Страница 44 из 46
– Когда вы отправили нашу группу к капитану «Непобедимого», мы не успели далеко уйти. Мастер Бродэк дожидался у дверей Чайного домика. Он рассказал господину Данно про загадочное письмо из Академии и попросил помочь. Оказалось, ему нужен был именно я. Мастер Бродэк откуда-то знал, что проблем с маскировкой не будет, – молодой искатель прервал отчет и с невысказанной обидой оглянулся на бывшего куратора отдела расследований.
– Откуда надо, оттуда и знал, – огрызнулся Бродэк. – Я не подставил бы тебя, парень, на верную смерть.
– В итоге проще было спросить напрямую у него. Письмо-то он и послал! – запальчиво возразил Тиро.
– В том-то и дело, что я не мог с ним сам связаться!
Алпин Фарелл переводил взгляд с одного на другого. Потом примирительно поднял открытые ладони.
– Вы этот разговор, смотрю, уже не в первый раз ведете. Так что там было, в этом письме?
Матьяс Бродэк устало потёр правый висок. Покрасневшие от недосыпа глаза смотрели невыразительно.
– Предупреждение.
Шеф сложил на груди руки и с сомнением поднял правую бровь. Весь его вид говорил: «Ну хоть сейчас-то не ври, ради Создателя». Матьяс прочитал язык тела и развел руками.
– Что? А ты думал, что-то другое?.. Вот и я думал.
Матьяс Бродэк не стал продолжать, закрыл лицо ладонью и покачал головой. Шеф перевел взгляд на Тиро, сохранившего на лице выражение обиды.
– А костыль-то зачем?
– Это было условие того, кто запустил меня в Академию. Он дал мне свои бумаги и велел притвориться калекой.
– Скажи «спасибо», что руку не отхватил для пущего сходства, – хмыкнул Бродэк. Алпин Фарелл бросил на него прожигающий взгляд.
– Очень серьезный молодой человек. Попомни мои слова, далеко пойдёт, с его-то происхождением, – Бродэк назидательно поднял указательный палец. Шеф-искатель не был уверен, что понял, кому куратор предрекал блестящее будущее: Тиро или магистру, но уточнять не стал.
– Допуск у того парня очень высокий, шеф, – торопливо отчитывался Тиро. – Я не только в Экспозиторий за проявителем сходил, но и кое-что послушал касательно мятежа в Академии. Дело серьёзное, шеф. Верховный магистр не просто так оказался за решёткой в подвалах Управления.
Фарелл сделал «страшные глаза», но Тиро не понял намека и продолжал:
– Не знаю, будут ли ему выдвигать обвинения в занятиях запретной магией, но, если нужно, в свидетели можно звать любого магистра.
– Осторожнее, молодой человек. Если будете судить сгоряча, однажды найдется тот, кто захочет, чтобы вы остыли, – вполголоса предупредил шеф-искатель, мрачнея на глазах.
– И эти люди изгнали меня за безобидные розыгрыши, – раздался из другой комнаты ядовитый комментарий Алишера.
Бродэк поправил войлочную шапочку.
– А еще за то, что вы разбили вазу, ваша светлость, – проворчал он себе под нос.
Алпин Фарелл вопросительно поднял правую бровь.
«Ты что-то знаешь об этом?» – одними губами спросил он.
В ответ Матьяс Бродэк безразлично пожал плечами.
– Двадцать лет прошло. После смерти старого короля судебный архив горел дважды, переписчики потом носились с сумками и стопками бумаги. Документов не осталось, только восстановленные данные. Сам понимаешь, насколько они достоверные. Нужно искать людей, кто видел, помнит и не побоится говорить. Ну или верить князю на слово. В конце концов, он первый в истории Король-вне-закона. Кто знает…
Алпин Фарелл задумчиво поскрёб ногтями отрастающую щетину на подбородке.
– Ты прав, друг. Одному Создателю ведомо, к чему это приведет.
– Я съем свою шляпу без соуса и соли, если у Создателя есть хоть какой-то внятный план относительно Алишера Риору. Держу пари, ему досталась душа Хранителя, которая не подчиняется записям в Книге Судеб, – неожиданно серьёзно сказал Бродэк и уважительно снял пастушью шапку. Правда, потом несколько смазал впечатление, поскольку достал из кармана брюк белый носовой платок и протёр залысину на макушке.
– Избавь меня от своих внезапных религиозно-мистических выводов. Мне не нужна поэзия, меня интересуют только надёжные источники и факты… которые, кстати, свидетельствуют против тебя.
Матьяс Бродэк пожал плечами. Пестрая накидка при этом качнула многочисленными кисточками, нашитыми по нижнему краю.
– Меня не спросили, хочу ли я в этом участвовать. И ты прекрасно об этом знаешь. А ещё знаешь, что я знаю. Давно хочу сказать тебе в лицо, что четверка наших жеребчиков на хвосте такого старого служебного пса, как я, – это чересчур. Ты следить за мной посылал или охранять?
Шеф-искатель ничего не ответил.
Бродэк тоже замолчал, отмеряя маленьким медным совочком нужное количество чайного листа. Высыпал в простенький керамический заварный чайничек, чудом уцелевший после погрома, учиненного в доме князя. Разве что ручка откололась, но это были сущие пустяки по сравнению с общим количеством разрушений.
– Сложное нынче время, – после продолжительного молчания вздохнул Алпин Фарелл.
– Извинения приняты.
Пока старшие искатели выясняли отношения, младший достал из кармана изящное стальное перо, которое не слишком-то напоминало привычные самописки с острыми наконечниками. Нажал на скрытую кнопку и направил бледно-лиловый свет из инкрустированного в колпачок кристалла на собственную ладонь.
Полупрозрачные буквы на коже ничуть не стерлись с тех пор, как Терри Риамен что-то написал на них левой рукой.
«Прочтешь, когда будешь в безопасности», – сказал он тогда.
Кривые буквы клонились в разные стороны и напоминали каракули ребенка.
Тиро сперва не поверил, что правильно прочитал, а потом вздохнул и погасил волшебный свет, испускаемый пером.
«Брат, ты нужен мне».
– Еще утром у меня не было никакого брата, – вслух пробормотал Тиро и сжал кулак. Мысли сами собой перекинулись на Братоубийцу, который сидел за стеной у камина, как пленник, хоть и никто не потрудился его связать.
Любознательность требовала от молодого искателя, чтобы тот хоть одним глазком взглянул на городское пугало. Тиро уже вырос из того возраста, когда мог бы всерьез задаваться вопросом, а правда ли у Братоубийцы вместо зубов звериные клыки, но все равно хотелось удостовериться, раз уж выдался случай.
В каминной комнатке, по размерам едва ли превосходящей уборную, было гораздо теплее, чем в большой гостиной. И гораздо уютнее без кровавых пятен и разводов на полу и стенах. Чайник начинал тихонько посвистывать. Тиро опасливо взглянул на медноволосую женщину, спящую в кресле. Поднял с пола кочергу и снял с крюка чайник. Рассудил, что, если тот начнет свистеть в полную силу, женщина проснется и снова начнет молиться очагу.
Тиро считал, что это выглядит жутковато.
– Спасибо, молодой человек, – глубоким бархатистым голосом, отлично подходящим для декламации стихов в театре, сказал князь.
Тиро опустился на корточки рядом с Алишером. Князь прикуривал папиросу от длинной щепки. Заметив, что за ним наблюдают, Алишер стряхнул лепесток пламени с кончика щепки и спросил:
– Фарелл назвал твое родовое имя – Риамен?
Младший искатель кивнул, почувствовав мимолетную глупую гордость, что носит благородное имя.
– Магистр Терри Риамен – слышал о таком?
Тиро обеими руками взялся разматывать повязку на голове. Снял и скомкал бинт в кулаке.
– Приходилось, – неохотно ответил он. Подумал немного и начал стирать сухой тряпкой с ладони невидимые чернила.
Алишер поднёс папиросу ко рту, держа её между указательным и средним пальцем, как делают в Империи О-Диура. Затянулся, закрыв глаза, и выдохнул горький дым. Поперхнулся и пару раз стукнул себя кулаком по груди.
– Забористое зелье, – пробормотал он, задумчиво разглядывая синюю печать фабрики на тонкой серой бумаге. А потом глянул на Тиро с хитрецой, искоса:
– Эти старшие братья вечно такого наворотят, да?
– Не родной, – хмуро откликнулся Тиро, зачем-то спрятав ладони за спину. Сидеть так было неудобно, поэтому он встал, неловко взмахнув руками, и с деловым видом отряхнул брюки.