Страница 49 из 55
Бриш побледнел и нервно сглотнул. Озадаченно потер подбородок. Прошел к своему столу. Споткнулся по дороге о подтекающий мешок со льдом. С трудом удержался на ногах. Глянул на меня недоверчиво и спросил:
— И такое нравиться кому-то из мужчин?
— Мужчины обожают, особенно сделанное в домашних условиях, — заверила его. — Есть еще фарш. Тоже многие любят. Но там еще на мясорубке прокручивать нужно.
— Отбитое прокручивают на мясорубке, — ректор рухнул в свое кресло и тяжко выдохнул. Поднял на меня больные глаза и без особой надежды спросил:- А как-то более традиционно можно?
Можно, конечно. В традициях нашего народа первейшее дело закуска. Самая-самая, конечно же, огурчики соленые и рассол.
— Если традиционно, то можно огурцы. Женщины их любят. Они фигуру не портят. В народе есть поговорка «Гриб и огурец в попе не жилец»- разошлась я, рассказывая ректору о традициях своего народа.
Даже фольклор вспомнила. Но по перекошенному лицу ректора поняла, что он далек от восхищения традициями и культурой землян.
Что не так? Нормальные традиции, главное вкусные.
— О последнем я догадывался, — больным голосом произнес Бриш. Он сидел, закрыв лицо руками, мне показалось, что ректор плачет. Но он молился или скорее громким шепотом вопрошал богов, за какие грехи ему в пару выбрали исчадие Тьмы и Хаоса.
На исчадие я обиделась. Поджала губы и вздернула вверх подбородок.
Мне этот Бриш и даром не сдался, но как женщине было неприятно. Можно подумать, я такое чудовище. Вечно он ко мне придирается. Что я ему такого сделала?
Долгие минуты текли, а ректор все не двигался. В тишине было слышно, как оживший Люлик протяжно и болезненно стонет и клянет на чем свет всю академию, вместе с ректором.
— Ректор Бриш, можно мне в казарму привести себя в порядок? — подала голос, нарушая тишину.
При звуке моего голоса, мужчина поднял на меня взгляд, рвано выдохнул, на что-то решаясь, и произнес:
— Теперь ты официально моя невеста. По окончании академии объявим себя парой, и ты перейдешь в мой род.
— Нет, я не согласна, — мотаю головой.
— С чем на этот раз? — недовольно рычит Бриш, подходя ближе.
— Я не собираюсь становиться вашей невестой. И в род тоже не собираюсь… — пячусь к двери спиной, стараясь смыться поскорее.
— В род придется… — прозвучало очень двусмысленно.
Дракон уже рядом и, нехорошо прищурившись, смотрит на мой рот. Морщусь, представляя, о чем сейчас думает этот недоящер.
Размечтался, извращенец чешуйчатый! Интересно, он везде чешуйчатый?
Глупо хихикаю, представляя его голым и чешуйчатым. Отступаю еще на пару шагов, и в голову приходит отличная идея. Не, не раздеть и посмотреть. Дался мне его чешуйчатый… хвост.
— Хорошо, я буду вашей невестой, парой или что там… но при условии, — складываю руки на груди и жду его реакцию.
— Что ты придумала? И давай на «ты», Богдана, — устало произносит ректор.
— Ты возьмешь мою фамилию Кутько, — гордо заявляю я, зная, что потомок древнего рода скорее удавится, чем сменит свое гордое звание Бриш-Дрищ на Кутько. — Это мое последнее слово.
От громового хохота драконьей глотки я даже присела, а в кабинет ввалился со стаканом подслушивающий под дверью Люлик и Ритана. Оба метнулись под стол, пока смеющийся Бриш их не заметил.
— Герун-Дий Кутько? Ты предлагаешь мне стать Герун-Дий Кутько? — давясь смехом, с трудом выговаривает слова дракон.
— Не-е-ет, — стану я позорить свой славный род Кутько связью с этим чокнутым на всю голову, нам своих хватает. В смысле генофонд ухудшать уже некуда. Хотя после Чернобыля чешуйчатыми детьми уже никого не удивишь, — я предлагаю разойтись, прекратив этот глупый балаган. И с выражением продекламировала:
Не вместе мы…
А почему? Какая разница…
Мы разошлись как в море корабли,
Иль как штаны у ректора на заднице.
И пока Бриш отвернулся, проверяя целостность штанов, я быстро выскользнула в приемную. Мурлыча себе под нос песенку Валерии «Не обижай меня…», быстро бежала, спеша успеть до звонка в казарму переодеться. Неожиданно от резкого толчка со стороны потеряла равновесие. Пролетев сквозь стену, не успела затормозить и ввалилась в марево портала.
