Страница 6 из 14
– Ты не Сатир! Прекрати. Этого не может быть, – так же привычно отозвался внутри своей головы Александр, словно давая себе мысленную установку.
Такие мучительные внутренние беседы являлись обычным делом и нередко продолжались до утра, изредка они разгорались и днем, но днем легче отвлечься и для Червя они были малоэффективны в издевательствах над беспомощным юношей. Страха не было, все что угодно, кроме него. По большей части мерзкий голос вызывал у страдальца желание убить его обладателя. Когда-то Александр всячески пытался закрывать уши или отмалчиваться, но самым лучшим способом ухода от диалогов с Червем были какие-либо интеллектуальные, физические или просто зрительные развлечения. Надо было просто чем-то занять себя и сохранять самообладание.
– Ты думаешь, что я плод твоего больного воображения, глупый мальчишка? – Червь не унимался, как всегда.
– Мне все равно, что ты такое, – не сдавался Александр.
– Ты говоришь с Сатиром, не забывайся. Я же могу причинить тебе боль или убить!
– Я не боюсь этого. Тебе меня не запугать и не провести. Бог не может быть злым.
– А как же мой сын Куззола?
– Он был таким же смертным, как все остальные жители Этриуса. Он умер.
– Да что ты знаешь-то об этом мире! А что если Куззола жив и я – это он и есть?
– Мне все равно, жив ли Куззола и кем он является, но я больше чем уверен, что он не такой безумец, как ты, мерзкий Червь!
– Ошибаешься, безумец среди нас только ты. Открою маленький секрет – я и есть Куззола. Я стал Богом смерти после того, как убил множество жителей Этриуса.
– Даже если он и убивал, то ему это позволительно. Значит, так нужно было Богам. Очень сомневаюсь, что сын Сатира мог так низко пасть до того, чтобы издеваться по ночам над обычным ларгом!
– Ты не ларг, а мертвец. Ты должен был умереть от рук некроманта в детстве.
– Не ври! Не боялся я никакого некроманта. Тебе меня не запугать, Червь! Уймись.
– Не спеши, щенок. А не ты ли ел жуков, гусениц и даже птенцов?
– Это все делал ты, безумец, прямо в моей голове! Я не щенок, я уже вырос.
– Да у тебя ничего нет! Ты мертвец среди живых. У тебя нет ни работы, ни друзей, ни родных, ты ничего не умеешь и сгниешь в этой больнице.
– Заткнись, Червь! Ты все врешь. Яна придет сегодня снова.
– Не смей с ней встречаться, мальчишка! Я убью тебя.
Александр чуть не рассмеялся, но сдержался, чтобы не разбудить своих мирно спящих соседей в просторной комнате.
– Ты сумасшедший Червь, который грызет мой мозг! Я тебя не боюсь и если бы я знал кто ты такой, то нашел бы и убил не раздумывая, – заверил собеседника юноша.
– Так кто я – Куззола или плод твоего воспаленного мозга? – уточнил голос.
– Ты точно не сын Сатира. А что касается моего мозга, то ты явно завидуешь мне, ведь у тебя его точно нет, паразит.
– Почему ты думаешь, что нет злых Богов?
– Вот сам и думай, если у тебя есть мозги. Какой смысл им сначала создавать смертных, а потом убивать? Это тоже самое как если бы я написал прекрасный стих, а потом смял лист и сжег его.
– А чем вы прекрасны, смертные? Вы ошибка природы, особенно ты.
– Боги не совершают ошибок, Червь.
– Но ты так и не ответил. Почему нет злых Богов? Может, одни любят, а другие ненавидят смертных, как я.
– Такого не может быть. Я уверен, что в любом разумном деле или любом мудром королевстве все обсуждается, согласовывается и уже после лидерами принимаются взвешенные решения. Глупый Червь, ты думаешь, что Боги глупее смертных?
– А безумных Богов не бывает, ведь смертные сходят с ума?
– Я с ума не сошел, не знаю. Да и все, кто находятся в этой лечебнице, как врачи, так и пациенты, не безумцы, не сумасшедшие.
– А то, что ты делал в детстве, по-твоему, не безумие?
– Я был ребенком, а ты воспользовался этим. Ты сейчас, конечно же, скажешь, что способен принудить меня к совершению безумного поступка. Старики тоже слабеют, ведь организм изнашивается. Мозг слабеет. Если ты будешь мучить мой мозг, то он ослабеет рано или поздно. Не знаю, когда это произойдешь, но я не боюсь. Я буду бороться за жизнь столько, сколько смогу. Тебе меня не сломить.
– Что если я безумен, а другие Боги меня бояться и не могут мне помешать издеваться над кем-либо, например, над тобой?
– Разве безумного допустят к какой-либо работе, его будут лечить. Богов много, они бы справились с тобой. То, что ты издеваешься над смертным, говорит о твоей слабости. Ты жалок, Червь.
– Глупец. А не думал ли ты о том, что я могу быть для них вне досягаемости или они просто не знают о моем существовании?
– А, так ты у нас изгой! В любом случае, для Бога твое занятие совершенно недостойно, так что уйми свои бессмысленные амбиции. Ты смертен, боишься всего, ничего не понимаешь в жизни и почему-то присосался именно ко мне.
– Как же я могу с тобой говорить, а другие ничего не услышат? Разве я не Бог?
– Легко. Эльбы так умеют общаться с другими. Они тоже смертные.
– Но я же злой, а они добрые. Почему ты твердишь, что нет безумных Богов?
– Потому что даже смертные живут в обществе, как одно целое. Мы не совершенное общество, иначе все были бы счастливы, никто бы не умирал и ни страдал. Даже муравейник или пчелиный улей не идеален, но он функционирует, как единое целое.А Боги совершенны, они идеальное общество. Откуда мне знать. Зачем тебе это?
– Я-то знаю все, но мне интересно знать, что думаешь ты. Задумайся, почему я могу причинять тебе боль, а никто не в силах защитить тебя или унять ее?
– Этого я не знаю, но ребенка, который видел живого мертвеца или юношу, который видел, как космический корабль улетает на другую планету, причем одним из его пассажиров является говорящая пантера, жена короля Ларгиндии, удивить трудно. Уймись, безумный Червь. Я просто живу и не лезу не в свое дело.
– А если ты додумаешься до того, что тебе знать нельзя? Мне придется убить тебя.
– Ты итак пытаешься сгубить меня долгие годы, но не можешь. Я сильнее тебя и даже если я умру, то не буду сломлен. Я устал от тебя! Заткнись! – гневно бросил Александр и накрыл голову подушкой, но Червь продолжал говорить и говорить.
О, это может длиться бесконечно! Юноша прекрасно понимал, чего добивается от него этот мерзкий голос. Пациент лечебницы должен был взять себя в руки и как-то отвлечься. До утра еще долго, а в полдень к Александру обязательно придет Яна. Он должен быть весел и полон сил, чтобы не оттолкнуть ее. Она так заботлива к нему, что он не посмеет ее подвести, во всяком случае, у него нет другого выбора, как мыслить именно так. Бояться не надо, нужно бороться. До последнего вздоха. Слезы выступили на глазах, а пальцы сжались в кулаки.
Глава 3. Уход в воспоминания
Минула примерно четверть столетия после того, как некромант Нотингхорф совершил свое зловещее шествие по Этриусу, и его армия нежити была разбита возле Рединфорта эльбами и ларгами. Королевство процветало, и ни с кем не враждовала. Ларги учили своих новых друзей различным знаниям и наукам, которые они пронесли сквозь время. Эльбы прививали жителям Этриуса любовь к природе и своим образом жизни показывали, как можно сосуществовать с ней в гармонии, не нарушая красоту и чистоту окружающего их мира. Краглы, жители севера, в свою очередь доказывали всем соседям, что все возникающие на пути трудности, легко преодолеть, если верить в любовь и ценить жизнь. Признавшим свое заблуждение о нравственных ценностях жизни оркам, оставалось лишь доказывать, что они не кровожадные варвары, а добрые соседи и верные друзья.
Долгожданный мир и печальная память о былых кровопролитиях сплотили народы Этриуса, которые теперь всем своим существом стремились сохранить все то, чего они добились с таким трудом. Жители Этриуса словно прозрели после долгих блужданий в непроглядной тьме. Ранее они вели себя в бездонную пропасть, разрушая все то, что было создано богом Сатиром, оставляя за собой лишь уныние бессмысленной вражды. Несмотря на долгий путь в пустоту ненависть утихла в сердцах смертных созданий. Только осознание грядущей безысходности и надежда оставить позади ошибки прошлого заставили жителей крошечной планеты выйти к свету. Они изменили свою судьбу тем, что сплотились между собой, когда казалось, что невозможно простить тех, кто причинял невыносимую боль и страдания. Теперь Этриус окутало счастьем и любовью.