Виртуальность и реальность

– Мне стало стыдно за то, что я говорила на курсах об этой книге, – пояснила Саша. – Решила перечитать.

– Понимаю. У меня тоже странный осадок остался, – я рассмеялась и опять почувствовала ту стену, которую отгораживала меня от Саши, когда мы разговаривали в подъезде после взлома Фанеры.

– Чем больше я читаю, тем больше убеждаюсь, что ничего не понимаю. Вообще ничего. Обычно мне приходится иметь дело с историческими книгами, и, если читая чьи-то мемуары, я могу вернуться на несколько страниц назад, чтобы лучше понять людей, которые действуют, тот тут это не срабатывает. Всё равно не понимаю.

– Думаю, тебе стоит поговорить с Марго. Она считает себя Маргаритой Николаевной, так что наверняка смогла разобраться в тексте.

Мы замолчали. Я пила кофе и переписывалась в Контакте, а Саша макала наггетсы в сырный соус.

– Ты не заходила на сайт Эмиля? – спросила Саша.

– Нет.

Она переместила стул на мою сторону стола и быстро набрала сайт в адресной строке. Назывался он просто Emile.com.

– Посмотри. Тебе понравится.

Главная страница долго не появлялась, а потом окно стало просто чёрным. Наконец, из темноты проявились красные буквы EMILE IS YOU.

– Там есть и русская версия, – сказала Саша и нажала несколько клавиш.

Появилось меню, написанное такими же кровавыми буквами, какими было набрано приветствие. Выбрав русский язык, я перешла в раздел истории и увидела скрин с тем самым персонажем по имени Эмиль, который встретился нам в Фанере. Рядом шёл текст:

«Лидер Эмиля никогда не показывает своего лица, а в многочисленных интервью даже не называет страну, в которой живёт. На самом деле, нам даже не известен его пол, потому что лидер использует искажение речи, когда говорит по-английски, а для общения на других языках использует синтезатор Google-переводчика.

Лидер, которого мы просто называем Эмиль, объединил нас три года назад, показав другую сторону Паутины. Развитие телекоммуникаций повлечёт за собой увеличение кибер-преступлений, уничтожение свободы личности и неприкосновенности частной жизни. Правительства всех стран используют Паутину, чтобы контролировать нас, как добычу Паука.

Незаметная пропаганда через новостные порталы и социальные сети влияет на самую опасную часть населения – подростков. Их гибкие умы неспособны различить пародийные видео и политическую пропаганду, тем более что одно от другого почти не отличается (это главное оружие правительства!) и выкладывается на одних и тех же каналах и сайтах.

Но главнейшую опасность представляют игры, отнимающие у людей чувство времени и пространства. Созданные миры онлайн-игр почти ничем не отличаются от Матрицы. Отнимая всё свободное от работы время, игры успокаивают людей, усыпляют их бдительность, делая их аполитичными. И в то время, когда дети, подростки и взрослые люди играют в Паутине, мир движется к постапокалиптической антиутопии, направляемый кучкой людей, не сидящих в Паутине. Потому что они сидят над Паутиной. Они Пауки.

Всему нас этому нас научил Эмиль. Всему этому нас научил ты. Потому что Эмиль это ты»

– Обычная пропаганда, по-моему, – сказала я, разочарованно отодвигая ноутбук.

– Разумеется, – кивнула Саша. – Но пропаганда чего?

– М… Антипотребительства?

– Ты почти правильно поняла. Антипотребительство в телекоммуникациях. Можно так сказать.

– Но это не объясняет, зачем они уронили сервер Фанеры, – улыбнулась я.

Саша опять подсела ко мне, щёлкнула на несколько ссылок, и я оказалась в ленте мероприятий. Последней новостью здесь было «Падение мира Фэнтази-Онлайн».

Текста было очень много, так что сначала я рассмотрела скрины. Их делали разные пользователи, и почти все запечатлели Эмиля, стоящего на Стадионе. Кто-то заснял, как падал Солитьюд, кто-то в это время был в других городах и видел, что здания просто рушились, деревья просто падали, а горы становились равнинами, вызывая обширные землетрясения, от которых бежали животные и неигровые персонажи.

Пробежав глазами по тексту, я увидела фразы типа «одним Пауком меньше», «миллионы людей освобождены», и «это не последний удар».