Глава 42
Хотела выпрямиться и наподать «Дланью Правосудия» наглецу посмевшему распускать руки, как распласталась на твердой земле, придавленная телом… ректора Бриша.
— Вас ноги не держат? Какого черта вы толкаетесь? — кряхтела, ругалась, норовя вылезти из-под туши Бриша, который не сделал ни единой попытки, слезь с меня. — Вам там сверху видно, посмотрите, мы где? И перестаньте мне весом грудь плющить, мне с ней еще замуж выходить.
— Тебе в рифму ответить? — тихо прохрипел ректор на ухо, немного уменьшая давление.
— Ну, поздравляю, ректор Бриш, ваша мечта сбылась, — невесело пошутила я. — Мне-то за что? Я не мечтала. У меня традиционная ориентация.
Высунувшись из-под ректора на пол головы, огляделась, как могла. Заметила булыжную мостовую и кусок сложенной из дикого камня стены, у которой мы лежали. На виду, если не считать вялого пыльного папоротника, покачивающего листьями у меня над головой, вернее у ректора.
— Тише, Дана, — шикнул на меня ректор, заставив замереть, — патруль светлых. Если не будешь стонать, они нас не заметят. У нас с ними не очень хорошие отношения, если ты помнишь.
— Чего это вдруг? — наша не пойми чем занимающаяся парочка лежала почти на самом виду.
— Тебя защищает твоя магия, — прошептал на ухо ректор.
— А тебя? — перешла на «ты».
Не то чтобы я переживала, просто интересно.
— Я твоя истинная пар, и твоя магия не оставит меня без защиты.
— Никакая мы не пара, — шепотом возмутилась я, слыша, как приближаются шаги нескольких ног. — Хватит выдумывать причины затащить меня в койку.
— Ну, у меня почти получилось, — мурлыкнул на ухо Бриш. — Кровати не хватает, но и так неплохо.
— Ничего у вас не получилось, ректор. Я это делаю… — я зло сопела в ректорское ухо, — я это делаю… потому что мне вашу маму жалко. Вот!
Опешила и проглотила язык, услышав довольный выдох дракона.
— От свекрови заботишься, а говоришь, что ничего не чувствуешь, — довольно прошептал Бриш. — Связь истинных действует. Своеобразно, но это именно она.
— Нет, никаких истинных, — поерзала я под ректорской тушей. — Нет никакой связи. Ты это специально выдумал, чтобы на меня своих поклонниц и бывших любовниц натравить.
— У меня нет никаких любовниц в академии, — рыкнул Бриш.
— А где есть?
— А ты ревнуешь? — он чуть отстранился и разглядывал мое красное от возмущения лицо.
— Вот еще, — хмыкнула я и дернулась в сторону.
Тихо зашипела от боли, когда прочувствовала спиной весть рельеф дороги.
Это драконищу хорошо, улегся на мяконьком. А я страдай, устилая булыжную мостовую своей хрупкой тушкой. Мелкие камешки впивались в тело, и оно жутко зудело. Я снова поерзала, пытаясь устроиться удобнее.
— Идет еще патруль. Потерпи, Дана, — прижался ко мне сильнее дракон.
— Мне больно. Камешки в тело впиваются в поясницу, — похныкала я из-за своих проблем, не обратила внимания на сказанное ректором.
Дракон выдохнул горячим воздухом куда-то в волосы и протиснул ладонь под пятую точку.
— Так лучше, — то ли спросил, то ли утверждал чешуйчатый.
Да уж куда лучше. Одна проблема сменилась другой. Уж лучше терпеть камни, чем ректорскую пятерню. Он, правда, ничего себе не позволял, но тем не менее.
— Что? Светлые! Откуда здесь светлые? И где это здесь? И что мы здесь делаем, где они? — вгляделась в его безмятежное лицо, нависающее надо мной.
Гладкая смуглая кожа была так близко, что высунь я язык, коснулась бы кончиком. Он пах жарким летним днем и немного терпким парфюмом. Приятная смесь. Телом, я чувствовала каждую мышцу его рельефа. И не только мышцы.
— Мы выпали из портала в Сердце Лурании. Вот так пролежим, пока не наступит ночь. Если жизнь дорога — потерпишь. Потом попробуем выбраться. Судя по тому, что часто ходят патрули, мы лежим возле городской стены. Останется найти брешь или удобное место и перемахнуть. Она невысокая. Всего три моих роста.