Страница 5 из 16
Военный мельком взглянул на мое удостоверение журналиста, вздохнул, покрутил в руках телефон, а в следующее мгновение замахнулся – и просто выкинул его чуть ли не в середину воронки. Мобильник медленно погружался в субстанцию, совсем как терминатор, только не обещая вернуться.
- Что за черт! – выругалась я.
Мужчина грубо схватил меня за локоть и, быстро шагая, потащил за собой, невзирая на мои громкие протесты.
Ну, все, приехали! Найдут потом где-то в лесочке тело бедного журналиста… И как-то жалко стало себя, до такой степени, что глаза защипало от слез безысходности.
Военный вывел меня к дороге. В следующее мгновение резко развернул к себе и прорычал прямо в лицо:
- Ни слова о том, что ты дошла до объекта! И о том, что видела в лесу, - приказал сурово, а я осознала, что все-таки он заметил меня тогда в кустах. - Поняла? Сейчас пойдешь к своим как ни в чем не бывало – и вас отправят домой. Ясно?.. Не слышу ответа! – рявкнул громко.
- Да, - лихорадочно закивала. - Но... Почему вы мне помогаете? – растерялась я.
- Потому что ты… дура! – проревел в ответ и небрежно вытолкнул меня на проезжую часть, если это грязное безобразие можно так назвать.
Я оказалась недалеко от нашей машины. Вокруг сновали военные, все вещи были разложены прямо на мокрой обочине, даже аппаратура Марата. Благо, дождь уже прекратился, честно говоря, я даже не заметила, в какой именно момент. Сам видеооператор печально стоял в стороне. Водитель выглядел еще более удрученным.
- А это кто? – кивнул на меня один из камуфляжных.
- Их журналистка, - сказал «мой» военный и подтолкнул меня к машине. – В лесу тут рядом была. Обыскал, ничего особенного, - как-то двусмысленно хмыкнул он и протянул сослуживцам мои документы.
- Что делала в лесу? - спросил военный, изучая мое удостоверение.
- Отошла… по малой нужде, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
«Мой» военный издал какой-то странный звук, не то икнул, не то кашлянул, а второй уставился на меня. Я лишь невозмутимо пожала плечами, выдерживая его пристальный взгляд.
- Что ж. Можете быть свободны. Официальный комментарий будет позже. С вашим издательством уже связались, редактору все объяснили. Вы возвращаетесь в Москву, - это говорил уже другой военный, похоже, главный у них. Он единственный был без балаклавы. Однако я даже не успела рассмотреть и тем более запомнить его лица.
Дальше события развивались стремительно.
Домой мы возвращались ни с чем, зато быстро и «комфортно». Нас отвезли в аэропорт на внедорожнике, лично купили билеты и проследили, чтоб мы сели в самолет.
Уже в Москве я раз за разом прокручивала в голове события этого дня, стараясь не упустить ни одной детали. Пазлов у меня на руках катастрофически не хватало, но те, что были, складывались в довольно мрачную картину. В редакции мы даже не обсуждали то, что произошло – шеф категорически пресек все попытки. Это лишь доказывало, что от нас пытаются скрыть что-то архисерьезное, причем на таком высоком уровне, что даже нашему принципиальному редактору пришлось наступить себе на горло…
Меньше чем через месяц мы получили информацию о похожем «взрыве» недалеко от того места, где впервые появилась светящаяся воронка. Я восприняла это как сигнал к действию. Немедленно вызвалась в командировку, нагло «подвинув» хоть и новенькую, но на удивление инициативную сотрудницу, вызвав ее заслуженный гнев. Однако мне было все равно.
Единственное, что имело значение, - это моя профессиональная жажда информации. Она была настолько острой, что буквально съедала меня изнутри.
Остановить меня было невозможно. Даже Макс оказался бессилен. Ни его мольбы, ни угрозы не возымели должного эффекта. В итоге я просто сбежала…
Поступила бы я иначе, если бы знала, к чему это приведет? Вряд ли…