Девушки Сергея Пухова

─ От тебя. У вас девушки все такие?

─ Какие?

─ Убойные!

─ Я промолчу. Но спасибо. Захожу?

─ Заходи.

Брюнетка быстрым шагом влетела в прихожую и направилась в большую комнату.

─ Фу-у… ─ понюхав воздух, сказала девушка и огляделась. ─ Скромненько, но недурно. Где можно помыть руки?

─ А остальное?

─ Я чистая.

─ Сюда.

Брюнетка скрылась в ванной комнате и через минуту вышла.

─ Приступим.

─ Приступим, ─ сказал Пухов. ─ Я готов.

─ Я вижу. Прайс-лист. Стрип-танец ─ 500…

─ Чего так дорого?

─ Мне уйти?

─ Продолжай, продолжай. Приценюсь.

─ Первый французский поцелуй ─ 500…

─ А будут и другие?

─ По желанию клиента.

─ По пятьсот?

─ По семьсот. Дальше что хочешь, но без анала.

─ Что хочу?

─ Всё, что хочешь. Но без анала.

─ А я и не настаиваю.

Девушка окатила Пухова известным ему глубоким взглядом и подняла голубые глаза к потолку.

─ Полная рабочая ночь… По полной програм-ме… Будет стоить десятку!

─ Десять тысяч? Да я за эти деньги…

─ А качество?

Брюнетка прошлась по комнате, наклонилась и уперлась руками в подлокотники кресла.

─ Что есть, то есть, ─ согласился Пухов.

─ Договорились?

─ Гулять, так гулять. Раздевайся и пляши, Бэтман.

─ Музыку включи, я без музыки не могу.

─ Какую, меломанка? Тяжёлый рок?

─ Хеви, сладострастник!

─ Может рэп?

─ И как я под него буду раздеваться?

─ Рывками.

─ Рывками не интересно.

─ Поезд на Читтанугу-Чучу пойдёт?

─ Пойдёт. И туда пойдёт.

Девушка уселась в кресло и вытянула ногу.

─ Снимай.

─ Минус 500. Стрип бесплатно, ─ сказал Пухов, хватаясь за сапог.

─ Ты меня разоришь. Давай второй.

─ Не разорю. Судя по сапожкам, ты не девочка не бедная.

─ Дорогая. И все части тела дорогие.

─ Это мы посмотрим.

─ Смотри, не ослепни.

─ За такие деньги не ослепну.

Пухов схватил сапоги, отнес в прихожую, заскочил в ванную, быстро помыл руки и вернулся.

─ Выпить есть?

─ Стесняешься?

─ Для разогрева. Давно… э-э… в «поле» не работала. Мне чуть-чуть.

─ За знакомство, ─ сказал Пухов, разливая коньяк по бокалам для шампанского. ─ Как зовут тебя, красотка?

─ Лара, ─ ехидно ответила брюнетка. Очень ехидно ответила. Дурацкая улыбка. Раздражает. Улыбается и улыбается.

─ Ты не расслабляйся. Начинай работать программу.

─ Успеем.

─ Давно в бизнесе?

─ С детства, ─ ответила девушка, сделала глоток коньяка и кивнула на шахматную доску. ─ Сыграем?

─ Не понял?

─ Есть возможность скостить плату за услуги. Блиц. Укороченный вариант. По ладье, пешке, королю и королеве.

─ Ферзю.

─ Королеве.

─ А програм-ма?

─ Успеем, всё успеем.

─ Да?.. Ну давай, поблицуем. Потом бесплатный секс.

─ Партия ─ штука деревянных. Играем?

─ Давай. Я белыми, ─ безрассудно согласился Пухов, надеясь на 3-й разряд. ─ Расставляй.

Играла она не почти думая, моментально делая ответный ход, стоило Пухову убрать руку от фигуры. В среднем на партию уходило около двух минут. Через десять минут Лара щелчком сбросила белого короля на доску и, обняв затылок руками, потянулась.

─ Блицкриг. Пять ─ ноль. Ты должен мне пять тысяч и как честный человек должен рассчитаться. Ты честный?

─ Честный, ─ ужаснулся Пухов, ─ но я сейчас умру от разрыва сердца.

─ Не умрёшь.

─ Желаю отыграться! В укороченном варианте. По ладье, королю и… королеве. Можно?

─ Можно. Но вряд ли. Расставляй. Ты чёрными. Сейчас тебе будет «армагеддон».

Десять минут пролетели быстро. Лара улыбнулась, прикрыла ладошкой рот и зевнула. И тут Пухов вспомнил, что означает на шахматном языке «армагеддон».

─ Пять и пять. Ты должен десять тысяч.

─ Два карата, ─ сказал Пухов, глядя на кольцо с бриллиантом.

─ Три, если точнее.

─ Ты не проститутка!

─ А кто?

─ Садистка! ─ сказал Пухов. ─ Карты!

─ Давай. Покер?

