам. Он-то даже не посмотрел, что было написано на конверте. А еще шляпу надел! Искатель, называется…
– Ай, молодой человек, нехорошо у мастера Ламеша с таким кислым видом в лавке сидеть! У меня весь чай заплесневеет. Давай я тебе сейчас особенный состав заварю, от него мигом на сердце грусть развеется. Дом родной вспомнишь, да как босоногий по лугам вашим и по горам бегал.
Игни отодвинулся. Ножки стула скрипнули о деревянный пол.
– Мне бы лучше такой чай, от которого ум прибавляется да проницательность, мастер Ламеш, – печально пошутил стажер, привычно подстраиваясь под витиеватую, почти поэтическую манеру о-диурцев вести светскую беседу. – Сердце у меня сейчас сжимается не от тоски по дому, а от страха перед господином Бродэком. Он ждет от меня ответ на свой вопрос, а что я ему скажу?
– Есть и такой чай, как же не быть такому в Чайном домике? Думаешь, ты первый искатель, который не задал вовремя нужный вопрос? Ии, сынок, ты из них далеко не самый безнадежный. Большое у тебя будущее. Давай чай тебе нужный заварим, а потом по чаинкам погадаем. Спросим у них, кто принес ту бумагу, да зачем. То-то Бродэк удивится, когда ты к нему со всеми ответами придешь, а?
Игни усмехнулся. Встал, одёрнул плащ, поправил шляпу.
– Спасибо, мастер Ламеш. Боюсь, не по карману мне ваш чай, тем более волшебный. Придётся своим умом до всего доходить. Начну с того, что спрошу у чистильщика, не видел ли он, кто топтался с утра пораньше у дверей Чайного домика.
– А ты привык без магии обходиться, да? – быстро спросил старик, глянул так проницательно, да еще исподлобья, что Игни показалась подозрительной подобная реакция и неожиданный вопрос, не относящийся к теме разговора. Он не стал опять садиться на стул: положил локти на столешницу и наклонился ближе к хозяину чайной.
– Допустим, привык обходиться. А почему вы спрашиваете? – только когда этот вопрос повис в воздухе, Игни понял, что задал его таким же тоном, как Бродэк. И отстранился, жалея, что поддался на провокацию. Надеясь, что это не было провокацией.
Мастер Ламеш сохранял добродушное выражение лица.
– Просто интересно, как у вас там людей убивают, если магическое оружие под запретом? – он подождал, пока Игни ответит, а поскольку тот мрачно молчал, продолжил с той же доброжелательной интонацией, с какой озвучивают самые искренние советы. – Ты ведь законником у себя на родине служил, я же вижу. Хоть ты и молодой, а душа у тебя закрыта на замок. И старших привык слушать, слова против не скажешь. Зря ты шляпу надел, а не значок, вот что я скажу. Но раз надел, так держись теперь. Ты, видно, привык ждать приказов от начальства, а искатели не ждут, вот в чем дело. Они всегда играют белыми и бьют тоже – первыми.
Игни хмыкнул, удивленный тем, как мастер Ламеш воспринимает работу газетчиков в Акато-Риору. Бить первым, ходить белым… Вся работа Игни сводилась к тому, что он искал в архивах нужные бумаги, копировал какие-то разрозненные данные и бегал с гранками от наборщика к корректору и обратно. Может, и впрямь зря он шляпу надел, а нужно было попробовать пойти в Управление? Но гвардейцы буквально обвешаны магическим оружием с ног до головы! Игни замутило при одном только воспоминании. Во рту стало кисло при мысли о красных кристаллах, которые дают силу всем этим парализаторам, Светлякам, Связным браслетам…