Страница 4 из 12
Последним козырем на Западном фронте была еще не укомплектованная полностью 12-я армия под командованием генерала танковых войск Вальтера Венка. Именно она, согласно берлинской радиопропаганде, должна была внести перелом в борьбу против западных держав. «Формирование этой армии было предпринято в начале апреля из последних имевшихся в Центральной Германии людских и материальных резервов с целью сосредоточить ее в Гарце, бросить на Запад на освобождение Рурской области и добиться этим ударом раскола фронта противника, – писал Типпельскирх. – Затем в ходе дальнейшей операции должно было последовать восстановление сплошного Западного фронта… Из постоянного состава пехотных и танковых училищ, частей службы трудовой повинности и командиров всех степеней, которых еще можно было найти во 2-м и 3-м корпусных округах, был создан костяк семи дивизий».
Берлин готовился обороняться. Женщин учили стрелять из пистолета. Бойцов фольксштурма отправили строить баррикады на улицах, перегораживать их трамваями и товарными вагонами, наполненными камнями. Копались окопы для стариков и молодежи из фольксштурма, которых вооружали противотанковыми фаустпатронами. Подростков из «Трудового фронта» массово призывали на военную службу. Многих из них заставляли смотреть, как расстреливают: «чтобы приучить к виду смерти». Новобранцы, отправлявшиеся на фронт в пригородных электричках, пытались поддерживать дух висельными шуточками, прощаясь словами: «Встретимся в братской могиле».
День 12 апреля был для Гитлера чудовищно плохим (он еще не знал, что его ждет впереди). Германия только что потеряла одну столицу и уже теряла другую. Столицу Восточной Пруссии Кёнигсберг. И Вену, столицу Австрии, которая стала частью рейха после аншлюса в 1938 году.
Штурм Кёнигсберга вели войска 3-го Белорусского фронта Маршала Советского Союза Александра Михайловича Василевского. После продолжавшейся несколько часов артиллерийской подготовки они прорвали позиции вокруг Кёнигсберга, окружили со всех сторон крепость и 7–8 апреля устремились к центру уже горевшего во многих местах города. «Просьбу коменданта крепости разрешить гарнизону прорываться из города на запад Гитлер отклонил, – писал Типпельскирх. – Предпринятая в западной части города на собственный страх и риск попытка локального прорыва кольца окружения, на которой настаивали прежде всего местные руководители национал-социалистической партии, стремившиеся спасти свою жизнь, провалилась».
На острие советской атаки шла Земландская оперативная группа войск генерала армии Ивана Христофоровича Баграмяна. Он рассказывал: «Когда А. М. Василевскому на рассвете 9 апреля доложили, что нет никаких признаков капитуляции, он вызвал командующего артиллерией фронта генерал-полковника М. М. Барсукова и приказал ему сосредоточенным огнем всей артиллерии по центральным кварталам города помочь армии к концу дня завершить штурм Кёнигсберга… К вечеру 9 апреля вся северо-западная, западная и южная части Кёнигсберга были в наших руках. Противник продолжал из последних сил удерживать лишь самый центр и восточную часть города. Наконец, комендант Кёнигсберга принял первое за последние два дня боев разумное решение. Он выслал нам парламентеров с сообщением о прекращении дальнейшего сопротивления… В 21 час 30 минут генералу О. Ляшу был вручен ультиматум советского командования». Ляш принял все условия.
В ночь на 10 апреля Москва уже салютовала доблести, отваге и мастерству героев штурма Кёнигсберга 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий. Это называлось салютом высшей категории. Но потребовалось еще четыре дня, чтобы добиться капитуляции всего огромного гарнизона Кёнигсберга. Всего в ходе Кёнигсбергской операции потери немецкой стороны составили 42 тысячи человек убитыми, в плен было взято, по официальным советским данным, 93 853 военнослужащих, захвачено 2 тысячи орудий и 128 самолетов.