– Они хотят взломать другие игры? – спросила я.

– Да. Уничтожать онлайн игры – всё равно, что уничтожать наркопритоны. Наркоманы мучаются от ломки, но потом она проходит, и в итоге побеждает всё человечество.

– Это не твои слова, верно? Ты даже говоришь с другой интонацией.

Саша потупилась и отсела на другой край стола.

– Тебе не понравилось? Мне казалось, что только ты и можешь оценить…

– Не думаю, что только я.

– Марго с Димой засмеяли меня, а ты нет.

– Я уверена, что такие геймеры, как они, смогут понять твои мысли, даже пусть они на самом деле принадлежат Эмилю, намного лучше меня. Возможно, даже намного лучше тебя, ведь ты тоже новичок в онлайн-играх.

– Здесь дело не в онлайн-играх, как ты не понимаешь! – крикнула Саша, и в её глазах опять появился тот лихорадочный блеск, какой был в тот вечер у Марго. – Здесь сама идея!..

– Ладно, ладно, – я примирительно подняла руки и улыбнулась так широко, как умею. – Понимаю, тебе виднее.

– Прости, что опять тебя нагружаю…

Мы просидели ещё несколько минут в молчании. Саша доела всё со своего подноса, а я допила кофе и закончила все дела, какие у меня были в интернете. Хотела начать скачивать фильм через торрент, но интернет в Макдональдсе устанавливал лимит на сессии, и, чтобы его обойти, приходилось удалять торрент и перезапускать через каждые скаченные 15 мегабайт.

– Я вступила в Эмиль, – сказала Саша.

– Понятно.

– Не говори никому.

– Хорошо, это же твоё дело.

– Я общалась через Контакт с русскими эмилевцами. Их у нас много.

– И они принципиально сидят в Контакте, а не на Фейсбуке? – попыталась пошутить я, но Саша как всегда не услышала вопроса.

– Они очень умные и смелые люди. Мне понравилось, что они используют… простые слова. То есть никаких украшательств, чтобы оправдать свои мысли. Как Хемингуэй. Если бы мы жили в Испании во время войны, то их слова отлично подошли бы к диалогам «По ком звонит колокол».

– Вряд ли в те времена была Паутина.

– Я встречусь с ними завтра, – не обращая внимания, продолжала Саша, – Они живут в Москве. Один даже переехал в Москву, потому что считает, что здесь – центр Паутины России. Не поспорить, конечно. Не знаю, решилась бы я на переезд только из-за идеи. Пусть даже описанной по-хемингуэевски.

– То есть идея, описанная по-булгаковски, тебя бы точно не устроила? – даже не надеясь на ответ, спросила я.

– Я бы её просто не поняла, – покачала головой Саша. – Возможно, Эмиль несовершенен, но я чувствую в нём какую-то красоту. Не говори никому.

– Не скажу.

Саша попрощалась со мной и быстро ушла. Весь разговор она краснела.

III

За два дня до нашего разговора Саша нашла в Контакте группу общества Эмиль. Она бессистемно исследовала интернет, ища информацию о них, и не ожидала найти русскоязычную группу.

«Вы освободили моего парня от интернет-зависимости, спасибо вам!» – гласила первая надпись на стене.

«Эмиль, красавцы, так держать))» – гласила вторая.

«Твари, горите в аду!!!» – гласила третья.

Саша изучила почти всю стену сообщества, но не нашла ни одной записи, которую оставили бы сами участники Эмиля. Она посмотрела на список администраторов и увидела там два имени: Николай Эмиль и Виктор Курганов. Оба они скрывались под аватарами героев компьютерных игр и не оставили совершенно никакой личной информации о себе в профиле.

Саша уже поняла, что невозможно выйти на прямую связь с обществом Эмиль, и понадеялась, что хотя бы администратор «Официальной группы-представительницы общества Эмиль в России», как они себя называли, знает, как с ними связаться.

– Доброго времени суток, уважаемый администратор! – написала в личном сообщении Николаю Эмилю Саша, – Меня заинтересовало то, что пропагандирует общество Эмиль, но, увы, я не могу связаться с руководством международного общества. Нет ли у вас контактов его основателей? Я владею английским. Спасибо большое.