Страница 3 из 5
Отец услышал неурочный разговор и строго закашлял. Мать отошла от печи, а уставшие ребятишки заснули, сжимая в кулаках надкушенные пироги.
Прошло несколько лет, и сбежал из родного дома Василий. Подрос маленький Глеб и ушёл учеником в монастырь. Со временем стал он известным иконописцем. Не обошла братьев и большая любовь. Влюбились они в одну и ту же девицу, дочку купца Борка. От Василия и Варвары начался известный купеческий род, а Глеб запечатлел в душе божественные черты любимой и сохранил их в образе Пресвятой Богородицы. И так сильна и возвышенна была его, не опороченная греховными помыслами любовь, что стала написанная им икона чудотворной.
Много воды утекло в Нугре, не одно поколение прошагало по каменистым улицам Болхова. Пережил древний город набеги татар, не покорился полякам, и только после победы над шведами обрёли горожане долгожданный покой. Закипела мирная жизнь, занялись люди кожевенными и сыромятными работами, вязанием носков, варежек и продавали их до самого Киева.
Прошло триста лет, но всё так же сверкает на берегу реки белоснежными стенами Троицкий Оптин монастырь, а на противоположном склоне холма раскинул золотые купола переживший лишения и войны древний Болхов.
Погруженный в невеселые мысли начинающий предприниматель Дмитрий Иванович Сапожков сидел в кабинете своего автосервиса и перелистывал свежую газету. Это был крупный мужчина с коротко стрижеными русыми волосами и приятным округлым лицом. К тридцати годам Сапожков устал от звериного лика капитализма и окончательно разочаровался в неверном бремени предпринимательской доли.
Последние месяцы Дмитрий Иванович перебивался случайным заработком, а состоятельные клиенты обходили его предприятие стороной. Настоящих денег у незадачливого предпринимателя давно не водилось.
Неприятности начались весной. После затяжных майских праздников ушёл в запой и не вернулся к нормальной жизни его лучший автослесарь Петя. Опытные клиенты заметили, что нарядный и надушенный Петя нарезает круги возле пивнушки, забрали из автосервиса Сапожкова сданные в ремонт автомобили и перебрались к конкуренту на соседнюю улицу.
Дмитрий Иванович всё ещё надеялся, что чёрная полоса скоро закончится и для привлечения новых заказчиков решил повесить над воротами яркую вывеску. В поисках подходящего дизайнера Сапожков перелистывал газету. Он переворачивал страницу за страницей, пока не наткнулся на раздел, где давали объявления колдуны и маги. В глаза бросился жирный текст.
– Кодирую на финансовую удачу. Гарантирую успех во всех начинаниях! Доступные цены. Сто процентный денежный приворот!
Дима раздраженно крякнул.
– И какой только чепухи продажные газетёнки не печатают. Дудки! Не верю я в колдовство. Неужели в наше циничное время существуют доверчивые люди, которые несут деньги к экстрасенсам и ворожеям? Меня на мякине не проведешь.
Почесав редкую щетину на подбородке, Сапожков с раздражением отложил газету. От тяжёлого умственного труда его отвлек звонок мобильного телефона.
Дмитрий Иванович увидел высветившийся на экране номер и недовольно поморщился. В пятый раз за сегодняшний день звонила настырная жена Катя. С утра супруги успели поссориться, и теперь мудрая Катя досаждала мужу звонками, доводя благоверного всякими глупостями до бешенства.
Рабочий день подходил к концу, и приближался час очной встречи. Подумав, Сапожков решил, что на звонок лучше ответить. Металлическим голосом оскорблённая женщина сообщила, что из домоуправления прислали счёт и требуют оплатить задолженность за газ и воду.
Подобных проблем у Сапожкова накопилось немало. На рабочем столе лежало уведомление из налоговой инспекции, пожарники выдали предписание в месячный срок установить новую пожарную сигнализацию. На глаза попались неоплаченные счета за электричество и вывоз мусора. Список неотложных платежей накопился длинный и неинтересный, зато интересной оказалась конечная сумма Диминого долга.