Гитлер жестко отреагировал на капитуляцию Кёнигсберга. Он заочно приговорил Ляша к смертной казни, а его семью подверг репрессиям. Его жена и старшая дочь были найдены в Дании и брошены там в тюрьму, младшая дочь и зять, которого немедленно разыскали на фронте, оказались в берлинских застенках гестапо. Командующий армейской группой генерал Мюллер лишился своего поста. Командование всеми немецкими войсками в Восточной Пруссии и дельте Вислы Гитлер передал в руки генерала танковых войск Дитриха фон Заукена. «Дело теперь повсюду сводилось лишь к тому, чтобы спасти жизнь раненым и беженцам и насколько возможно эвакуировать их морем», – свидетельствовал Типпельскирх. Но время для окруженных стремительно сжималось. В ночь на 12 апреля маршал Василевский предъявил ультиматум фашистским войскам, находившимся на Земландском полуострове, дав сутки на капитуляцию.
В это время войска 3-го Украинского фронта Маршала Советского Союза Федора Ивановича Толбухина и левого крыла 2-го Украинского фронта Маршала Советского Союза Родиона Яковлевича Малиновского завершали Венскую наступательную операцию. Три армии немецкой группы «Юг» – генералов Вёлера, Рендулича и фон Бюнау – отходили от рубежа к рубежу, сдерживая наступление Красной армии, которая к началу апреля вышла к австрийской границе. Малиновский 4 апреля овладел Братиславой и шел на Вену по северному берегу Дуная.
Вену обороняли остатки восьми танковых, одной пехотной дивизии, личный состав венской военной школы и 15 отдельных батальонов. Основу гарнизона составляли не добитые в Венгрии части 6-й танковой армии СС. Ее командующий, генерал-полковник войск СС Зепп Дитрих, возглавивший оборону, уверял фюрера: «Вена будет сохранена для Германии». 6 апреля Дитрих был убит.
Краткая хроника освобождения Вены от начальника штаба 3-го Украинского фронта Семена Павловича Иванова, который начинал Венскую операцию генерал-лейтенантом, а закончил генерал-полковником: «4 апреля войскам 4-й гвардейской, 9-й гвардейской и 6-й гвардейской танковой армий была отдана директива на овладение Веной… 7 апреля 39-й стрелковый корпус 9-й гвардейской армии и соединения 6-й гвардейской танковой армии обошли Вену. На следующий день они достигли центра города, где соединились с войсками армии Н. Д. Захватаева… К 10 апреля вражеский гарнизон был зажат с трех сторон… Была разработана и 12 апреля отдана войскам 4-й, 9-й гвардейской и 6-й гвардейской танковой армий оперативная директива, в которой особое внимание обращалось на одновременность штурма… Командующему артиллерией фронта генерал-полковнику артиллерии М. И. Неделину и командующему 17-й воздушной армией генерал-полковнику авиации В. А. Судцу маршал Ф. И. Толбухин приказал организовать подавление вражеской артиллерии до начала штурма и в ходе его».
Сопротивление защитников Вены было сломлено. Типпельскирх признал: «Вена, как и другие города, тоже стала ареной тяжелых уличных боев, но поведение населения, а также отдельных немецких частей… было скорее направлено на быстрое окончание боев, чем на сопротивление».
Весь день 12 апреля Геббельс провел в Кюстрине (сейчас это польский Костшин-над-Одрон), где размещался штаб генерала Теодора Буссе, командующего немецкой 9-й армией, оборонявшей Берлин с востока и юго-востока. Вечером они сидели с генералом в штабе, и Геббельс, вдохновляя командование армии на подвиги, развивал свою излюбленную в те дни мысль: в силу исторической логики и справедливости ход событий просто обязан измениться, как это чудесным образом произошло в Семилетней войне.
– А какая царица умрет на этот раз? – поинтересовался Буссе.
Геббельс не был уверен.
– Но судьба, – ответил он, – располагает многими возможностями.
Король умер…
Президент Соединенных Штатов Америки Франклин Рузвельт 12 апреля проснулся на своей вилле в местечке Уорм-Спрингс в штате Джорджия. Весна дышала надеждой. День был чудесный, теплый, воздух – чистый.
У Рузвельта немного болела голова и затекла шея. Он пожаловался доктору Говарду Брюэнну, который наблюдал его еще с марта 1944 года, когда тот попал в госпиталь в Бетесде. Доктор сделал массаж воротниковой зоны.