Страница 3 из 152
- Не без этого. Но согласись, есть что-то развратное в этом его крюке...
Я сдалась и рассмеялась. Невозможно было спорить с Хавьером, когда он был таким. Гораздо больше хотелось его целовать, что я и сделала с превеликим удовольствием.
- Полинезийская, - пробормотала я той же ночью, внезапно на границе сна кое-что вспомнив.
- Что? - Хавьер отложил телефон и повернулся ко мне.
- Моана. Не таитянская принцесса, полинезийская, с островов Бора-Бора, я книжку читала.
Хавьер фыркнул от смеха и погладил меня по голове:
- Оставила-таки последнее слово за собой.
- Ага, -я удовлетворенно кивнула, но уже во сне.
Мы больше не возвращались к этому разговору, но идея пустила корни и несколько последующих дней, разбирая завалы вещей, я ловила себя на мысли, что у в голове начинает выстраиваться стройный скелет истории. И когда однажды в третьем часу ночи я резко, без перехода, проснулась от снедающего меня вдохновения, я знала, какой будет первая строка.
(Примечание автора: первым моим читателем стал, конечно же, мой муж. «Конечно же» означает не то, что он всегда мой первый читатель – как раз нет, но сами понимаете, читать больше было некому, а обратная связь необходима любому автору… Я не поленилась записать все его не всегда самые добрые (и не всегда самые умные) комментарии и, если вы вдруг хотите читать эту историю вместе с Хавьером – обращайте внимание на сноски)
Дама червей
- Ты не должна выходить из комнаты ни под каким предлогом. - лицо моей матери было строгим и непреклонным и не оставляло ни малейшей лазейки.
-Но мама! Трое суток! Что я буду делать взаперти, одна, целых три дня? Это несправедливо! Я приехала на неделю на каникулы не для того, чтобы прятаться в собственном доме!
Веледа смягчилась. Немного. Присев рядом со мной на кровать, она взяла меня за руку.
-Шелена. Шел, милая, послушай меня и отнесись к моим словам очень, очень серьезно. О принце идет дурная слава. Он и его свита не пропускают ни одной юбки: им все равно, красавица или простушка, скромница или распутница, горничная или знатная дама. А ты так юна, свежа и прекрасна. Я не хочу, больше всего на свете не хочу, чтобы он или кто-то из его испорченных дружков тебя увидел. Ты понимаешь, о чем я?
Я понимала. Мать моя, женщина образованная, современных взглядов - слишком современных, по мнению многих - была убеждена в том, что только знание может уберечь человека от глупостей. В восемнадцать лет я обладала вполне достоверными и ясными сведениями о том, что, а главное, как, происходит между мужчиной и женщиной. Мать была права, мне не нужно сейчас внимание беспутного бабника.
Как бы мне этого не хотелось.
- Да, мама. Главное для меня - поступить в университет, быть независимой и самостоятельной. Я помню. Никаких глупостей. Я взяла с собой из школьной библиотеки несколько книг по органике, буду изучать их.
Веледа внимательно изучила мое лицо, пытаясь найти признаки лукавства.
- Хорошо. Спасибо. Ты мне обещаешь, что не будет никаких выходок в стиле прекрасная незнакомка в маске внезапно появляется в зале, очаровывает принца, а в двенадцать исчезает, потеряв туфельку и поставив всех на уши? Молодой Ястреб - мужчина пресыщенный, и устроить охоту на тайную красавицу будет для него занятным приключением.
Я тяжело вздохнула. Моя мать слишком хорошо знала сюжеты заезженных любовных историй. И меня.
- Да, мама. Обещаю. Я не сделаю из этой комнаты ни шагу до понедельника.
Наконец-то она улыбнулась.
- Вот и умница. Еду тебе будет приносить Николь. А сейчас мне пора, гости нагрянут уже через несколько часов.
После ее ухода я тоскливо раскинулась на кровати. Сколько бы здравомыслия не проявляла я на словах, но мне было восемнадцать, я хотела наряжаться, кружиться в танце и разбивать сердца. Говорят, принц Ястреб красив. Шепчут, что его друг и соратник Ворон еще красивее. Оба владеют магией, но похищают души девушек не чарами, а медовыми речами и страстными объятиями. Вот бы хоть одним глазком взглянуть!
- Шелена. Ты обещала. - Твердо напомнила я себе и раскрыла толстенный учебник по химии. Учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал нам великий Мерлин.
Я проснулась от звуков музыки внизу. Сама и не заметила, как задремала. На щеке отпечатался след от узорного покрывала, рука затекла. Посмотрела на часы: одиннадцать вечера, я проспала и суматоху приезда принца, и начало бала.
- Ну здорово. Теперь мне не уснуть до утра. И что делать-то? Скукотища.
На столике был ужин. Николь заходила.
Забрав поднос прямо в постель - плевать на крошки - я уселась по-турецки в твердом намерении съесть с горя все эти прекрасные вещи до единой.
Ломоть страсбургского пирога, истекающего золотом, рябчик с засахаренными сливами, жаворонок с луком и чесночной подливкой, тарелка прозрачной шафранной ухи, осетр в пряном рассоле, жареная рысь - воистину деликатес!, сладкие пирожки, миниатюрный ястреб, литый из сахара, трёхслойный торт с марципановым кремом и вишневым желе, лимонные пирожные в имбирной глазури, кубок черемухового меда.[1]