─ В дурачка, ─ сказал Пухов, роясь в комоде. ─ Он перед тобой.

─ Самокритично. Но игра действительно дурацкая. Давай в угадайку. Три карты ─ три королевы. Нужно угадать, где лежит дама сердца. Чёрненькая королева. Дама пик.

─ Она у меня уже нигде не лежит, ─ горько сказал Пухов. ─ Дама сердца лежит в другом месте.

─ Играем?

─ Играем. Тут ты меня не обуешь.

─ Посмотрим. «Швиндель»! Минута и ты в ауте. Мешай, я буду угадывать. По тысяче за даму. Идёт?

─ Идёт.

Просвистев в голове, минута улетела, как порыв ветра. «Швиндель» на том же сленге ─ это резкий удар.

─ Ещё пять штук. Теперь угадывай ты.

─ Всё!.. ─ сказал Пухов. ─ Сдаюсь.

─ С тебя пятнашка. Если не отдашь, поднимется мой водитель и сломает тебе руку, ─ сказала девушка, делая большие глаза.

Пухову снова ломать руку не хотелось и, во-первых, ─ он всё-таки мужик, пусть поднимается водитель, посмотрим, кто кому и чего сломает, а во-вторых, ─ нет у неё никакого водителя, вон ключи в прихожей на тумбочке лежат, сама за рулем. Разводит, клиент бухой, отчего не попробовать.

─ Греби отсюда, пока я тебе руку не сломал!

─ Это была шутка. Не понял?

─ Ничего себе шуточки! Топай, топай… Ключи не забудь.

─ Дурак ты, Пухов! ─ гневно сказала девушка, натягивая сапоги, и также, как и вошла, быстрым шагом удалилась, с размаха захлопнув входную дверь.

На следующий день Пухов никуда не поехал, простыл, оставив на ночь открытым балкон. До обеда укутавшись в плед валялся на диване, читал купленные недавно «Истоки морали» де Вааля и думал: откуда она знает его фамилию и что надо бы попарить ноги с горчицей. Рая бы заставила. Где теперь эта Рая… Ладно, вечером. К обеду пришёл Гриша, Пухов поблагодарил за телефончик и пожаловался на «шахматистку». Спасибо тебе за заботу, Гриша. Настоящий друг. Гриша долго смеялся.

─ Не узнал?

И Пухов вспомнил. Лариска Королькова училась с ними в одном классе, он её не замечал, на кого там смотреть ─ невзрачненькая, голенастая, худющая девочка с тощим хвостиком на затылке, на городских олимпиадах пересекался, шла на кандидата в мастера, талантливая, тренер говорил, да что тренер, Пухов и сам знал, всегда первые места занимала. Оторвой стала очкастая худенькая девочка. Хорошо ─ клофелину не сыпанула. Очень изменилась Лара, проститутка Лара. Падшая женщина. А глаза у нее интересные. Отпадная девушка, преобразилась, откуда только всё взялось. Проститутка. Вот что жизнь с нами делает.

Гриша пришёл с пивом и здоровущим копчёным лещом. От леща и пива Пухов отказался и дабы не соблазняться, отправил Гришу пировать на кухню. Разговор через открытую кухонную дверь, как у всех нормальных мужиков начался с политики, поговорили о происках «пиндосов», «горячих точках», поговорили о растущих ценах на горюче-смазочные материалы и свернули на женщин.

─ Надо бы тебе жениться. Офигеешь один и сопьёшься. Что в принципе одно и тоже, то есть плохо.

Насчет сопьёшься это Гриша зря, а вот что офигеешь, тут он прав.

─ На ком? ─ спросил Пухов. ─ На Ларке?

─ Есть одна девушка на примете. Незамужняя, кажется. Ходит всегда одна. Очень… Очень хорошая девушка! Живет в 14-м доме. Может ты её и видел.

Всех девушек не запомнишь. Гриша прикончил леща, сходил в туалет, покурил на балконе и уселся к компу.

─ Показывай, что ты тут ещё накропал.

Гриша читал минут десять, вздохнул и повернулся с креслом к дивану.

─ Всё было. Тавтология. Надо переходить в большую форму, Серёга. Рассказики – это так… Ерунда. Сопли. Чехова из тебя не получится. Детектив, Серёга, детектив. Детективы востребованы во все времена. Но лучше про любовь. Сюжет подарить? Как Александр Сергеевич Николаю Васильевичу.

Им с Гришей до Николая Васильевича и Александра Сергеевича как до неба. Никогда, если честно. Гриша тоже пробавляется, стихи пишет. Типа танку. Графоман домашний. Сейчас начнет декламировать, как выпьет и читает, читает. Что-то, конечно, есть. Вибрирует Гриша. Притормозить друга можно одним способом ─ задвинуть свой стих, это его останавливало. У Пухова на этот случай всегда был приготовлен вариант «чёрного стиха». Один из вариантов выглядел так: