Когда распускается горецвет

У нее и голос был тихий, и стояла она скромно в сторонке. Недорогое платье и серая накидка на плечах. На руках перчатки, и не было заметно, чтобы носила кольца на тонких пальчиках. Волос не получалось увидеть совсем, потому что все их девица убрала под широкополую шляпу. Кстати, совсем немодный головной убор в этом сезоне. И он определенно скрывал от посторонних ее юное симпатичное личико. Девушка посмотрела еще раз вслед карете генерала, развернулась и неспешно пошла к гостинице, что располагалась неподалеку.

–– Дорина Дала будет обедать? – обратился к ней один из разносчиков гостиничной таверны, как вошла в общий зал.

Вот ему девушка явно нравилась, он ее даже, похоже, высматривал, а теперь так и засиял, как заметил.

–– Позже, Пат. Как только немного отдохну у себя.

–– Попросить принести для вас горячей воды для приема ванны? – все пытался угодить молодой человек.

–– Спасибо, но не стоит. Я прилягу ненадолго. А вот потом ванна не помешает. Я дам знать, когда проснусь.

–– Понял. Отдыхайте, дорина Дала.

Девушка направилась к лестнице, поднялась на второй этаж и открыла последнюю справа по коридору дверь. Вошла, тщательно закрыла замок, подошла к кровати и сбросила на покрывало шляпку. И тут же по ее плечам рассыпались лавиной золотистые с рыжинкой волосы. Она их распушила рукой, а потом сделала шаг к окну. Нет, смотреть там особо нечего было – оно выходило в глухой безлюдный переулок, девушка просто широко открыла одну из створок.

Далее эта молодая особа стала неспешно раздеваться. Стянула с изящных рук перчатки и положила их на подоконник. Развязала ленту под точеным подбородком, сняла накидку и повесила ее на спинку стула. Затем расстегнула ряд мелких пуговок на лифе, чтобы снять платье. Вслед за ним пришла очередь нижней сорочки и прочего. И вот она стояла посередине небольшой комнаты совершенно нагая. Обняла себя за плечи гибкими руками, точно ей сделалось зябко, наклонила голову к самой груди, вроде как сгруппировалась, и принялась что-то бормотать. Нет, слов невозможно было разобрать совсем, или они не принадлежали местному языку. А потом она резко распрямилась, сделала шаг вперед, взмахнула руками, а получилось, что крыльями. Вот же колдовство! Была только что девушка, и уже черный ворон вылетел в окно.

И никто не обращал внимания на птицу. Она же пролетела над половиной города, обогнала карету, едущую по центральной улице, группу верховых на вороных скакунах, экзотических для Спартокса животных, шествующих важно вереницей, потом еще три кареты, следующие друг за дружкой. Ворон, не обращая внимания на высокую кованую ограду и усиленную охрану из гвардейцев в приметных парадных мундирах, оказался над территорией дворца. С некоторой ленцой делая взмахи крыльями, он пролетел над королевским парком, присмотрел один из балконов, что нависал над главной дворцовой лестницей, и опустился на его каменные перила. Птица замерла, будто кого-то или чего-то ожидая.

Глава 5. Угодила на отбор

Только казалось, или черная крупная птица с внушительным клювом, нетерпеливо топчущаяся туда-сюда по каменным перилам балкона, будто поджидала кого-то? А место она выбрала, что называется, стратегически важное. Тот навес был, как раз над главным входом во дворец. С него отлично просматривались подъездные дорожки через парк, просторная площадь, выложенная новомодной мозаичной гранитной плиткой. Но самое главное, широкая лестница, по которой во дворец должны были зайти важные гости, оттуда видна была досконально.

Но вот птица дернулась, остановилась, чуть свесилась, изогнула шею и покосилась правым глазом на дворцовые золоченые двери. А они в тот момент распахнулись, выпуская на парадное крыльцо две шеренги празднично разодетых лакеев. За ними важно следовал главный распорядитель. Он подал сигнал людям распределиться на ступенях по обе стороны лестницы, и те положенные места заняли и замерли, как неживые. Все, к встрече пяти невест и генерала приготовились.

–– Карр! – дернул шеей ворон, издавая пронзительный крик.

Но вышколенные слуги никак на шум сверху не отреагировали. Распорядитель вроде бы немного дернул на звук левой щекой, но, возможно, это только показалось.

–– Едут! – выкрикнул специально поставленный на въезде на площадь человек и продемонстрировал отмашку.