– Будь проклят тот день, когда я бросил институт и занялся этой бодягой! А всё закадычный друг Рома! Твердил сердешный, как заводной: «Открой автосервис, открой автосервис! Такие бабки, такие бабки!»
Дмитрий Иванович с раздражением пнул ногой пустой сейф. Стоявший на нём факс обиженно тренькнул. Верный друг Рома свалил в столицу, а Дима женился на Кате, завёл ребенка и стал прозябать в пустующем автосервисе.
В школе Сапожков подавал большие надежды. Он первым заучивал стихи и быстрее всех решал математические задачи. Молоденькие институтские преподавательницы заглядывались на обаятельного студента и с удовольствием ставили ему зачёты. Чем старше становился Дмитрий Иванович, тем круче выглядели его личные достижения. Кто мог перепить собутыльника на дружеской вечеринке? Кто оглушительней всех стучал кружкой в пивной? Глядя на внушительный Димин кулак, у любого крикуна из разгоряченной пивом компании пропадало желание спорить. Со временем одноклассники без особых способностей заняли тёплые места вышедших на пенсию родителей. Анечка Чурилова пристроилась в городской администрации, Вовка Кузин процветал в ГАИ, даже троечница Даша Рукавишникова заведовала отделом в банке. Нет, бывшие друзья не забывали Сапожкова. Они приезжали на дорогих иномарках, жали однокласснику руку и покровительственно хлопали по плечу.
Дима мыл «Мерседесы» и «Джипы», подкручивал гайки, подкачивал шины, пил водку и делал приятное лицо. На следующий день, после очередного семейного скандала великодушный предприниматель проклинал свою душевную слабость и грозился выставить друзьям крупный счёт. Шли дни, но всё повторялось сначала.
– Не повезло мне с родителями! Нет, не повезло! Отец – простой инженер, мать – педагог. Одно слово беспросветная нищета!
Дима горько вздохнул:
– Эх, если бы не революция, была бы у меня сейчас обувная фабрика и магазин, а, может быть, не один. А теперь, тьфу! Кто я такой? Так, мелочь пузатая. Кручусь с утра до вечера, как вошь на гребешке! Вот прадед мой, купец первой гильдии, солидный был человек! Ещё перед его отцом и дедом снимали шапки.
Дмитрий Иванович второй раз тяжело вздохнул. Сердце привычно ныло от накопившихся проблем. Сапожков бросил под язык купленную в аптеке таблетку и развернул газету. Как заговорённая, она распахнулась на той же странице.
– Магия и колдовство! Кодирую на удачу! Тьфу! Тьфу! Тьфу!
А глаза продолжали жадно впитывать строчки.
– Анонимно! Низкие цены. Гарантированный успех! Желаете получить сто тысяч рублей? Наберите номер сорок восемь, сорок восемь и ждите результат в течение недели. Двести рублей за звонок будут автоматически сняты со счета вашего мобильного телефона.
– Однако удобно придумали канальи! – с завистью отметил Дмитрий Иванович.
Не выдержав соблазна, он достал мобильник и проверил лимит.
– Может быть, позвонить? Что, собственно говоря, я теряю? Двести рублей? Это не деньги. Дела в конторе идут так плохо, что в пору хоть в петлю лезть. В случае неудачи никто ничего не узнает, а в случае удачи? Х-мм! Да что там доллары или евро. Сочту за счастье, если в пустом кармане появятся сто тысяч отечественных рублей. Главное, о собственной глупости никому не рассказывать.
Ситуация казалось безвыходной, дома Дмитрия Ивановича ожидала встреча с суровой Катей. Некоторое время Дима ещё колебался, а затем набрал указанный в объявлении номер и стал ожидать обещанного чуда. Через два дня он посмеялся над собой, а через пару дней забыл о своей глупости окончательно.
У Сапожкова имелась только одна всё поглощающая страсть – его ослепительная Муся. Дима обожал свою тачку, как обожает мужчина любимую женщину и считал её совершенной иконой стиля. Каждый изгиб, каждая линия лакированного кузова вызывали у него восхищение. Дима испытывал к Мусе нежное чувство, от которого щипало в глазах и немного сосало под ложечкой.