С его места хорошо видна была подъездная дорожка, вот он и подал сигнал. А лакеи тогда еще больше приосанились. Казалось бы, и до того смотрелись, но теперь были сама строгость.

–– Карр!

А ворон увидал с парапета балкона скачущего всадника и часто заморгал кожистыми веками. Как так? Разве не должна была первой прибыть лакированная карета с гербом северного княжества на выгнутом боку? Если бы у птицы были брови, то они сейчас взметнулись бы высоко на лоб, потому что принцесса Адала, заключенная в образ ворона, сильно удивилась. Но потом зоркими птичьими глазами рассмотрела скачущего генерала. Она нахмурилась, а ворон встряхнулся, взъерошив на себе черные с радужным отливом перья.

Вот оно как! Адала догадалась, что лорд пересел на коня, обогнал процессию невест и теперь, по всему, намерен был встречать прибывающих девушек лично и на парадной дворцовой лестнице. Пижон! Форсун! Впечатление решил произвести? Неужто?!!

–– Я тебе сейчас устрою… впечатление!.. – ворон затоптался на камне совсем нервно.

Но, по мере приближения генерала, принцесса принялась его рассматривать. Тот ли это был охотник? Ведь в карете, проехавшей недавно мимо нее по улице города, видела только профиль лорда, и тот всего лишь мельком. Вдруг ошиблась и станет теперь мстить другому? Такое не могла допустить, вот и всматривалась во всадника с внимательным напряжением.

Нет, она еще добыла несколько портретов Северина Ноймена, человека, кому принадлежало клеймо на том наконечнике стрелы. Вот только, на двух изображениях были как будто разные мужчины. И один выглядел совсем мальчиком. Попробуй по нему узнать того злющего мужика, измазанного болотной жижей, да не получится. А на другой картинке генерал был осанист, облачен в боевой доспех, и еще явно приукрашен. Так бывает. Художники те еще… творцы. Они часто малюют в угоду сильных мира сего.

И что же оригинал? Адала смотрела на лорда Ноймена во все глаза и все больше его узнавала. Он! Те же жесткие складки на лбу и около рта! Глаза сейчас не горели злобой и ненавистью, но эта серьезность в них…

–– Я тебя узнала, голубчик! Любитель охоты на ланей! Мерзкий завоеватель и убийца! А нарядился-то! От золотой орденской ленты по парадному камзолу прямо искры в глаза летят… Ведьмы, говоришь, тебе неугодны? Взял на себя миссию Создателя: решать, кто имеет право жить, а кто нет?

Перья на загривке ворона уже стояли веером, а клюв птицы был приоткрыт, будто собиралась заорать новое «кар».

–– Ах, ты ж, жених знатный и вожделенный! О, как лихо с коня спрыгнул, молодчик. Сколько же в тебе силы и энергии? Ее бы да на благое дело, а не… Стоп! Генерал надумал жениться? Лорд решил сотворить себе подобных отпрысков? Самоуверенных, упертых, таких же убийц?.. Ух, он еще и улыбается там?..

А Северин действительно выглядел жизнерадостно, как никогда. Он спрыгнул с коня, кинул поводья подошедшему слуге, а сам в момент достиг самой верхней ступени парадной дворцовой лестницы. Генерал развернулся на площадке и завел руки за спину, приготовившись встречать невест.

–– И где там мои птички? – подмигнул главному распорядителю. – Где обещанное веселье?

Вот в этот момент ему и прилетело на плечо. Прямо на поблескивающий золотом погон плюхнулось послание от черного ворона. Весомо так, что не заметить никак нельзя было.

–– Что за!.. – нахмурился генерал и состроил гневную гримасу.

–– Ах, ваша милость!.. – в момент ожил распорядитель. – Какая… досадная неожиданность!

–– Будет сейчас вам!.. Убрать немедленно! – гаркнул на служащего.

–– Слушаюсь. Уже сейчас!..

А прислуга во дворце была действительно неимоверно вышколенная. И минуты не прошло, как погон генерала уже оказался отмыт. Не успела птица, виновница переполоха, вволю натоптаться на балконном парапете, исполняя своеобразный танец торжества, как к лорду подбежали с мисками и тряпками. Вот и все, мелкая пакость не удалась. Грустно. И совсем не радостно потом еще было наблюдать, как перед входом остановились кареты и всадники, как радужно одетые девушки обступили ненавистного мужлана при погонах, как он сиял широкой улыбкой и отвешивал комплименты прибывшим на отбор доринам. А потом еще оказалось, что «шалость» могла обернуться черному ворону большой бедой.